Джордж Липперт - Джеймс Поттер и проклятие Привратника
– Директор, – наконец спросил он, – кто такие борли?
Мерлин шел прямо перед Джеймсом, длинными шагами устремляясь сквозь Лес подобно ножу. Последние лучи заходящего солнца, падающие на его мантию, делали его фигуру неясной, призрачной.
– Как я уже объяснил вам в поезде, мистер Поттер, борли – существа из тени.
– Я помню, но откуда они явились?
Обычно низкий голос Мерлина стал еще ниже:
– Ваш пещерный собеседник оказался разговорчивым, я прав?
Джеймс шел вплотную к Мерлину. Хотел бы он видеть лицо волшебника. Они быстро продвигались через темнеющий лес, создавая на удивление мало шума. Капризный ветер налетел на деревья, зашелестела листва, как будто скрывая голос Мерлина.
Джеймс продолжил:
– Он сказал, что борли пришли с вами из трещины между мирами.
Мерлин ответил все тем же низким, рокочущим голосом:
– В каждой шутке есть доля правды, мистер Поттер. Может, знаете кто такие усоногие? Отвратительные существа, которые скапливаются на корпусе корабля во время долгого плавания. Они тянут судно вниз и, в конечном счете, должны быть вычищены и уничтожены. Считайте, что борли – их волшебный аналог.
– Так они пришли с вами?
– Да, это так. Я много охотился на них с тех пор, как вернулся. Большая часть держалась неподалеку от меня, и их было легко уничтожить. Двое последовали за мистером Дидлом и мистером Уолкером. Этих я выследил и схватил раньше, чем мальчикам стало о них известно. Ваш, мистер Поттер, оказался гораздо хитрее. Полагаю, он последний.
Кое–что интересовало Джеймса еще с того дня в поезде:
– Как вы их ловите, если не можете колдовать при них?
– Старинные знания, Джеймс Поттер, – ответил Мерлин. Его голос приобрел странный, гипнотический оттенок. В последний раз Джеймс слышал его, когда прошлой весной волшебник добивался признаний от Дэннистона Долохова, отца Ральфа. В лесу стало довольно темно, и Джеймсу вновь захотелось увидеть лицо волшебника. У него появилось странное ощущение, что маг общается с ним, не используя голос. Мерлин продолжал:
– Старинные знания, о которых в наше время мало кто знает, еще меньше понимает. У меня с собой очень любопытная вещица, Черный Мешок, в котором ничего нет. Когда я говорю: ничего нет, мистер Поттер, я не имею в виду, что он пуст. Он полон, битком набит последней оставшейся реликвией чистой тьмы, сохранившейся с незапамятных времен. В него борли и отправляются, потому что единственная вещь, которая нужна существам из тени для существования, – это свет.
– Он их убивает? – тихо спросил Джеймс.
– Ничто не может убить Тень, мистер Поттер. Их можно только сковать. Запертые в Черном Мешке, изголодавшиеся по магии, жаждущие сбежать, без света, тем не менее, они теряют свои очертания. Министерство магии использовало похожий, хоть и примитивный, способ сдерживать дементоров с тех пор, как перестало доверять им охрану Азкабана. Он запечатаны в подвалах своей прежней крепости, в Азкабане, заперты в камерах без магического света. Там их силы значительно уменьшены, но не уничтожены. Они воют, мистер Поттер. Говорят, это жуткий звук, и я этому верю.
Джеймса передернуло. Спустя минуту он спросил:
– Что произойдет, если открыть Черный Мешок?
Мерлин впервые обернулся. Джеймс видел, что краем глаза волшебник посмотрел на него через плечо. И все же он не остановился.
– Естественно, борли вырвутся как рой пчел, мистер Поттер. Оголодавшие, они нападут на первый же источник магии и поглотят его.
– П–поглотят его? – спросил Джеймс. – Но вы говорили, что они безобидные. Как усоногие.
– Я говорил: один борли, в изначальной форме, почти безобиден. Множество борли – некоторые из них предстанут в новой форме – доведенных до отчаяния заточением, никак нельзя назвать безобидными. В случае повреждения Черного Мешка усоногие станут пираньями. Но это невозможно, мистер Поттер. Я – хранитель Черного Мешка, а это значит, он в полной безопасности.
Джеймс вздохнул:
– Это и есть знаменитое бахвальство Мерлина, о котором вы говорили мне в прошлом году?
Мерлин наконец остановился. Он обернулся и присел: теперь его глаза оказались вровень с глазами Джеймса. Он улыбался, его глаза блестели в свете восходящей луны.
– Нет, мистер Поттер, – он заговорил нормальным голосом. – Это знаменитая клятва Мерлина, о которой вы еще не слышали. Можете положиться на нее.
– Наконец–то, – сказал Ральф, вместе с Роуз догоняя их. – Привал. Роуз, у тебя осталось печенье? Поделишься?
Когда они, в конце концов, вернулись в замок, Мерлин провел их прямиком по коридорам и вверх по винтовой лестнице в свой кабинет. Если не считать огромного стола и десятка портретов, висевших на стенах директорского кабинета, комната была неестественно пуста. Оглядевшись, Джеймс увидел портреты Северуса Снейпа и Альбуса Дамблдора – людей, в чью честь назвали его брата. Оба портрета в тот момент были пусты.
– Хочу поблагодарить всех троих за помощь, – теперь, когда они вернулись, Мерлин говорил вполне искренне. – Думаю, вам будет любопытно посмотреть, как я открою свою ношу.
Заинтересованная Роуз широко распахнула глаза:
– Вы покажете нам, что внутри?
– Не совсем, мисс Уизли, хотя однажды вы, конечно, увидите, что там. Нет, я имею в виду, что вам будет интересно посмотреть, как она откроется. Это, как я считаю, хоть что–то.
Джеймс насмешливо улыбнулся:
– Да, конечно. Как скажете. Давайте посмотрим.
Мерлин, казалось, был доволен. Он аккуратно наклонился и поставил маленькую деревянную коробку на пол. Спереди была защелка, которая удерживала крышку. Мерлин поднял щеколду и отошел.
Крышка медленно откинулась. Что–то похожее на ящик начало подниматься из коробки, заскользив вверх гораздо дальше, чем позволяла ее глубина. С передней стороны первого ящика показался еще один. Джеймс обошел коробку и обнаружил, что, на самом деле ящики были со всех четырех сторон. Вертикальный ящик, поднявшись на высоту человеческого роста, завибрировал и замер. Боковые ящики стали выдвигаться с тихим щелчком. У этих ящиков с каждой стороны были новые ящики. Они медленно выдвигались, открывая по бокам все новые и новые отделения. Это выглядело красиво, и все же голова шла кругом. Казалось, глаза Джеймса отказываются воспринимать то, что видят. Они начали слезиться, пока коробка раскрывалась, заполняя середину комнаты. Наконец, по прошествии минуты, ящики замерли. Джеймс, Роуз и Ральф обошли скопление ящиков, дверей, сложных замков и петель.
– Отличный трюк, – заметил Джеймс, ощущая своего рода благоговение.
– Гораздо лучше груды сундуков, – согласилась Роуз.
