Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Смертельная оказия
— Не верю, повтори. Мне кажется я ослышался, — с сомнением глядя на ры… на лысеющего рыжего, попросил принц.
— С сегодняшнего дня Намина Сумеречная, моя невеста и опекаемая родом Дао-дво смертьнесущая… — здесь он сделал паузу и внимательно посмотрел на присутствующих, прежде чем сообщить: — тренируется наравне с нами. Носит прозвище Сумерька и только его.
Я была уверена, что сейчас, как в страшном сне, что преследует меня с пятнадцати лет, заслышав о даре все с ужасом отступят назад. Но отступили не все. И что удивительно, Бруг и Равэсс определенно знали, потому что через потерю энергии прошли, а вот Сули…
— Какая удача! Я догадывалась, я предполагала, я… — с каждым своим восторгом прославленная генерал на шаг приближалась ко мне, а став рядом, уверенно заявила: — Тебя натаскивать буду я.
— Магда? — попытался оборвать ее Довар Горран.
— Не спорить, — потребовала она и обняла меня за плечи. Меня, смертьнесущую! И это почти сразу после того, как она узнала о моем даре… Милостивый Боже! Бесстрашная женщина.
— А в спаррингах? — спросил отчего-то дрогнувший всем телом Тугго. — Кто будет с Сумерькой в спаррингах? — Оборотень уже приобрел природную черноту, отчего белые пятна на его щеках явственно выдавали испуг.
— Со мной, — ответил Дао-дво, и все расслабились.
И никто не кинулся с криком: «Смертьнесущая достойна только смерти», никто не потребовал меня сдать королю или императору, никто не вызвался безболезненно уничтожить. Они даже не смотрели на меня как на зло, а скорее, как на беззащитное создание, почти беззащитное.
— Добро пожаловать в команду, — донесся до меня тихий голос Дао-дво, который вслед за этим, уже намного громче спросил у смертников: — Кстати, кому сказать спасибо за Сумерьку?
В ответ молчание, своих не выдают, особенно если избитый разведчик столь странным тоном интересуется. Безмолвие многоликого не смутило, наоборот, позабавило:
— Не знаю, кого из вас благодарить, всех или одного, но это прозвище воспринимается ею как положительное, что и спасло мне жизнь. — Кивок в мою сторону и феноменальное:
— Она вскрыла свой потенциал, и я чуть было не захлебнулся собственной кровью.
Меня от этой информации качнуло, спасибо Сули не дала упасть, а на Дао-дво, раскачивающегося чуть меньше чем я, посыпались вопросы. Их было много, но все сводились к одному — как так, что я его не убила. Я, которая никогда никому не желала зла…
— Тихо-тихо, — генерал отвела меня в сторонку и усадила на неприметный диван в углу тренировочного зала. Подала стакан воды, хотела по волосам погладить, но вовремя вспомнила, чем ей это грозит и руку убрала. Да уж, теперь для окружающих опасны не только мои руки, губы, но и коса.
— Намина, я отойду, хочу задать Геру пару вопросов, а ты пока тут посиди.
Кивнула. День оказался до того насыщенный откровениями, что я теперь сидела и, боясь поднять глаза, слушала как спокойно и размеренно Дао-дво отвечает на вопросы. А он шутил.
— Среди потерь — лишь волосы, Сумерька проела мне плешь. Повреждения — самолюбие чуть-чуть, — усмехнулся многоликий и посмотрел в мою сторону. — Нет, нас не видели, хоть и смотрели пристально.
— Что скажешь о вспышке, ее заметили? — голос Сули был тревожным. — Соглядатаи могли донести о том, что Намина вскрыла свой потенциал?
— Проглядели, — ответил ры… рыжий. — В противном случае, я бы тут не стоял.
— Откуда такая уверенность? — Китовый бас оборотня наполнил зал протяжными дрожащими звуками, и все обратили взоры с многоликого на мастера некогда бывшего гигантским спрутом. — Где доказательства, что они вас вокруг пальца не обвели, дабы найти это убежище?
Гер промолчал, и Тимьян Заволожский сухо констатировал:
— Доказательств нет.
— Есть! — на плече хмурого Дао-дво появилась восторженная тенюшка. — Есть! Й-я, й-я могу засвидетельствовать это ушами и хвостом и подробно рассказать, как все происходило!
— Кука, — грозно позвал Гер, схватив нежить.
— Что кука? — тут же вскинулась она. — Я Симпать-тяшка и й-я волновалась. А ты сказал «уйди», а не «не смей возвращатьсь-ся», вот й-я и вернулась… — на этом моменте она оглянулась и постановила: — Нет, так рассказывать нельзь-зя, — она красноречиво посмотрела на кулак метаморфа, в котором ее сжимали, выпорхнула из него и переместилась на плечо. Уши расправила, попутно подмигнув мне, и восторженно затараторила дальше: — Началось все очень даже мило: поцелуй, объятий-я… Мило, но не зажигательно. А потому хозь-зяин по-хамски усилил напор, а Намина сопротивление.
На мгновение она замолчала, и команда потребовала продолжения:
— А дальше?
— О! Это был хороший ход, красочный, но недостаточный. И Намина вплела хозьзяину в волосы Холодную звезду!
— Что? — никто из присутствующих не разделял восторга Симпатяшки, я и сама ужаснулась, услышав правду.
— Дя-дя! И не только ее, не успел хозь-зяин прийти в себь-бя, получил на шею удавку из сложной сети некроманта, а вслед за ней и сгусток переплетенных прокль-лятий.
Божечки мои, и й-я уже решилась вступитьсь-ся, как вдруг… Он расплел комок и скинул удавку!
И нежить лапками закрыла мордашку. Глаза расширены, уши дрожат, хвостик дергается. Команда напряглась, а Тимьян Заволожский поторопил:
— Рассказывай уже, не томи.
— А что рассказывать? Сами представьте, отвлечь нужно было десь-сять нетопырей, — она взмахнула лапами, растопырив пальчики, — а, в конечном счете, интерес прой-явило двадцать семь! И еще бы не отвлечьсь-ся: Сумерька как шарахнет, а хозь-зяин как увернетсь-ся! Кусок парка спалили и живы! А тут еще один сгусток прокль-лятий и ведьминский наговор с облысением… Ой! — испуганный взгляд на скрипнувшего зубами Гера и уже дрожащим голосом, медленно сползая с его плеча, продолжила: — Помимо него еще и новай-я перепалка, за которой мы все следили, развесив уши и раззь-зявив рты. И вдруг бабах, они исчезли! И о-о-о-й, что тут началось!
— Обнаружили смертьнесущую с раскрывшимся потенциалом, — подвел безрадостный итог Тимьян.
— Нет, — возразила теневая, — осознали окончание сеанса, потребовали парочку на бис!
Так что да, проглядели. И следующую стычку Гера и Намины будут ждать с нетерпением в количестве сорока двух.
— Таррах их разорви! — вспылил Гер.
— Неожиданно, — с усмешкой отозвался хозяин убежища и хлопнул в ладоши. — Что ж с этим ясно, а теперь расходимся по залам. Герберт ты остаешься?
— Да.
— Намина?
— Со мной, — отозвался многоликий и легкой походкой направился в мою сторону. — Я ее теперь не скоро одну оставлю.
