Саймон Грин - Хок и Фишер
– Но ведь дверь была заперта! Ты же сам ломал ее топором, я тому свидетель!
– Откуда тебе известно, что дверь была заперта? Ты пыталась открыть ее?
– Нет, но…
– Вот именно! Я тоже не пытался. Кэтрин прибежала и сказала, что дверь заперта. Мы поднялись наверх вместе с ней, но дверь дергала она. Она приказала нам ломать дверь. А потом замок оказался в таком состоянии, что уже нельзя было понять, заперт ли он. Вот почему мы нашли ключ на полу, а не в замке.
Все повернулись к Кэтрин, которая смущенно опустила глаза.
– Это правда? – уточнил Гонт.
Кэтрин устало кивнула.
– Да. Я солгала. Но я не убивала Вильяма.
– Если не вы, то кто? – настаивал Сталкер.
– Никто, – Кэтрин впервые подняла глаза. – Он совершил самоубийство.
– Что? – изумилась Фишер. – Вы шутите?
Все внезапно зашумели. Хок, перекрывая голоса, требовал тишины. Шум наконец утих.
– Начнем сначала, – произнес Хок. – Визаж, вы нашли тело Блекстоуна. Расскажите нам, что вы видели.
Визаж взглянула на Дориманта, словно ища поддержки, и тихо заговорила.
– Я хотела побеседовать с Вильямом о доме чародея и о том, что меня беспокоило. И еще я хотела проверить, надел ли он мой амулет.
– Тот, который вы для него сделали?
– Да. Идею мне подал Сталкер. Он встречал нечто подобное во время своих странствий.
Хок повернулся к Сталкеру, тот кивнул.
– Все верно, капитан. Подобные амулеты очень распространены на Востоке, и я решил, что он будет неплохой защитой. Я объяснил детали Визаж, и она сделала амулет для Вильяма.
– Хорошо, продолжайте, Визаж.
– Я подошла к двери Вильяма и постучала. Никто не ответил, по дверь была незапертой, я толкнула ее и вошла. Вильям лежал на полу. Я подбежала к нему, но он был уже мертв.
– Вы прикасались к кинжалу?
– Я не видела никакого кинжала, – резко ответила Визаж. – Когда я нашла Вильяма, на нем не было никаких ран. Рядом с ним лежал бокал, и я решила, что кто-то из его врагов отравил его. Я не знала, что делать. Конечно, надо было сообщить вам, капитан Хок, но я побоялась. Я была одна, когда обнаружила тело, меня могли обвинить… Я побежала к Грэхему и все ему рассказала. Он был так добр ко мне, предложил пойти к вам и рассказать обо всем. Мы уже выходили, когда услышали, что вы ломаете дверь в комнату Вильяма. А потом… Мы узнали о кинжале и запертой двери и в растерянности не знали, что и подумать. Грэхем не сомневался в моих словах, но… В итоге мы решили ни о чем не говорить. Я боялась, что вы мне не поверите, и не хотела, чтобы у Грэхема возникли неприятности из-за меня.
Хок помолчал, но Визаж больше ничего не добавила. Он перевел взгляд на Дориманта.
– Это правда? Вы скрыли важные обстоятельства в деле об убийстве. А ведь убили вашего друга.
– Мне пришлось так поступить, – ответил Доримант. – У вас и вашего напарника репутация жестких людей. Я был обязан защитить Визаж. Вильям понял бы меня.
– Давайте подведем первые итоги, – предложила Фишер. – Визаж нашла тело Блекстоуна раньше Кэтрин. Дверь оставалась незапертой, кинжал отсутствовал. Позже тело обнаружила Кэтрин. Она же позвала пас и убедила, что дверь заперта, хотя это и не так. Когда мы вопли, в груди Блекстоуна торчал кинжал.
Фишер посмотрела на Кэтрин.
– Вы не хотите нам ничего объяснить?
Кэтрин Блекстоун взглянула на полный бокал, который держала в руках.
– Капитан Хок прав насчет двери, – тихо проговорила она наконец. – Но я обязана была так поступить. Когда мы поднялись переодеться, я решила навестить Эдварда Боумена в его комнате. Мы с ним были любовниками. Вернувшись к себе, я увидела: дверь открыта, а мой муж лежит на полу мертвый. Около него валялся наполовину пустой бокал. Как и Визаж, я сразу же подумала о яде, хотя прекрасно знала, что речь идет не об убийстве. Мой муж покончил с собой. Несколько дней назад я рассказала Вильяму о том, что люблю Эдварда. Я хотела развестись с мужем и выйти замуж за Боумена. Вильям угрожал убить себя, если я уйду, – она с мольбой взглянула на Стражей. – Вы понимаете? Я же не могла позволить, чтобы его смерть приняли за самоубийство! Скандал погубил бы и его репутацию, и его дело. Люди верили в Вильяма. Он олицетворял собой всю Реформу. Если бы правда о наших отношениях вышла наружу, враги Вильяма воспользовались бы этим, чтобы разрушить все его достижения и замыслы. Моя жизнь и политическая карьера Эдварда были бы погублены. Я обязана была защитить доброе имя моего мужа любыми средствами. Поэтому я вытащила кинжал Вильяма из ножен и вонзила ему в грудь, чтобы внешне все выглядело, как настоящее убийство. Убитый, Вильям еще послужил бы своему делу. Особенно если убийца не найден. А разве можно найти убийцу, когда и убийства не совершалось?
Наступила долгая пауза. Хайтауэр заворочался в кресле.
– Самая нелепая история, какую я когда-либо слышал в своей жизни, – заявил он.
– Однако истинная, – возразил Гонт. – Заклятие Истины все еще в силе.
– Итак, Вильям убил себя сам, – сказал Доримант.
– Не разделяю вашего мнения, – возразил Хок. – Возможно, Кэтрин история представляется именно такой, но я по-прежнему придерживаюсь версии, что ее муж убит.
– Вино не отравлено, – сказал Гонт. – Я проверил. Я даже сам попробовал его.
– Версию с вином еще нужно доказать, – упрямо возразил Хок, – или в расчет не принимать. Но к этому вернемся позже. Кэтрин, вы сказали все? Ничего от нас не скрыли?
– Мне скрывать больше нечего. Я не убивала своего мужа. И не убивала Эдварда.
Хок помолчал, потом снова повернулся к Визаж.
– Вы убили Блекстоуна и Боумена?
– Нет, – решительно ответила колдунья. – Вильям был уже мертв, когда я нашла его. И я ничего не слышала о происшествии с Эдвардом. Хотя…
– Что?
– В коридоре стоял странный запах…
Хок подождал немного, но колдунья замолчала. Он повернулся к Хайтауэру.
– Милорд…
– Я возражаю против такого допроса!
– Прошу вас, ответьте на мои вопросы, милорд. Вы убили Блекстоуна и Боумена?
– Нет, – ответил лорд Родерик, – я их не убивал.
Хок посмотрел ему в глаза. Вот бы расспросить его подробнее, но Хок словно чувствовал: лорд сумеет сделать свои ответы практически бесполезными. Хок тихо вздохнул. Он голову мог дать на отсечение, что Хайтауэр чего-то боится, – это было написано на его лице и отражалось в манере поведения. Но как добиться, чтобы лорд заговорил? Если усилить на него давление, а потом окажется, что лорд невиновен, разразится скандал. Нужны были другие подходы, более тонкие, но Хок их пока не находил. Он повернулся к леди Элен.
– Это вы убили Блекстоуна и Боумена?
– Нет.
Холодные глаза и упрямо сжатый рот гордой женщины сказали ему главное: здесь ничего не добиться. Хок нахмурился. Заклятие Истины оказалось не таким уж безупречным способом расследования… Он обратился к Сталкеру.
