Елена Умнова - Наследие моря
— Прикрой меня на полминутки! — сказала я ему, и закопошилась в сумке.
— Что ты делаешь? — Санару пришлось отбивать от всех противников разом.
— Ищу, — коротко ответила, времени на пространные объяснения не было. Тут, наконец, я нащупала то, что нужно.
— Ты там скоро?
— Да! — Санар обернулся в мою сторону, для очередного удара, я, воспользовавшись моментом, надела ему на шею амулет, защищающий от проклятья.
— Что это? — мы снова сражались на пару.
— Амулет. Одно проклятье он точно выдержит.
— Зачем?
— Николсон на корабле.
— Тебе самой нужно.
— В первую очередь его цель ты! А я и так знаю, как отвести проклятье! — ну чисто теоретически конечно знаю, только вот в бою как-то не до этого. Поэтому все маги и носят амулеты. Они надежнее.
Мы не успели отбиться и от пары пиратов, как Николсон обнаружил нас и объявился рядом. Как союзников, так и врагов тут же, как ветром сдуло.
— Приветствую тебя капитан, — Николсон отвесил иронический поклон.
— А я вот тебя не приветствую, капитан, — Санар не спешил убирать меч в ножны.
— Ну, что же так грубо. Я пришел с предложением. Зачем нам крушить корабли, терять людей? Дело можно решить по-другому. Отдай мне свой корабль.
— Ни за что!
— Я так и думал, ну тогда мне придется…
— Я вызываю тебя на поединок, будем сражаться на корабль! — выпалила я, прежде чем подумала, что делаю. Оба мужчины уставились на меня как на умалишенную. Да что греха таить, видимо так и было!
— У меня нет корабля, — осклабился Николсон.
— Да? Странно, выходит никакой ты ни капитан, а, значит это не твой корабль, — я ткнула пальцем в соседний корабль. — Ну, тогда он будет мой. — Идти так до конца!
Я осмотрела палубу, кое-где еще кипел бой, но большинство пиратов ждало продолжения нашего разговора.
— У этого корабля нет капитана? — крикнула я как можно громче. — Тогда им буду я. Надеюсь, возражений нет, а то я их не потерплю!
— Есть, — прошипел Николсон.
— Да? Ты же не капитан, так чего же так переживать? Подумаешь, чей-то кораблик стал моим. Тебе-то, какое дело? — язвила я больше для храбрости, точнее, чтобы скрыть весь ужас, от осознания того, что я натворила. Но отступать было поздно.
— Сразимся за Грозный… — выплюнул слова Николсон.
— Немедленно! — опередила я его, он аж на месте подскочил. — Или ты отказываешься?
— Нет! — выкрикнул Николсон. — Пусть будет немедленно!
Он развернулся и пошел к центру палубы.
— Эва, что ты делаешь? — Санар поймал меня за руку.
— Решаю дело по-другому.
— Но ты же его не победишь.
— Зато ты победишь! Придумаешь как-нибудь повод и вызовешь его на бой, когда наш с ним поединок окончится, — я последовала за Николсоном.
До Санара запоздало дошел смысл моего последнего высказывания, но было уже поздно.
— Что ж, миледи, прошу прощения не знаю вашего имени. Начнем! — оскалился Николсон.
— Меня зовут Эвелина Скальпель, когда-то носила фамилию Шэнтейл, — глаза Николсона округлились, он уставился на меня так, как будто впервые увидел. — Начнем, Николсон, — со злостью сказала я.
Пару ударов мне удалось достойно парировать и даже разок атаковать, но не более. Дальше я самозабвенно отпрыгивала от его меча и руки, ибо встреча ни с тем, ни с другим, не могла принести мне ничего хорошего. Тут он меня прижал спиной к борту, и я поскорее перепрыгнула к нему за спину. Надо же, как он не ожидал!
Я умудрилась оставить на нем кровавую отметину, но на этом мои успехи кончились. Он пошел в атаку с такой скорость и резвостью, что мне на секунду показалось, что он применил ускоряющее заклинание. Да так и есть! Я торопливо пробормотала туже формулу. В скорости мы сравнялись, в технике я безнадежно отставала. Зато городское воспитание давало свои преимущества. Я, как следует, отпихнула колдуна и тут же добавила по голове, так, кстати, оказавшимся рядом, фонарем. Чернокнижник затряс головой, а огонь уже охватил ее всю, залитую маслом.
А красивая, однако, прическа!
Жуткий рев улетел в небеса и на меня никакого впечатления не произвел, а вот быстро разгорающийся пожар другое дело. Добравшись до любимой стихии (и как это он про нее раньше забыл?), Николсон, умело с ней управлялся.
— Санар, туши! — взвизгнула я, выводя пирата из ступора, в который он впал при виде огня.
И тут же меня с головой накрыл язык пламени, будто на палубе завелся дракон, я едва успела выставить блок, однако жаром обдало приличным. Николсон с удивлением узрел меня на прежнем месте, порядком подкопченную, но целую и даже не потерявшую боеспособность. Похоже, с перепугу я вложила в щит непозволительно много сил. Николсон тут же снова начал наступать. Удача, которая часто сопутствует дуракам (никем другим я себя не ощущала) все равно когда-нибудь заканчиваться. Не прошло и минуты, как я оказалась, прижала к стене, с нацеленным в горло мечом.
— Неплохо! Неплохо! — похвалил Николсон. — Даже лучше своего отца! Что ж сдавайся. У меня на тебя немного другие планы, нежели простое убийство, мисс Шэнтейл.
— Скальпель! Миледи Скальпель! — поправила я, и без зазрения совести ударила по самому чувствительному месту. Несколько головокружительных сальто, шпага привычно легла в руку, и я уже далеко от Николсона.
— Я вижу, тебе недоело жить! — прошипел Николсон и бросился за мной.
Все, игры кончились! Чудно!
Удар, щит, щит, отскок, новый удар, и чудом ушла от столкновения с Николсоном, что сулило хорошенькую порцию проклятья. Силы стремительно меня покидали. Все же постоянно обращение к магии не прошло даром. И снова круговерть ударов, и я применила «удерживающие сталь». Николсон одобрительно кивнул, но наступление не замедлил. Ну, все, можно заказывать гроб и белые тапочки. Я уже из последних сил защищалась, не помышляя об атаке, все чаще пропуская удары в опасной близости от себя.
Ну что ж! Переживать особенно не из-за чего. Свою миссию я выполнила, по крайне мере, слегка измотала чернокнижника, теперь Санару будет проще, хотя не на много, конечно, но все же. К тому же у него есть амулет. Надеюсь, ему это поможет!
Я сделала последний отчаянный рывок, увернувшись от клинка мага, загонявшего меня в угол, перескочила через канат и развернулась, чтобы достойно принять последний удар. И тут прямо перед моим лицом меч Николсона был остановлен до боли знакомым двуручником. Как ни смирилась я о своей неизбежно кончиной, но такой поворот событий мне определенно нравился.
— Нарушение правил! — возопил Николсон. — Ты не имеешь права вмешиваться в поединок! Это нарушение кодекса!
