Эльхан Аскеров - Темная Канцелярия
– Надеюсь, что это прозвучало именно так. Очень не хотелось бы обижать вас, – ответил растерявшийся старик.
– Вы правы, дружище. Моя маска действительно безупречна. Я потратил пять лет на то, чтобы правильно выбрать и научиться носить её не замечая. Мой настоящий вид может довести до сумасшествия и более крепкого человека, чем вы.
– Вы имеете в виду тот вид, в котором вы живёте там? – старик ткнул пальцем в пол.
– Именно. Там, откуда я появился, нет внешности. Там я просто сгусток энергии. Но вы не для того начали разговор, чтобы делать мне комплименты. Вас что-то интересует. Что же это?
– Вы как всегда правы, старина, – ответил старик, чуть улыбнувшись, – мне очень интересно, как вы умудряетесь поддерживать огонь всю ночь, не подкидывая дров? Очень экономный способ обогрева.
– Это не тот вопрос, который вас интересует на самом деле, но я отвечу. Это заклинание моего собственного изобретения. Я взял за основу тот же процесс, что протекает в человеческом теле, заставляя его стареть, и замедлил его, добавив кое-что другое. В подробности я вдаваться, с вашего позволения, не стану, как-никак это моё изобретение. А кроме того, вы его просто не поймёте. Этого просто нет в вашем мире.
– Понимаю, – кивнул головой старик.
– Ну а теперь давайте ваш основной вопрос, – повернулся к нему демон.
– Меня очень интересует, о чём вы думаете, когда смотрите на огонь? – собравшись с духом, выпалил старик.
– И всё? – несколько разочарованно спросил демон.
– А что ещё? По-моему, этим вопросом сказано всё.
– Возможно, – пожал плечами демон, – вы поверите, если я отвечу, что думаю обо всём и ни о чём одновременно?
– Разве такое возможно?
– Конечно. Самое интересное, что я научился этому от людей. Просто молча смотреть на игру пламени в камине и не думать о чём-то конкретном, позволив своим мыслям двигаться в любом направлении. Хороший способ найти решение сложной задачи. Главное, не сосредотачиваться на проблеме, а наоборот, отключиться от неё. Буддисты умеют многое из того, что здесь, на западе, считается противным. Даже сама религия их не отрицает, а критикует. В буддизме не существует потустороннего мира; всё в нём сводится к радикальной критике, на которую человечество, вероятно, никогда уже не будет способно. За основу я взял медитацию тибетских монахов. Вот уж где настоящие мудрецы. У них есть чему поучиться. Не то что здешние клоуны. Только и умеют, что помыкать смердами, – брезгливо проворчал демон.
– Маффи, вы несколько отвлеклись от темы, – осторожно остановил его старик. – Лучше расскажите об этих монахах. Чем они так удивительны?
– Я приведу только несколько примеров, а вы уж сами судите, насколько они удивительны. Начну с самого начала. В послушники они берут детей от пяти лет и начинают готовить их к монашеской жизни. Не скажу, что жизнь этих людей проста. Это сам по себе суровый и безрадостный край. Горы, где даже летом не бывает теплее, чем здесь поздней осенью. Постоянные ветра и близость ледников не позволяют солнцу как следует прогреть землю. Почва каменистая, и чтобы вырастить на ней хоть немного злаков, люди прилагают огромные усилия. Подрастая, дети изучают не только религию, но и медицину, философию, умение сражаться без оружия и даже воздухоплавание. Вы не поверите, но они строят огромных воздушных змеев, на которых поднимают в воздух людей.
– Но зачем монахам умение сражаться?
– Нападения на монахов не редкость даже там. Но им запрещено убивать, это отягчает карму. Потому они не носят оружия и сражаются голыми руками, в крайнем случае посохом, который носят с собой. Хотя умеют пользоваться любым оружием. Постигая суть духовных учений, они могут сутками сидеть в одной позе, не отвлекаясь ни на что. При этом они не замечают ветра, дождя, снега, холода. Попробуйте представить себе строй послушников, стоящих на краю отвесной скалы в лютый мороз, завёрнутых только в мокрые простыни: их задача в том, чтобы высушить эти простыни собственным теплом. Они не едят мяса, практически не пьют вина и покидают монастырь только в том случае, если на то есть особая необходимость. Но даже выходя в мир, они берут с собой только миску для еды, чашу для подаяний и лекарственные порошки. Добывая в дороге пропитание, они довольствуются только тем, что им подали.
– Но ведь и наши пилигримы живут точно так же.
– Да, но при этом буддисты не грозят людям проклятьями и небесными карами, а смиренно благодарят за любую милость, что им оказали.
– Вы рассказываете удивительные вещи.
– Я рассказываю только то, что видел собственными глазами. Благодаря своим тренировкам, они умудряются делать поистине удивительные вещи. Обычные люди, сумевшие перешагнуть за пределы возможностей человеческого организма. Их скороходы могут бежать сутками, без остановок, покрывая огромные расстояния, доставляя срочное послание. Заставьте кого-нибудь из ваших святош пробежать хотя бы лигу, и он просто свалится замертво. Для этого при монастырях держат специальных нарочных, не говоря уже о голубятнях.
– У меня складывается стойкое убеждение, что вы просто ненавидите всё, что связано со служением Ему, – решительно сказал старик.
– Я их презираю, – усмехнулся в ответ демон. – Не далее как несколько дней назад вы сами были свидетелем их святости. Деньги, власть, чревоугодие, похоть – вот основные составляющие их жизни. Один поклон жрецам значит больше, чем сто поклонов божеству. В общей своей массе все религии жестоки, но примечательно, что основной культ самой цивилизованной религии, если можно её так назвать – это культ человеческого страдания. Но ни одна религия не уничтожает своих собственных последователей с таким рвением. Опустошаются целые провинции. Людей подвергают пыткам, заставляя оговаривать себя, сжигают толпами, обрекают на голод и страдания. И ради чего? Вы сами никогда не задавали себе этот вопрос?
– Нет. Я как-то не привык подвергать сомнению дела церкви, – смутился старик.
– Вот, именно поэтому! Чтобы никто не посмел задать ни одного вопроса. Чтобы не возникло даже тени мысли, что что-то идёт не так. Тогда они смогут безнаказанно творить всё, что вздумается.
– Вы жестоки, Маффи.
– Нет. Я просто честен. Честен перед самим собой и перед вами. И эта честность происходит не из моей сущности, а из самого факта происходящего. Всё, что я вам говорю, вы можете увидеть сами своими глазами, если только дадите себе труд отбросить химеры и посмотреть на всю свою жизнь независимым взглядом. Даже сейчас вы боитесь поверить в справедливость моих слов. Вы прожили в шорах целую жизнь. Но тот, кто решился надеть шоры, должен помнить, что к ним прилагаются узда и кнут.
