Олег Авраменко - Наследник Громовержца
— Извините, — робко отозвалась Амалия, — это я виновата. Софи задерживалась, а я не хотела ждать и попросила Фиону.
— Ты тут ни при чём, детка, — мягко сказала ей Хозяйка. — Фиона могла доставить тебя домой и другим путём. Просто она феноменально ленива, а что хуже всего — осознавая свой недостаток, не хочет бороться с ним. — И уже ко мне: — Ладно, сейчас я тебе помогу. В последний раз.
— Совсем-совсем последний? — расстроилась я.
— Считай, что так. Редкие исключения не в счёт — но именно редкие. Уяснила?
— Да.
— Надеюсь. А что касается обратных сегментов, о которых ты хочешь спросить, то я могу лишь подтвердить слова Тори: на практике это неосуществимо. Забудь о них… А ты, Амалия, — она вновь посмотрела на мою спутницу, — прими мой дружеский совет. Хватит сомневаться, берись за дело, которое тебе по душе. Я уверена, что у тебя получится.
Амалия не успела и рта раскрыть, как мы уже оказались на Дамогране, в просторном холле её квартиры. С радостным мяуканьем к ней подбежал пушистый рыжий котёнок и стал тереться о её ноги. Она наклонилась и подхватила его на руки.
— Здравствуй, Мурчик! Ты тут не голодал? Всё нормально?
По довольному и сытому виду котёнка было ясно, что он в полном порядке. Все опасения Амалии оказались напрасными: система автоматического кормления домашних животных работала исправно, и её питомец не страдал ни от голода, ни от жажды, только сильно соскучился по ней за эти три дня.
Мы пересекли холл и вошли в полутёмную гостиную. Амалия посадила котёнка на диван и отключила затемнение окон. Снаружи был ясный весенний день.
— Мои прилетают через пять часов, — сказала она, взглянув на настенный хронометр. — Теперь эти штучки с появлением посреди квартиры придётся отставить.
— Тебе лучше поселиться отдельно, — посоветовала я. — Снять жильё где-нибудь поблизости, чтобы и с родными не расставаться, и для Патрика не создавать проблем.
— Я об этом думала, — кивнула Амалия. — Но пока повременю, не стану ничего менять. Сначала должна убедиться, что у нас с ним серьёзно.
— Патрик в этом уверен.
— А я ещё нет. Однажды уже бросила всё — и семью, и учёбу, и родную планету — ради Ричи. А он оказался… не тем, кто мне нужен. И в любом случае теперь я не собираюсь покидать Дамогран. Здесь я родилась и выросла; здесь у меня друзья, родственники, интересная работа.
— А где ты работаешь?
— В университете. Ассистентом на кафедре современной литературы.
— Гм-м. Если не ошибаюсь, Хозяйка советовала тебе заняться чем-то другим. А она, скажу по секрету, порой знает о наших желаниях больше, чем мы сами.
Щёки Амалии слегка покраснели.
— Это не совсем так, — произнесла она смущённо. — Просто я уже давно хочу перейти от теории к практике. В смысле, писать самой. Но никак не решаюсь.
— Почему?
— Не уверена, что получится.
— Так попробуй. В конце концов, попытка не пытка.
— Ну, не скажи, — возразила Амалия. — Я очень боюсь, что если начну, то уже не смогу остановиться. Независимо от результата. А графоманствовать только для собственного удовольствия мне совершенно не хочется. Это унизительно.
— А ты не бойся, — сказала я. — Хозяйка знает, что говорит. Тем более, что ты не просила её о совете, она сама проявила инициативу. А значит, у тебя действительно есть талант.
— Вика и Тори тоже постоянно твердили мне о таланте. Ещё когда я была школьницей, советовали заняться литературой. И я занялась — но не так, как они хотели.
— Так ты давно знакома с близняшками? — поинтересовалась я.
— С семнадцати лет. А может, и с шестнадцати, точно не помню. В основном я дружила с Тори, одно время она даже жила на Дамогране. У неё был ко мне особый интерес… ну, ты понимаешь. А когда она окончательно убедилась, что со мной ничего не получится, то познакомила меня с Ричи. После этого наша дружба быстро увяла.
Амалия подошла к видеофону, включила его и просмотрела список полученных вызовов, сравнивая его со списком на своём комлоге, в который был встроен крохотный Самоцвет, позволявший устанавливать связь из других миров. Этим усовершенствованным аппаратом она обзавелась ещё десять лет назад, когда жила в Авалоне, а родным говорила, что на Земле.
— Вот и хорошо, ни один звонок не пропущен, — подытожила Амалия. — Кстати, Фи, хочешь что-нибудь выпить? А может, ты голодна?
— Нет, спасибо, — ответила я. — Пообедаю с родителями. Вернее, позавтракаю — в Солнечном Граде сейчас раннее утро.
— А по твоему расписанию?
— Самый разгар дня. Как в Авалоне. Собственно, последние дни я живу по авалонскому времени.
— Частые смены суточного ритма тебе не вредят?
— Нисколько. Это дело привычки. К тому же я всегда могу подстроиться под новый распорядок, отоспавшись в Безвременье или пропустив несколько часов в медленном потоке.
Амалия покачала головой:
— Вы, колдуны и ведьмы, так небрежно разбрасываетесь временем.
— Потому что его у нас много. И кстати, для вас, людей космического мира, вопрос времени тоже понемногу теряет свою остроту. Просто общественное сознание, инертное по своей природе, ещё не до конца сориентировалось в новых реалиях, не выработало стройной концепции существования цивилизации долгожителей.
— Зато споры ведутся жаркие, — сказала Амалия. — И об увеличении ценза совершеннолетия, и о полной отмене пенсионного возраста, и о радикальной реформе системы социального страхования, и о многом другом. А недавно я читала статью группы земных социологов, психологов и педагогов, которые на полном серьёзе предлагают постепенно перейти на тридцатилетнее школьное образование, а для высшего выделить от пятнадцати до двадцати лет.
— Это всё глупости, — сказала я. — Типичный образчик линейного мышления: мол, если длительность жизни возрастает, то следует растянуть во времени и все жизненные этапы. Но в конце концов у вас придут к тому же выводу, к которому наше колдовское сообщество пришло много тысячелетий назад. Школа не должна закладывать основы на всю дальнейшую жизнь; её главная задача состоит в том, чтобы подготовить детей к началу самостоятельной жизни, а дальше они уже сами решают — чему им учиться, где, когда и как. Например, тётя Бренда в разное время закончила пять университетов. Это гораздо полезнее, чем двадцать пять лет подряд проучиться в одном.
— А ты?
— После школы я ещё нигде не училась. До сих пор выбираю, попутно занимаясь самообразованием. И всё больше убеждаюсь, что моё призвание — колдовство.
Амалия хмыкнула:
— Ну, по-моему, это естественное призвание всех колдунов и ведьм.
