Софья Ролдугина - Белая тетрадь
— Я… — в горле у меня пересохло. Что сказать? Что люди разные, и девушка просто не выдержала испытания властью? Что я на ее месте поступила бы иначе, и моя любовь бы так просто не испарилась?
А действительно ли это было бы так? Или я тоже…
— Скажи мне, малыш, сколько сейчас бродит в человеческих городах тех братьев и сестер, что близки не по крови, а по духу? Названых? — я промолчала. Ксиль вздохнул и отвернулся. Когда он заговорил снова, его голос звучал глухо, будто пробиваясь сквозь истлевшие на его глазах века. — Сначала вы забываете понятия, потом сами слова… Все заменяется суррогатом, имитацией, упрощенной версией. Побратим, наставник… Что следующее? Друг? — он усмехнулся. — Хотя уже теперь друзьями называют соучастников по пьянкам-гулянкам, тех, кто скрашивает одиночество. Или «друзья» в социальных сетях в Интернете — не первый ли это шаг к обесцениванию слова? Кто такие «друзья» для тебя, Найта, а? — спросил он, глядя в сторону — тоскливо и зло.
— Друзья — это те, кому ты прощаешь все. Потому что друг не совершит того, что ты не сможешь простить, — тихо и твердо сказала я. Максимилиан обернулся и посмотрел на меня странным, долгим взглядом.
— Знаешь, малыш… Насчет дружбы я, похоже, погорячился, — он улыбнулся краешком губ, смягчая пафос слов. — Если, конечно, не считать того, что равейны — не совсем люди, а лучи звезды — больше, чем даже сестры, не то что друзья…
Я покраснела от сомнительного комплимента и, спасаясь от чувства неловкости, ляпнула первое, что пришло в голову:
— А что такое «шатт даккар»?
Честное слово, я не хотела!
— Э-э… Это я так сказал? — он даже губу закусил от избытка эмоций. На безупречно белой коже отчетливо проступил легкий румянец. — Конечно, я, кто же еще… В общем, никогда так больше не говори. Не хочу прослыть растлителем малолетних.
— А что это?
— Ругательство, — туманно пояснил князь.
Удовлетворенно глядя его виноватое лицо, я решила, что, пожалуй, прощаю ему все издевательства.
«Квиты?» — улыбнулась я одними глазами.
«Квиты!» — насмешливый синий взгляд.
И вправду, чудесный день.
* * *Честно говоря, я уже успела привыкнуть к нашему путешествию. Полюбила неспешную смену пейзажа, страшноватые чудеса, которыми изобиловал Срединный лес, странное ощущение свободы от всего на свете и даже валящую с ног усталость в конце дня. Грозный Северный князь, которым так любят пугать юных равейн и неопытных смотрителей, оказался на удивление приятным попутчиком. Он заботился обо мне, смешил, когда было грустно, а прознав, что я обожаю сказки (дурная привычка, подхваченная у Дэриэлла), взял за правило рассказывать перед сном диковинные истории о том, что было и не было. Правда, иногда князь спохватывался и вспоминал, что вообще-то он законченный мерзавец, садист и чудовище, и начинал изводить по пустякам — как сегодня утром, например, — но это быстро проходило, и в моем распоряжении опять оказывался невероятно обаятельный тип. Не удивительно, что в дополнение к уже имеющимся скверным привычкам я приобрела еще несколько: искоса разглядывать тонкий профиль, любоваться бликами солнца в глянцевых черных прядях, украдкой вдыхать, засыпая, горьковато-свежий аромат. Любая деталь, связанная с ним, казалась мне изысканно-романтичной — от слегка хамоватой манеры звать меня «малыш» и «малявка» до привычки тихонько сопеть в затылок по ночам.
Иными словами, я влюбилась в своего похитителя так, как влюбляются в первый раз — по уши, слепо и слащаво. И осознание этого нисколько не исправляло ситуацию, а даже напротив — усугубляло.
Подобно всем счастливым людям я не замечала, как летит время. И поэтому, когда однажды вечером обнаружила на небе подозрительно полную луну, то впала в ступор. С меня даже сон слетел.
— Ну и что там интересного? — поинтересовался незаметно подкравшийся князь. — Небо как небо. Или составляешь гороскоп?
— Для составления гороскопа нужны элементарные знания астрономии, которых у меня, как у всякой уважающей себя равейны, нет и не будет, — машинально откликнулась я и вздохнула: — Просто не верится, что уже целая неделя прошла.
— Слишком быстро? — сочувственно отозвался Максимилиан, делая немудреные приготовления для привала. Как здорово, что он меня к этому никогда не привлекает! Настоящий мужчина — можно на него положиться… тьфу ты, романтика — кыш!
— И да, и нет. Иногда мне кажется, что с того злополучного вечера, когда я опоздала на электричку, прошла целая жизнь, — я вздохнула. — И, разумеется, как любая жизнь, прошла незаметно.
Князь на секунду бросил возню с костром, чтобы окинуть меня внимательным взглядом.
— Что-то мне не нравится твой философский настрой. Или это особо изощренная месть за сегодняшнее утро?
— Да нет, какая месть, — устало отмахнулась я, с размаху плюхаясь на траву. — Мне и самой не нравится. Это полнолуние виновато. Магический фон сбоит, узоры путаются, в воздухе что-то носится, — пожаловалась я задумчиво внимающему спутнику, — короче, творится черт знает что. Обычное такое полнолуние. И кстати, составлением гороскопа можешь заняться и ты. Причем, я подозреваю, с большим успехом.
Князь понятливо ухмыльнулся, откинув со лба темную прядь. Это была наша любимая игра: я всеми силами старалась выцарапать из цепких княжьих когтей планы на ближайшее будущее, Максимилиан же щадил мою детскую психику, старательно уверяя, что ничего особенного завтра не произойдет. А на деле нам приходилось пробираться через заброшенные кладбища, форсировать подозрительные водоемы с удручающе неживыми обитателями, а один раз даже карабкаться на склон какой-то горы, невесть откуда взявшейся посреди леса. Самое интересное, что обойти не такую уж широкую гору не представлялось возможным: все тропы старательно уводили нас к вершине. Как потом оказалось, это было первое испытание для желающих найти Замок-на-Холмах. В чем конкретно оно заключалось, я так и не поняла, так как Максимилиан любезно взял прохождение испытания на себя.
— Меньше знаешь — крепче спишь.
— У тебя, похоже, кровный интерес в моих снах, — поддела его я.
— Не без этого, — князь улыбнулся, продемонстрировав классический хищный оскал.
— И все-таки? Ну скажи хотя бы, обойдется без драк с нежитью?
— А когда это ты сражалась с нежитью? Насколько я помню, ты всегда скромно стояла в сторонке, ожидая пока я сделаю всю грязную работу, — не остался в долгу князь. — Кстати, если тебе интересно, ужин готов.
Я одобрительно посмотрела разлитое по кружкам варево. Пахло оно съедобно, и даже очень, а большего мне в состоянии хронической усталости и не требовалось. Да и что такого ужасного можно приготовить из стакана крупы и сушеного мяса? Обжигаясь, я отхлебнула и поморщилась: князь принципиально недосаливал блюда. Дэйр бы одобрил, но как раз в этом у нас вкусы разнились.
![Юлия ВАРИУН - ВСЕ БЕДЫ ОТ ЖЕНЩИН, или Приключения Странника[СИ]](/uploads/posts/books/44384/44384.jpg)
