Александр Клыгин - 33 мушкетёра и жемчужина дао
– Погодите, дайте автограф! – воскликнул д’Артаньян, доставая из кармана бумажку.
– А откуда мне знать, что вы не покажете этот автограф кардиналу как доказательство того, что я был здесь? – спросил герцог Бэкингем.
– Да плевал я на кардинала! – воскликнул д’Артаньян, плюнув в кусты.
– Хорошо, тогда распишусь, – сказал герцог. – Перо у вас есть?
– Сейчас, – сказал д’Артаньян, вытаскивая перо из шляпы. – Вот перо, а чернила…
– У меня есть, – сказала мадам Бонасье, доставая из плаща чернильницу. – Всегда ношу с собой – на всякий случай.
– Из нас получится отличная пара, ведь у меня перо, у вас – чернильница, – пробормотал д’Артаньян.
– Нельзя ли без пошлых намёков? – оборвала его мадам Бонасье.
Герцог между тем расписался на бумажке и вручил её д’Артаньяну.
– Благодарю вас, милорд, я спрячу это самым тщательным образом и передам по наследству потомкам! – воскликнул д’Артаньян.
– Польщён! – сказал герцог. – Но нам пора.
– Не смею вас больше задерживать, – сказал д’Артаньян.
Герцог и мадам Бонасье прошли во дворец и затерялись в бесконечных коридорах. А д’Артаньян подошёл к фонарю и стал разглядывать, что же ему написал герцог Бэкингем.
– Что?! – удивлённо воскликнул д’Артаньян. – «Придурку, пропустившему меня в Лувр. С уважением, герцог Бэкингем»? Да он что, издевается?
Сложив листок, д’Артаньян запрятал его в самый глубокий карман.
Сумасшедшийбал(часть2)
Бал в Лувре между тем вступил в стадию антракта. Произошло это весьма неожиданно – Херр Скутер решил промочить горло и вылил себе на голову бутыль шампанского. Трудно сказать, какое количество напитка попало ему в рот, но Скутер закашлялся, споткнулся и упал. Его подхватили цыгане и утащили куда-то за кулисы. Публика ахнула, но Жан-Мишель Вжарь взял дело в свои руки, что-то скомандовал остальным музыкантам и начал наигрывать успокаивающую мелодию на колокольчиках. К нему присоединились скрипки, флейты и рюмки. Гости понемногу успокоились.
Заметив, что Король увлечён беседой с кем-то из дворян, кардинал подошёл к Королеве.
– Добрый вечер, Ваше Величество! – сказал он. – Праздник всё же удался на славу, хотя, признаться, эти варвары меня немного нервируют.
– Ну, что вы, ваша светлость, надо быть ближе к народу! – улыбнулась Королева. – Такая вот у нас современная музыка. Говорят, на окраинах Парижа эти ребята собирают толпы народа. Пора бы и нам, людям с хорошим вкусом, попробовать то новое, что приготовили наши музыканты. И знаете, я нахожу эту музыку приятной. Есть в ней что-то такое, что затрагивает самые глубины души, вы не находите?
Кардинал в этот момент заметил Рошфора, который тащил к нему официанта с бокалами шампанского.
– Что до меня, эта музыка не затрагивает, а только раздражает душу, – ответил кардинал. – Может быть, выпьем, Ваше Величество? За здоровье Короля?
С этими словами кардинал взял с подноса два бокала и незаметно для Королевы сыпанул в один из них большую щепотку белого порошка.
– Не могу отказаться от такого тоста! – сказала Королева, принимая бокал из рук кардинала. – Господа, у господина кардинала родился замечательный тост! – громко сказала Королева, привлекая внимание.
– За здоровье Короля! – провозгласил кардинал.
Выпили все, даже Скутер, которого цыгане и – особенно цыганки – откачали в предбаннике.
– Благодарю вас, господин кардинал, – сказал Король, направляясь к Королеве.
– Чёрт побери, Рошфор, отвлеки чем-нибудь Короля! – шепнул кардинал на ухо своему пиарщику. – Нельзя, чтобы он сказал что-либо Королеве раньше меня!
Рошфор начал напряжённо думать, так как времени не оставалось, но тут на сцену вылетел Скутер и снова подскочил к органу. Кардинал вздохнул, но тут же рассудил, что лучшего момента не найти, и повернулся к Королеве. Действительно, в этот момент всё внимание публики было захвачено прыжками Скутера вокруг органа, даже Король приостановился, чтобы отпустить шуточку по этому поводу. Кардинал повернулся к Королеве и заметил по её лицу, что наркотик уже начал действовать.
– Сейчас вам предстоит свидание с герцогом Бэкингемом, – шепнул кардинал на ухо Королеве. – Вы ведь так любите его, Ваше Величество.
Одурманенная наркотиком Королева кивнула.
– Вы так давно его не видели и ещё долгое время не увидите, – продолжал кардинал. – Пусть он оставит вам что-нибудь на память о себе, а вы оставите ему на память Жемчужину Дао. Вы меня поняли, Ваше Величество? Вы подарите на память герцогу Бэкингему Жемчужину Дао, верно?
– Я так и сделаю, – кивнула Королева.
– И ни слова Королю! – шепнул кардинал.
– Ни слова! – кивнула Королева.
– А теперь идите, потанцуйте с Его Величеством, – сказал кардинал, отпуская Королеву.
Между тем к ним уже подошёл Король.
– Ваше Величество! – сказала Королева, поглядев на Короля.
– Да, дорогая? – спросил Король.
– Ваше Величество, какое у вас величество! – воскликнула Королева и бросилась Королю на шею.
Скутер сразу же понял настроение Их Величеств и врубил соответствующую музыку, кивнув барабанщику, который начал отбивать ритм. Таких танцев в Лувре не видели никогда – ни до, ни после этого случая. Король с Королевой начали танцевать в ритме, под который остальные подстроились далеко не сразу. А Скутер, который из этого ритма вообще никогда не выходил, понял, что Их Величества его поняли, снял штаны и начал бегать по сцене в плавках. Он ещё играл зубами на лютне и скрипке, потом схватил смычок, некоторое время размахивал им над головой, после чего швырнул смычок в зал. Попал смычок точно в глаз Рошфору. С дикими воплями, выражающими удовольствие от этой проделки, Херр Скутер подскочил к органу и начал играть на нём задницей. Кардинал был настолько близок к обмороку, что начал нюхать шампанское. Это не очень помогло, тогда он начал пить. Это помогло больше, и кардинал даже поймал пьяного Рошфора на странных и неприличных движениях. Поняв, что и сам теряет контроль над телом, кардинал схватил Рошфора за ухо и выволок из зала.
Между тем в зал спустились цыгане, которые присоединились к общим танцам в бешеном ритме Скутера. Цыгане подыгрывали на бубнах, трещотках, скрипках и прочих национальных инструментах. Кроме того, они ещё и подпевали – это было не сложно, так как Скутер перешёл на нечленораздельные вопли. К удивлению пляшущей толпы активизировался театр теней – во всём зале погасили свечи, зажёгся фонарь с другой стороны занавеса, и на сцене появились тени двух воинов с мечами. Воины начали драться.
Скутер, увидев это, завыл, схватил скрипку и начал играть на ней, но, видимо, перепутал скрипку с лютней, так как начал брать аккорды и переборы. Звук получился офигенный. Скутер, решив усугубить процесс, достал откуда-то деревянную щепку и начал использовать её как медиатор. Толпа уже давно была в восторге и не выходила из этого состояния. Лесли Нильсен, как почтенный сенцей на старости лет, отбивал чечётку. Пританцовывали даже мушкетёры, охранявшие зал. Да что там мушкетёры! Д’Артаньян, дежуривший в саду, услышав музыку, начал скакать по колючим кустам. И герцог Бэкингем, которого мадам Бонасье провела в дальнюю комнату, не смог противостоять ритму музыки – тоже начал отбивать стэп.
