Анна Бербеницкая - Корпорация Деда Мороза
Глава 11
– Господи, что ж ты не позвонила-то? – Ирина Викторовна открыла дверь, сонно кутаясь в мохеровую шаль, накинутую на ночную сорочку.
– Прости, мам, думала, ты, как обычно, еще не спишь из-за фигурного катания. Я вообще телефон не взяла, чтобы никто не беспокоил. Надо сделать передышку.
– Опять? Что на этот раз? Помнится, твой последний тайм-аут был по поводу того парня, Павла, кажется? Ради него ты осталась в июне в Москве и чуть коньки не отбросила. Сейчас ведь октябрь, со здоровьем у тебя все в порядке?
Влада неловко обняла маму, поцеловала в сухую щеку и устало сняла куртку и тяжелые ботинки.
– Все хорошо, здоровье не беспокоит. Просто… на работе проблемы. Можно и так сказать.
– Чай будем пить? Или до утра оставим?
– Я сама заварю, иди, спи дальше, извини, что так поздно приехала. Просто подумала, что, раз сегодня фигурное катание, ты точно будешь смотреть.
– А телевизор сломался, вот и весь секрет. На следующей неделе мастер придет. И давай уж вместе посидим, все равно не усну.
Ирина Викторовна не стала включать на кухне свет, зажгла лишь небольшой светильник над столом и загремела эмалированными банками, где хранились травы. Смешала мяту, мелиссу и смородиновые листья, добавила ложку черного чая и залила кипятком. Поставила на стол вазочку с черничным вареньем из свежих ягод, перетертых с сахаром, и открыла пакет с сушками. Влада вдохнула этот знакомый с детства букет, и по телу пошли волны тепла. Она дома! Вокруг все родное, знакомое, простое и понятное, и никто не уверяет, будто ты не совсем человек. И мама, с которой редко когда удавалось найти общий язык, настолько разными они были, показалась сейчас самой близкой и понятной на свете. А их разногласия – смешными и нелепыми.
– А земляничного печенья нет? Хочу как в детстве – со сливочным маслом и вареньем.
– В прошлый раз ты уверяла, будто не ешь масло. И требовала пшеничные хлебцы.
– Так это в прошлый раз было. Тогда мне не хотелось. А сейчас хочется.
Мама выглядела как обычно – строгой учительницей старших классов, хотя всю жизнь проработала бухгалтером на заводе и даже сейчас, уже десять лет как на пенсии, продолжала подрабатывать и вести дела нескольких мелких фирм. Седые волосы, собранные в пучок, очки в простой оправе, коротко подстриженные ногти без следов маникюра, и все те морщины, что и должны быть у шестидесятипятилетней женщины. Она никогда не интересовалась модой и понятия не имела, что такое салоны красоты. Да и мужчин в ее жизни, после того как ушел папа, не было. У Влады вдруг мелькнула мысль, что она становится похожа на маму. Ведь и сама всем модным тенденциям предпочитает джинсы и не очень-то страдает, когда долгое время нет отношений.
«Боже мой, о чем я думаю! Какие джинсы и романы? Я умею светиться голубым сиянием и вызывать снег. И превращать воду в стакане в лед. Или не умею? Может, уже стоит начать тренировки?»
Они некоторое время молчали и пили чай, черпая варенье маленькими десертными ложечками. Эти ложки Влада тоже помнила с детства, приборы достались от бабушки.
– Мам… Тебя ведь всегда так огорчало, что я не такая как все и не оправдала надежд…
Ирина Викторовна удивленно вскинула голову, чтобы увидеть дочь через стекла очков, съехавших на кончик носа.
– Точно ничего не случилось? Когда ребенок начинает темы, на которые сам же поставил табу, впору заволноваться!
– Случилось. Так скажем, мне намекают, что я занимаюсь не тем делом, которым должна. И вообще веду неправильную жизнь. Точь-в-точь как ты всегда говоришь.
Мама скептически улыбалась, в недоумении глядя на дочь. Наверное, не могла поверить, что ей официально разрешили оседлать любимый конек.
– Конечно, неправильную. Что это за профессия такая «путешественница»? Ладно бы, работала в National Geographic и писала интересные вдумчивые статьи о тех местах, что видела. Или научную работу вела. А то возит стайки туристов по отелям, чем же тут гордиться? Ни семьи, ни дома. Все принца ищет да не может найти, столько хороших парней упустила. А сколько раз я предлагала разменять нашу квартиру и купить тебе жилье? И нет бы, какие вдумчивые аргументы привела! А то: «Не уверена, что хочу жить в Москве». А где ты хочешь жить и когда наконец уверишься?
– Вот все, что ты сейчас говоришь, – перебила Влада, – все, что я слышу с юности, на самом деле так важно, мам? Я правда так сильно отличаюсь от других?
– Неужели сама не видишь? Юля Иванова, например, защитила кандидатскую диссертацию, я встретила ее маму в булочной и услышала новость. А соседка, Катя Долгозерова, третьего ребенка родила! Дом – полная чаша, муж такой молодец! Твоя одноклассница Женя Епифанцева возглавила профсоюз молодых докторов, и это помимо основной работы в поликлинике. Все дети моих подруг при деле – или профессии имеют, или семьи. Или серьезное, нужное увлечение. А чем увлекаешься ты? Перечитываешь тома братьев Гримм? Ты общаешься с кем-нибудь? Ходишь куда-нибудь? Или все так же сидишь дома вечерами, не интересуясь реальной жизнью? Влада, тебе двадцать шесть в этом году стукнет! Не пора ли вынырнуть из своих сказок в реальную жизнь? Впрочем, зачем я это снова повторяю, ты и так все знаешь.
– Да ладно, все как у всех. Отцы и дети. – Влада не обижалась. Она давно привыкла. Только вот если еще вчера могла смело возразить маме, то после разговора со Снежанной вдруг стало нечем крыть.
Казалось, она ведет нормальную жизнь и все хорошо. Неплохая работа, интересное хобби, кому какая разница, что читает перед сном? Это личное дело каждого. И вдруг получается, что надо было давно задуматься и понять, что это неспроста. Поверить, что вся ее с таким трудом отлаженная жизнь – иллюзия и сама Влада не один год прячет голову в песок и не замечает очевидного. Как же сложно осознать такое!
– Не знаю, почему ты вдруг решила поднять эту нелегкую тему, – подала голос мама, – наверное, есть на то причины. Может быть, взрослеешь наконец, или это такой запоздалый переходный возраст? Но хочу сказать одно: то, что я никогда не понимала тебя, не мешало любить. А это главное. Я родила тебя поздно, когда уже и не надеялась иметь детей. Да и врачи в один голос твердили, что не выношу. И когда ты появилась на свет, я была уверена, как и любая сумасшедшая мамашка, что моего ребенка ждет необыкновенная судьба. Но все, что тебя интересовало с детства, – читать книги, не выходя из комнаты. Ни подруги, ни кружки и секции, ни учеба, по большому счету. Ну какой матери такое понравится? Ты уж не сердись на меня сильно. Я ведь давно стараюсь не вмешиваться в твою жизнь, правда?
– Правда, – через силу улыбнулась Влада, чувствуя, что глаза наполнились влагой. – Я тоже люблю тебя, мама. Пойдем спать, что-то нет сил, почти два часа ночи.
