Eugene - Гимн неудачников
На полпути энтузиазм левого конструкта закончился, и ворона безжизненно шмякнулась прямо на подушку.
Я осторожно обошел вокруг кровати, изучая реакцию зомби-вороны. И это все? Она не собирается на меня нападать, убивать, пожирать, делать все прочие вещи, для которых Великий Лес создал растение-паразит?
Ворона не подавала никаких признаков не-жизни. Только сейчас я заметил, что в клюве птица держит что-то знакомое: серебристое, круглое, с рельефным рисунком. Птицы любят яркое и блестящее; но этого не оправдает того, что яркое и блестящее — пуговица Дэна Ролы.
Вот так привет из прошлого…
Послышался звук отпираемой двери. Сам не понимаю, как я успел метнуться к окну, захлопнуть форточку, поднять стул, сунуть птицу под подушку и встретить посетителей уже сидящим на кровати. Только сейчас пришло в голову, как сражение выглядело со стороны. Идиот, стул и бедная, маленькая, уже мертвая ворона. Тьфу. То ли дело, Черная Смерть: маг, потолок и куча народу. Вот где масштаб!
Уф, ко мне возвращаются мысли! Жаль, что глупые и потому привязчивые.
Грохотнул последний засов и дверь отворилась. В комнату ввалился мужик в зеленом; орлиным взором окинув помещение и убедившись, что я не стою за дверью с дубинкой из ножки стула, он отодвинулся, пропуская кого-то.
За охранником следовала средних лет женщина в простом коричневом платье с белой накидкой на голове. Чем-то она была похожа на сестру милосердия или на монашку культа десяти ступеней восхождения. Меня пришли лечить или отпевать? Ох, не люблю я эту братию… Монахов, в смысле. Они даже хуже друидов.
Светлые, почти белесые глаза на бледном, с грубыми, словно вырезанными из камня чертами, неподвижном лице. Для целительницы женщина была немного мрачна, для монашки — мрачна просто неприлично. Те вечно радостные, так и ходят с улыбкой все время, даже когда предрекают будущую жизнь в виде таракана.
Женщина уселась на предупредительно придвинутый охранником многострадальный стул, поправила складки на платье; на темной ткани сверкнуло вышитое серебряной нитью дерево с семью ветвями.
— Я понимаю ваше состояние. Ответьте на несколько вопросов, и вас переведут в более комфортабельное место, — неожиданно сказала она. — Но не стоит ломать дверь и звать охрану.
Великий Лес, вы действительно думаете, что меня напугало отсутствие обоев? Вот номера в гостинице — настоящая психоделия. А у меня всегда такой вид, когда я детство в приюте вспоминаю. Эти садисты заставили меня выучить всех трехсот тридцати четырех демонов Бездны! До сих пор каждого поименно помню. Лестница постижения, зачем?!
— Кто вы?
— Мария Энгель, высшая жрица пятого посвящения милостью Всеединого Древа. Глава Северного братства, — скромно представилась женщина. Я не выдержал и отвел глаза, уставившись в пол. Вот и отпрыгался, Лоза.
Друиды.
Какая честь — тебя принимает сама жрица высшего посвящения! Интересно, не потому ли, что ей известна твоя фамилия? Тогда ничего хорошего тебя не ждет. Какое хорошее оружие против магистра Юстина…
Никто не понял, как из посредников между Великим Лесом и обычными людьми зеленые превратились в могущественную организацию с жесткой иерархией и сомнительной идеологией. Будь они черными магами, проблемы бы не было — сами создали, сами развалили. Но в братства с охотой шли и немаги, и белые. Вначале у друидов были хорошие цели.
А сейчас их главная и единственная цель — выполнять приказы Великого Леса. Любые.
Зато можно взглянуть на камеру свежим взглядом: для настоящего друида она действительно была бы очень подавляющей. Ни одного растения, голый безжизненный камень. Стоп, значит, меня принимают за своего?
— Вас зовут Лоза.
Что же ответить, что ответить… Сказать "нет" — прямой путь к Эжену, в лучшем случае, "да" — что делают друиды с самозванцами? Подозреваю, под окнами и закапывают.
— Да, — твердо согласился я, готовясь изворачиваться до последнего.
— Ваш командир?
— Клен.
Значит, это то самое местное братство, что велело схватить моих спутников. Не слышал, чтобы между братствами были разногласия.
— Цель экспедиции?
— Исследования.
— Это принадлежит вам.
Я с сомнением повертел в руках бумажный мятый лист метр на метр, весь в подозрительных цветных пятнах.
— Впервые вижу.
Друидка нахмурилась, отчего ее не очень эмоциональное лицо стало и вовсе каменным. Попробуй она состроить такую рожу чуть раньше, и я бы с радостью признал своими и листок, и ворону, и все хранилища оружия Ниморы сразу.
— Эта вещь лежала в вашем рюкзаке.
Я еще раз взглянул на бумагу. Память о внутренностях рюкзака упорно застряла где-то в районе заныканной от Клена и товарищи банки сгущенки и оставшейся с прошлой ночи грязной окровавленной куртки. Все остальное было еще безобидней. Так, а не засунул ли я туда что-нибудь из фиговин Смерти?! Автоматически так сказать, на уровне рефлексов.
Следуя прихотливой цепочкой ассоциаций, память внезапно выдала картинку: маленький чулан, хлам, зеленый слипшийся комок то ли травы, то ли водорослей… Подболотная лодка. Я понял, где видел листок: это та самая дефективная карта настоящего Лозы. В оправдание скажу, что она и раньше была не блеск, а теперь стала еще хуже: от городов остались невнятные расплывшиеся темные пятна, в названиях не разобрать ни одной буквы.
— Да-да, точно.
— Так из какого вы братства, Лоза? — голос Марии Энгель чуть изменился.
— Ренья Нова, — вспомнил я. Все мои знания ниморского застряли на околонаучных терминах. То ли верный, то ли истинный путь.
— Среди друидов этого братства нет ни одного с именем Лоза. И в других братствах — тоже, — со скрытым торжеством объявила жрица.
— Я не друид, — безнадежно признал я. Ворона под подушкой внезапно оживилась и выразила желание увидеть белый свет; взгляд жрицы стал настолько тяжел, что казалось, что на плечи давит небольшая гранитная глыба.
— Тогда откуда у тебя карта, самозванец?
Да что она все заладила: карта да карта? Кого вообще волнует эта плохо сохранившаяся абстракция?
— Осталась от прежнего хозяина, — ляпнул я, и потом сообразил, как это прозвучало.
— Вижу, ты не расположен к искренней беседе, — подвела итог глава Северного Братства и достала из сумки деревянную шкатулку и длинную тонкую иглу. — Сейчас мы узнаем, кто ты на самом деле.
— Что это? — я отодвинулся. — Вы не имеете права!
Охранник угрожающе шевельнулся в мою сторону. Энгель открыла шкатулку и капнула внутрь кровью из проколотого пальца.
— Ты сам не захотел говорить правду…
