Наталья Игнатова - Причастие мёртвых
Кто б еще объяснил, почему, именно после того, как Заноза это доказал, Хасан и позвал его работать в «Турецкую крепость», тем самым лишив себя поводов ездить на работу и домой с Блэкингом, в покое и безопасности.
То ли сегодня колдовство оказалось каким-то особенно сильным, то ли так и было задумано, но даже на территории порта не встретилось ни других автомобилей, ни охраны, ни туристов, ни вездесущих таможенников. Здесь и фонари горели тускло, как будто духи, подстегиваемые барабанами Блэкинга, решили сделать все, чтоб вылазка прошла незамеченной. Когда Хасан был в порту с Чевасом, тут было куда оживленней.
— Стоп, — сказал он, увидев нужные номера.
Блэкинг остановил машину, вышел, чтобы открыть дверцу для него, потом — для Эшивы. Руки он ведьме не подал — никто в «Крепости» не обманулся бы ее фокусами. Так что вылезать из салона ей пришлось самой.
— И что здесь случилось? — Эшива приподняла вуаль, огляделась, втягивая носом воздух.
Что тут нюхать? Заноза исчез три ночи назад, и если бы даже то, что его утащило, оставило хоть какой-то ощутимый запах (Хасан почти всерьез думалось о запахе серы), это же порт, все заглушается вонью грязной воды, нефти и гнили.
— Серой не пахнет, — Эшива думала о том же, — и не пахло. О демонах можно не беспокоиться. Хасан, ты мне расскажешь, что тут было, или это я должна тебе рассказать?
— Угадала, — Хасан кивнул, — ты мне расскажешь, что тут было. А я решу, совпадает ли это с показаниями очевидцев.
— Тогда вели своему Слуге отогнать машину подальше. Твой «Хаммер» полон духов, дорогой, я надеюсь, для тебя это не новость. Да, и мне нужен коврик, чтобы сидеть. И еще, мне нужно, чтобы было тихо. Если кто-нибудь придет, пока я занята, постарайся, чтобы они не помешали, а то придется начинать все сначала.
Она выделывалась — из транса ее не выбило бы и столкновение с поездом, но раз увидела духов в машине, значит уже начала работать, и значит пусть повыделывается, пока есть возможность.
У запасливого Блэкинга нашлись в машине и цветной коврик, и циновка, поверх которой коврик предполагалось стелить, чтоб не пачкался. Эшива потрогала коврик пальцем, покачала головой:
— Убери, он заколдованный.
Сняла туфли, продемонстрировав круглые пятки и изящные, узкие ступни, и уселась на циновку, сложив ноги так, как они ни у нормального человека, ни у нормального вампира не сложатся.
Хасан ждал. Блэкинг отогнал машину подальше, вернулся и остановился поодаль. Эшива сидела, свернув ноги в узел, не глядя доставала из своей сумочки пригоршни цветной пыли и сыпала их на бетон, что-то напевая вполголоса. На санскрите. Санскрита Хасан не знал, но о ритуалах Эшивы много рассказывал Заноза. Его если не останавливать, он о чем угодно много расскажет. Голова забита знаниями, если мальчик ими делиться не будет, он, наверное, просто лопнет.
— Что там с ковриком? — поинтересовался Хасан у Блэкинга, — почему она сказала, что он заколдованный?
— Потому что я на нем сижу, когда говорю с духами? — предположил Блэкинг, изобразив пальцами такое движение, как будто бил в невидимый тамтам. — Господин, это не колдовство. Колдовство — это когда духи начинают что-нибудь делать. С ковриком они ничего не делали.
Эшива сыпала и сыпала с пальцев цветную пыль, беспорядочные линии складывались в тонкий узор. Хасан видел ряды разноцветных контейнеров, видел человеческую фигуру на крыше верхнего, темно-красного. Эта часть рисунка была ему не интересна, он знал, что на контейнере пытался спрятаться Чевас. Но Эшива не знала. Она воспроизводила события с самого начала, и пока не ошиблась. Рука индуски нырнула в сумочку за новой пригоршней пыли. Снова, снова и снова.
Белое, черное и синее.
Хасан начал внимательней присматриваться к рисунку.
Белоголовый мальчик с пистолетами в руках. Взметнулись полы тяжелого плаща. А рядом, вон они, падают на бетон черные очки, крошечные, но отчетливо видимые. И прямо под его ногами — круг белого света. То ли толченый мел так сверкает под фонарями, то ли Эшива добавила в мел алмазной пыли. С нее станется.
Эшива пела, все быстрее произнося слова. Глаза она, вообще, закрыла. Сыпала на землю серую пыль, вырисовывая на сером бетоне фигуры лишь условно похожие на человеческие. Фигуры плясали вокруг светящегося круга, растягивали его, пока белый свет не поглотил Занозу целиком. Это было уже непонятно. Не инопланетяне же за мальчиком явились.
— Духи, — гулким шепотом произнес Блэкинг, забыв добавить обязательное «господин», — не здешние, не земные.
— А какие? — обалдел Хасан.
То Луна, то инопланетяне, теперь вот духи нездешние… никто другой, кроме Занозы, устроить такой беспорядок не смог бы, даже если б постарался. А Занозе это, наверняка, не стоило ни малейших усилий.
— С иной стороны, господин. С той стороны.
— Ясно.
Все, что нужно было увидеть, Блэкинг увидел. Духи с иной стороны. Что ж, значит, это все-таки, происки демонов. И отсутствие запаха серы означает лишь то, что демонам удалось хорошо замаскироваться. Но почему Заноза? Демоны не могли его утащить, им зацепиться не за что. Мальчик никогда не ходил по этому краю, никогда не верил ни в демонов, ни в магию, ни в духов. Он в вампиров-то не верит, о чем тут, вообще говорить?
Зато он верит в своего Бога… Верит, что Бог ненавидит его. Могло быть так, чтоб демонам оказалось этого достаточно?
— Ты должен поговорить с ними. Узнай, куда они утащили Занозу, узнай, как его вернуть.
— Хорошо, господин, — Блэкинг кивнул. — Этих духов нельзя принудить, с ними можно только договориться, поэтому мне потребуется время на подготовку.
— Узнай для начала, цел ли он. Потом можешь готовиться, сколько нужно.
Эшива открыла глаза.
— Он цел, — сказала она, — одним куском и в полном сознании. Ой-ой-ой, моя голова, — она потерла пальцами виски и медленно поднялась с циновки. Надела туфлю, забалансировала на одной ноге, надевая другую.
— А ты разве не почувствовал бы, если б с Занозой случилось что-то… травмирующее? — поинтересовалась, уже опустив на лицо вуаль.
— С какого это перепугу?
— Ну, вы же так близки, — протянула Эшива медовым голосом, — я вот всегда знаю, все ли с ним в порядке, а ведь меня он любит куда меньше.
Хасан посмотрел на небо. На ровные ряды контейнеров. На стоящий в отдалении «Хаммер».
— Ты бы придержала язык, женщина, — посоветовал он, вполне искренне заботясь о ее безопасности, — Заноза за такие слова уже приковал бы тебя к бамперу и оставил ожидать рассвета.
— Уж не знаю, что ты подумал, дорогой, но Заноза никогда и не скрывал, что любит тебя больше, чем меня.
