Роберт Асприн - Игры драконов
— И к чему мы пришли? — поинтересовался Маленький Джо.
— Пришли к тому, что проблема осталась, — сказал Гриффен. — Хотелось бы заверить, что игра была честной, а раз так, то хватит говорить, что у меня все подстроено. Правда, сейчас слово Вилли против моего, и только.
Маленький Джо затянулся еще разок й откинулся на спинку стула.
— Наслышан, Гриффен, о тебе, — сказал он. — Многие говорят, что ты ни с кем не любишь портить отношения, что у тебя серьезная поддержка. С делами управляешься неплохо, и только сам, без посторонней помощи. Что удивляет, а слушал я внимательно, ты не предложил мне «заткнуться, не то это сделают за меня».
— Повторюсь, хотел бы убедить, — улыбнулся Гриффен. — Угрозы в твой адрес выглядели бы так, будто я пытаюсь напустить туману.
— Тогда что у тебя на уме? — искренне озадачился Маленький Джо. — Неужели хочешь просто вернуть брату деньги? Что-то сомневаюсь.
— На самом деле, — ответил Гриффен, — поначалу именно это я и предполагал. Четыре сотни — сумма небольшая. Если со слухами будет покончено, оно того стоит.
Ты передумал? — ухмыльнулся Маленький Джо.
— Верно, — улыбнулся в ответ Гриффен. — Отдать деньги — значит, признать, что мы его надули. Мало того, как трепались в народе, что все подстроено, так и будут продолжать. Поэтому я принял другое решение. — Он похлопал себя по карману. — Здесь четыре сотни Вилли. Предлагаю на них сыграть. Мы оба знаем, что игрок ты посильней, чем брат. Если смогу доказать, что играю еще лучше, это должно тебя убедить, что деньги Вилли просадил по-честному.
Маленький Джо, прищурившись, разглядывал Гриффена,
— Ты носишь в кармане четыре сотни налом? В одиночку? Да еще в такой дыре? С чего ты взял, что я сейчас не отберу их — просто, чтобы не морочиться игрой?
— И что это докажет? — заметил Гриффен. — Разве только то, что ты круче меня. Если я правильно тебя понимаю, ты предпочел бы выиграть их в карты. К тому же я не говорил, что здесь один.
Взгляд Маленького Джо заметался по бару, затем он удивленно поднял бровь.
— Ждут на улице, — подсказал Гриффен. — На случай, если я понял тебя неправильно.
Маленький Джо медленно кивнул.
— У меня при себе такой суммы нет. А если б и была, я не поставил бы все деньги против незнакомого игрока.
— А сколько есть?
— Чуть больше сотки.
— Отлично, — кивнул Гриффен. — Ставишь сотню, я тоже. Если сумеешь выиграть мою сотню раньше, чем я твою, отдам еще триста — в виде бонуса.
Медленным движением он вытащил из кармана новую колоду карт и швырнул на стол.
— Смотрю, больно уверен, — отозвался Маленький Джо, не трогая колоду. — Сдается, ты мне предложил рискнуть моей сотней при твоей колоде карт.
— Вряд ли здесь так светло, чтобы различать отметки на крапленых картах, — сухо ответил Гриффен. — Если от этого тебе станет легче, можно спросить, нет ли колоды у бармена, или подождать, когда кто-нибудь купит ее там, где укажешь. Хотя особой разницы не вижу, так как дилером будешь ты. Я настаиваю. Вид игры будем выбирать поочередно.
Маленький Джо нахмурился.
— Все равно слишком уверен.
— Наверное, потому, что играю сильнее, — сказал Гриффен, пожав плечами. — Ты не так уж многим жертвуешь, но мне и этого хватит, чтобы тебя побить.
— Тогда, может, догадываешься, что по мне так лучше просто взять деньги? — усмехнулся Маленький Джо.
Несколько человек в баре многозначительно повернулись. И хотя никто еще ни за чем не тянулся, Гриффен отчетливо различал выпуклости под рубашками и пиджаками. Азартный игрок с наметанным взглядом, он знал: делать ставку на то, что там мобильники, не стоит. Скорее уж револьверы. Вот, оказывается, что Маленький Джо имел в виду, когда говорил о репутации Гриффена все разборки улаживать лично.
Гриффен вздохнул, потянулся к пепельнице и взял сигару. Он подул на тлеющий конец, пока тот не стал малиновым от жара. Затем, не спуская глаз с противника, медленно впечатал дымящийся окурок в раскрытую ладонь.
— Думаю, все-таки благоразумнее сыграть в карты.
Сотню Маленького Джо Гриффен выиграл меньше чем за час.
Распрощавшись, они пожали друг другу руки.
ГЛАВА 26
Удивительно, что для района, где люди обожают хорошо поесть, обычная бакалея предлагала довольно скудный ассортимент. Воистину физические границы Квартала не резиновые. Старые отреставрированные дома не позволяли разместить в них огромный сетевой супермаркет. Поэтому небольшие кафетерии и бакалейные лавки ограничивались основными продуктами и случайным набором деликатесов. Подобно большинству торговых точек Квартала, многие также работали круглосуточно, без выходных.
Утреннюю пробежку Валери закончила чуть раньше, чем обычно. Ей вдруг захотелось вместо завтрака в одном из ресторанов приготовить что-нибудь самой. Нет, поняла она, дело даже не в этом.
Бег не помог ей облегчить душу. Она беспокоилась о брате, о том, что его тревожило и чем он не собирался с ней делиться. Сидеть, как неприкаянной, в ресторане? Одно мучение. Почему бы не сделать омлет? Глядишь, и поможет.
Правда, это означало, что надо купить яйца. Как и у большинства обитателей Квартала, холодильник Валери стоял почти пустой. Остатки провианта, немного газировки, любимых чипсов и бутылочка хорошего вина, на всякий случай.
Валеридрешила зайти в местный магазин «АР», недалеко от «Ио Мама», более или менее претендующий на бакалейную лавку. Подойдя, она увидела обычную для раннего утра толпу на улице. У дверей лежал какой-то пьяный; кучка музыкантов и уличных артистов отдыхала у стены напротив и по кругу курила сигарету; лавочники поливали тротуар и открывали ставни. Всегда казалось, что ранних пташек меньше тех, кто еще не ложился спать.
Валери собралась войти в магазин, когда уловила мерзкий запах перегара вперемешку с немытым телом. Резкий поворот… Еще и лапают, за мягкое место! Остолбенев, она гневно прошипела и завершила поворот.
— По-о-стой, кра-а-асотка…
Человек перед ней был в грязных джинсах и, скорее, коллекции пятен, чем рубашке. Спутанные волосы и почти черные ногти говорили о том, что он бродяга, однако туфли и часы стоили недешево. Все это, однако, было вторично. Главное, даже лицом к лицу он пытался устоять на ногах, держась рукой за ее попу.
Валери схватила запястье нахала и дернула так, что тот влепился в кирпичную стену и, оступившись, ободрал себе лицо — на щеке запечатлелись длинные царапины. Он развернулся и, привалившись спиной к стене, выхватил нож. Маленький перочинный, которым и конверт-то не вскрыть.
— Красотка, да не твоя! — отрезала она.
