Олег Авраменко - Наследник Громовержца
Обе Виктории жили в космическом мире, на Земле. Их двухэтажный дом находился в Швейцарских Альпах, высоко в горах, нависая над бездонной пропастью; вид отсюда открывался просто изумительный. Этот особняк, вкупе с другой недвижимостью и внушительным портфелем акций разных компаний, принадлежал Софи, но она уже давно здесь не жила, а её роль поочерёдно исполняли близняшки. Впрочем, их обязанности владельцев огромного состояния были сугубо формальными, всеми активами Софи распоряжалась принадлежащая Кевину адвокатская фирма, а Вике или Тори лишь время от времени приходилось подтверждать её полномочия.
Как всегда, я зашла в гости без предупреждения. Для установления связи требовалось открыть разум, а я подозревала, что близняшки, несмотря на их заверения в обратном, могли читать мысли даже через зеркало. Из предосторожности я не стала появляться сразу в доме, а, окутанная чарами невидимости, возникла на краю посадочной площадки для флайеров. Как обычно, никаких посторонних транспортных средств не наблюдалось, и лишь в стороне под силовым экраном стоял личный флайер хозяек дома. Второе постоянное парковочное место было свободно — отсутствовала машина, принадлежащая Еве, давней подруге близняшек, которая жила вместе с ними. Последнее обстоятельство было мне только на руку, так как Ева откровенно недолюбливала меня, хотя я не давала ей для этого никаких оснований.
В окнах дома горел свет, а посадочную площадку освещал прожектор, но это ещё ничего не значило — близняшки не выключали иллюминацию даже когда отлучались надолго. Я не стала проверять особняк на наличие в нём людей (ведь для того, чтобы обострить своё восприятие, опять же, требовалось открыть разум), а переместилась в пустой холл и сняла с себя чары невидимости.
— Эй! — крикнула я. — Вика, Тори, кто-нибудь есть?
— Есть, есть, — послышался со стороны кухни голос одной из близняшек. — Уже иду.
Спустя полминуты она вошла в холл с двумя бокалами коктейля в руках. На ней были узкие белые брюки и короткий топик, плотно облегавший красивую грудь. Когда наши взгляды встретились, я сразу поняла, что это Тори. С некоторых пор я научилась безошибочно различать их по глазам.
— Вот, держи, — сказала она, протягивая мне правый бокал. — Пропорции как раз на твой вкус.
— Так ты знала, что я приду? — спросила я, устроившись в кресле, которое немедленно приняло удобную для меня форму.
— Софи предупредила, — объяснила Тори, присаживаясь напротив. — Минут двадцать назад. Я едва успела освободиться.
— Я помешала тебе? Тогда извини.
— Ничего, Вика меня подменила. Как мы поняли, у тебя к ней вопросов нет, ты хочешь поговорить только со мной.
Пригубив коктейль, я поставила бокал на столик.
— Да, с тобой, — подтвердила я. — Ведь это ты отказываешься помочь нам?
— Не то чтобы отказываюсь, просто считаю вашу затею бессмысленной. Вика тоже так думает, но сейчас она свободна и не прочь потратить впустую несколько дней. А у меня дела.
Я не стала спрашивать, какие дела, всё равно не ответит. Сколько помню, близняшки чем-то активно занимались — и, как правило, по очереди. Раньше я думала, что они помогают Софи контролировать развитие зародышей новых Вселенных и устранять негативные для ткани мироздания побочные эффекты. Но сама Софи однажды вскользь обронила, что у её старших дочерей другая работа, связанная с космическим миром. Больше ничего она говорить не стала, а я выяснять не пыталась — вообще-то я любопытная девочка, но в меру. А вот Бренда, чья непомерная любознательность давно стала притчей во языцех, была заинтригована: по её словам, никто из знакомых колдунов и ведьм, постоянно проживающих в космическом мире (включая её мужа Колина), не замечал признаков активной деятельности близняшек — только и того, что они выдавали себя за Софи и вели довольно замкнутый образ жизни. В своё время Бренда даже пыталась проследить за ними и выяснить, чем конкретно они заняты, но потерпела фиаско.
— Да, понимаю, — согласилась я, — наш план не блестящий. Однако ничего лучшего придумать не можем. А ситуация стала ещё серьёзнее. — И, зная, что Софи уже частично посвятила дочерей в эту историю, я рассказала о предварительных выводах Джо касательно сгоревших останков и о пустом саркофаге Мпило Уфуэ.
— Очень интересно, — произнесла Тори, выслушав меня. — Так ты думаешь, что этот Уфуэ семь лет назад воскрес, а на днях снова покончил с собой, но опять возродился — словно феникс из пепла?
Я отрицательно мотнула головой:
— Нет, не думаю. Не хочу так думать. Очень надеюсь, что есть другое объяснение. Но чтобы узнать правду, мы должны поймать хоть одного сектанта — живьём. А для этого нужна ваша помощь, и желательно вас двоих. Так будет больше шансов на успех.
— Мизерные шансы, даже умноженные на два, всё равно остаются мизерными, — резонно заметила Тори. — Пойми, Фи, наша с Викой телепатия совсем не такая, как у Хозяйки. Она просто слышит мысли окружающих, а нам приходится их читать, сосредотачиваясь отдельно на каждом человеке. Ты представляешь, в головы скольких людей понадобится заглянуть, что найти хоть одного вшивого сектанта? Или ты думаешь, что они толпами шляются по Вавилону?
— Ну, не толпами, — ответила я, — но на Тропе должны бывать. Это ведь часть какого-то их ритуала. Надо выбрать не слишком людный участок, устроить там наблюдательный пункт…
— И проверять мысли всех прохожих подряд, — подхватила Тори с откровенным сарказмом. — Блестящая идея! А максимум через час нас накроют. Ты же знаешь, колдуны в большинстве случаев чувствуют, когда мы пытаемся их читать. Одни просто закроются и сделают вид, что ничего не произошло, но непременно найдутся и такие, которые учинят скандал и вызовут стражу. На этом наша разведывательная деятельность закончится.
— Необязательно действовать так грубо и прямолинейно, — возразила я. — Достаточно будет прикасаться к разуму мягко, неощутимо. Вы же умеете, я знаю.
— Умеем. Но это ничего не даст. При лёгком касании мы воспринимаем лишь самые громкие мысли. Такая поверхностная проверка позволит распознать сектантов только при условии, что они будут целиком сконцентрированы на прохождении Тропы. Однако я в этом сомневаюсь. Если Тропа для них — обычный ритуал, то они ходят по ней без сильных переживаний.
— А если это не обычный ритуал? Если очень важный, исключительный? Тот зулус был явно удивлён, что встретил нас на Тропе. Значит, такая встреча — большая редкость.
— Тогда возникает другая проблема. Мы можем дежурить целыми днями, а за это время на Тропе не появится ни один сектант.
