Пальмира Керлис - Вторая встречная
Я замерла. Настя вытерла рукавом проступившие слезы.
— Не то что бы… — ее голос дрогнул. — Дима был полностью здоров, правда! О работе не любил болтать… Говорил, это его личное пространство, а пациенты — врачебная тайна. Я настаивала поначалу. Результата не добилась… Он очень скрытным был, но меня понимал с полуслова. Почти мысли угадывал. До сих пор не верю, что… Извините, ради Бога! Вы не обязаны выслушивать…
Настя запнулась и размазала слезы по лицу. Феликс принес ей стакан воды из кухни, она отпила маленький глоток и попыталась успокоиться. Судорожно всхлипывала пару минут, потом затихла. Придя в себя, Настя натянуто улыбнулась и выдавила:
— На какую сумму был застрахован мой муж?
— Мы рассмотрим ваше заявление и сообщим о принятом решении. Звоните по этому номеру, — Феликс протянул ей визитку, — и примите наши соболезнования.
— Спасибо… — прошептала она, потеряв к нам всякий интерес.
Я ощутила зародившуюся в ней надежду — чистую, доверчивую, совершенно бескорыстную. Будто в конце темного туннеля она увидела свет. Вот только сомневаюсь, что Феликс имеет отношение к страховой компании.
Настя проводила нас до двери. Мы спустились по лестнице, не проронив ни слова. Во дворе Феликс посмотрел на меня с укором, и я не сдержалась:
— К чему весь этот цирк?
— Какой цирк?
— Со страховкой.
Он отвернулся, щелкнув брелоком сигнализации. Черная машина, припаркованная у обочины, мелодично просигналила. Я не разбиралась в технике, будь то автомобили или компьютеры, но вид у железного коня был представительный. В салоне не было заметно никаких украшений, игрушек и прочих душевных вещиц. Сплошь идеальный порядок и пустота.
— Она должна была с нами гарантированно поговорить, — объяснил Феликс. — Финансовые проблемы у нее существенные — два непогашенных кредита, мать больна и на работе сократили.
— И не стыдно тебе?
— А тебе?
— Мне?! — Я опешила от его наглости. Обвинять меня? Да как он смеет!
— Тебе-тебе, — повторил Феликс. — Довела девушку до истерики.
— Ты сам просил…
— Приглядывать за ней, а не отыгрывать сцену из мексиканского сериала.
— Я испортила ваш содержательный разговор? Ей и без меня плохо было, просто она себя в руках держала.
— Как скажешь, — безразлично отозвался он, и во мне все вскипело.
— По-твоему, Настя обрадуется, узнав, что страховки нет?
— Почему ты решила, что ее нет?
— А она есть?
— Теперь есть, — хитро прищурился Феликс.
— Кто ты? — в лоб спросила я, устав теряться в догадках.
— Косвенно заинтересованное лицо. Такой ответ устроит?
Ситуация начала напрягать. Чем думала Кира? Меньше всего я люблю чувствовать себя дурой. Увы, отвечать на мои вопросы Феликс не собирался, более того, у него имелись собственные:
— Считаешь, Дима поделился с женой своими страхами?
— Вряд ли, и в ней нет ничего подозрительного. Чего не скажешь о тебе.
— Ясно… — загадочно протянул он. — Выходит, всех убил я?
Какой вздор! Я сдавленно хмыкнула и в тот самый момент поняла, что смущало меня все это время. Человеческая энергия индивидуальна, как внешность. Каждый из нас особенный, в буквальном смысле. Феликс плевать хотел на данное правило — он был лишен отличительных признаков, любых. Абсолютно нейтральный энергетический след, найти и опознать который никому не по силам. Странно, очень странно! Даже противоестественно. Уверена, секрет кроется в подсознании. Барьер шалит? Желая подтвердить свою гипотезу, я сконцентрировалась на энергии Феликса и остолбенела от удивления. Барьера не было вообще. Да и зачем он ему? Входа в подсознание тоже не было. Совсем. Наглухо заперто, только вместо замка возведена непреодолимая стена. Никогда подобного не видела.
— Прекращай, — сказал Феликс с угрозой в голосе, и я вздрогнула.
Как он понял? Прощупывание барьера невозможно заметить. Дар позволяет засечь, если кто-то открыто ломится в подсознание. Я этого не делала, а у Феликса выдающихся способностей не было.
— Ты мне не нравишься, — заявила я. — Мы не поладим.
— Твой выбор, — вежливо улыбнулся он.
Через минуту я осталась стоять у Диминого подъезда в гордом одиночестве. Смотрела на выезжающую со двора машину и прогоняла обескураживающее недоумение.
Что творится вокруг? Полнейшая чушь! Мы умираем неизвестно от чего, дар приходит к восьмилетним детям, обычные с виду люди выглядят так, словно их не существует. Мир сошел с ума? Похоже на то!
Настины слова навели меня на интересные мысли. Она сказала, Дима нервничал из-за работы. Даша так же не была расслабленной и довольной, жаловалась на поведение новичков. Вдруг Дима переживал из-за них? Он проводил с ребятами много времени. Кто знает, куда проникли юные дарования и что натворили? Может, они и выпустили наше смертельное нечто? Надо проверить эту версию. Но сперва выяснить, цела ли моя квартира…
Надежды не оправдались. Когда я переступила порог, меня окутало пеленой едкого дыма. Запах гари заставил закашляться. Артем стоял посреди комнаты и отважно махал мокрым полотенцем.
— Что произошло? — спросила я, давясь безысходностью.
— Мы пекли блины. И у нас почти получилось…
— Если бы не сгорело, — закончила я за него. Виновник несостоявшегося пожара в квартире почему-то отсутствовал. — Где Влад?
— В магазин пошел… Мы готовили тебе сюрприз!
— Да уж, сюрприз удался!
Я прошла на кухню. В раковине башней возвышалась гора грязной посуды. Вот подарок, так подарок! От дыма заслезились глаза — находиться на кухне было невмоготу. Пришлось включить вытяжку и вернуться в комнату, плотно закрыв дверь. Как Влад до своих лет дожил? Поразительно. Ни к чему не приспособленный болван! Умудрился же устроить такое.
— Кулинар великий, — проворчала я. — Придушу…
— Влад хороший! — вступился Артем за нового друга.
— Чудо, а не парень. Мечта любой девушки!
— Ты говоришь как Арина.
— Арина?
Он кинул полотенце на пол и забрался с ногами на диван.
— Моя сестра.
— У тебя есть сестра? — обреченно переспросила я.
— Старшая. Ей одиннадцать.
— Прекрасно…
Я попыталась определить масштаб трагедии. Родители взрослые люди, а девочка может пострадать серьезнее. Детская психика острее реагирует на агрессивное вмешательство. Результат непредсказуем.
— Ты покажешь мне границу? — неожиданно спросил он. Масштаб трагедии возрос многократно.
— Нет.
— Ну, Лейка…
— Нечего там делать, — рассердилась я. — Объясняла уже.
