Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления
Старшекурсники, ранее нависавшие над Милисентой, повернулись к Драко. На их лицах читалась смесь ярости и потрясения. Грегори и Винсент рядом с ним тоже вытащили палочки, но пока не направляли их на противника. В любом случае, даже втроём они не могли победить.
Но старшекурсники не будут кидаться в него проклятиями. Никто не может быть настолько глуп, чтобы кинуть проклятие в следующего лорда Малфоя.
Не из-за боязни летящих проклятий Драко вспотел и сейчас отчаянно надеялся, что капли пота не видны на его лбу.
Драко вспотел, потому что у него появилась болезненная уверенность, что даже если он сейчас и выкрутится, то нынешний путь приведёт его к краху, и не исключено, что он уже не будет следующим лордом Малфоем.
— Мистер Малфой, — заговорил самый старший с виду парень, — почему вы её защищаете?
— Итак, вы обнаружили главу заговора, — Драко изобразил Ухмылку номер два, — и, позволю себе сказать прямо, ею оказалась первокурсница по имени Милисента Булстроуд. Она лишь посредник, гений!
— И что? — ответил старшекурсник. — Она всё равно им помогала!
Драко убрал палочку, и Радужная сфера исчезла. Тем же скучающим голосом он спросил:
— Вы знали, что вы делаете, мисс Булстроуд?
— Н-нет, — заикаясь, ответила Милисента. Она по-прежнему сидела за столом.
— Вы знали, кому предназначены слизеринские сообщения, которые вы передавали?
— Нет! — воскликнула Милисента.
— Спасибо, — сказал Драко. — Вы все, пожалуйста, оставьте её в покое, она всего лишь пешка. Мисс Булстроуд, можете считать, что я вернул вам долг за услугу, которую вы оказали мне в феврале, — и Драко повернул голову к своей домашней работе по зельеварению, отчаянно взывая к Мерлину, чтобы Милисента не ляпнула какую-нибудь феерическую глупость вроде «Какую услугу?»
— Тогда почему, — громко спросил голос с другой стороны гостиной, — эти ведьмы пошли туда, куда им предписывала прийти записка Милисенты?
Вспотев ещё сильнее, Драко поднял голову и посмотрел на Рэндольфа Ли.
— Что именно было написано в фальшивой записке? — спросил Драко. — Там было сказано: «Приказываю вам явиться именем Тёмной Леди Булстроуд» или «Пожалуйста, ждите меня там, искренне ваша Милисента»?
Рэндольф Ли открыл рот, помедлил долю секунды…
— Я так и думал, — сказал Драко. — Это не очень хорошая проверка, мистер Ли. Возможно… — потребовалась безумно-нервная секунда, чтобы придумать, как высказать свою мысль, не используя слова Гарри вроде «ложный положительный результат». — Возможно, ведьмы пришли туда потому, что кто-то из них просто дружит с Милисентой.
И Драко опять уставился в свою работу по зельеварению, словно вопрос был полностью исчерпан. Он не обращал внимания на шепотки, поползшие по залу. Но его не отпускало ужасное болезненное предчувствие.
И лишь краем глаза Драко заметил пристальный взгляд Грегори в его сторону.
* * *
Глаза Драко скользили по домашней работе по астрономии, но он не мог себя заставить на ней сосредоточиться. Он пытался выбросить из головы то, о чём ему рассказывал Гарри Поттер. Но сейчас он смотрел на картинку с ночным небом в учебнике и понимал, что практически невозможно заставить себя думать так, будто он не знает законы движения планет. Астрономия — благородное, престижное искусство, символ учёности и знания… Но только маглы владеют тайными современными артефактами, которые позволяют заниматься ей в миллион миллиардов раз лучше. Гарри пытался объяснить, как это делается, но Драко до сих пор не мог ничего понять, кроме того, что, судя по всему, чтобы заставить предметы заниматься арифмантикой даже не нужно магии.
Драко смотрел на рисунки созвездий и размышлял, происходит ли что-то подобное на других факультетах? Угрожают ли постоянно друг другу ученики в Когтевране?
Гарри Поттер однажды рассказал ему, что на самом деле солдаты на поле боя сражаются не за свою страну. Патриотизм может привести их на поле боя, но когда они уже там, они сражаются, чтобы защитить друг друга, друзей, с которыми они служат плечом к плечу. И Гарри заметил — и Драко понял, что тот прав — нельзя использовать верность лидеру, чтобы вложить силу в заклинание Патронуса. Это не совсем та счастливая мысль, в ней нет правильного тепла. Но если думать о защите кого-то, кто рядом с тобой…
Гарри тогда задумчиво добавил, что, вероятно, именно поэтому Пожиратели Смерти разбежались сразу же, как Тёмного Лорда не стало. В их отношениях было недостаточно теплоты друг для друга.
Можно собрать группу, включающую Беллатрису Блэк и Амикуса Кэрроу вместе с лордом Малфоем и мистером МакНейром, и удерживать их в строю проклятием Круциатус. Но в то мгновение, когда хозяин Тёмной Метки исчез, армии не стало, остался кружок знакомых. Именно поэтому отец проиграл. На самом деле, это даже не была его вина. Отец вообще ничего не мог сделать, он унаследовал Пожирателей Смерти, которые не были друг для друга настоящими друзьями.
И хотя Драко должен был защитить именно факультет Слизерин — ведь именно ради спасения Слизерина они с Гарри объединились — иногда он не мог удержаться от мысли, что командовать тренировками армии менее утомительно. В армии он работал лишь с учениками трёх других факультетов. Стоит увидеть и озвучить проблему, и её уже нельзя не замечать, и она раздражает всё больше и больше с каждым днём.
— Мистер Малфой? — раздался голос Грегори Гойла. Тот лежал на полу рядом со столом Драко в его маленькой, но отдельной спальне. Грегори делал домашнее задание по трансфигурации, и в этом ему часто нужна была помощь.
Драко обрадовался поводу отвлечься от своих мыслей.
— Да?
— Вы ведь вовсе не интригуете против Грейнджер, — произнес Грегори. — Так ведь?
Судя по голосу, Грегори боялся этого вопроса ничуть не меньше, чем сам Драко.
— На самом деле вы помогали Грейнджер — в тот день, когда вы помогли ей подняться, — продолжил Грегори. — И раньше, в тот раз, когда вы удерживали её на крыше. Вы помогли грязнокровке…
— Ну да, — Драко без малейшей запинки или колебаний изобразил сарказм в голосе и снова уткнулся в свою работу по астрономии, изображая абсолютное спокойствие. Он давно опасался подобного разговора, но по крайней мере он уже не раз его мысленно репетировал и придумал, как его правильно начать. — Включи мозги, Грегори, ты же сражался с ней, ты знаешь, насколько она сильна. И что, какое-то магловское отродье может быть сильнее тебя, сильнее Теодора, сильнее любого чистокровного на нашем курсе, не считая меня? Ты что, не веришь тому, что говорит отец? Она приёмыш. Её родители погибли на войне, и кто-то отдал её паре маглов, чтобы спрятать. Генерал Грейнджер никак не может быть настоящей грязнокровкой.
