Екатерина Соловьева - Ведьма 2
— Папочка, папочка выздоровел!
Мирослав еще не до конца пришел в себя, но уже обнимал сына, пряча от нас навернувшиеся на глаза слезы. Все облегченно вздохнули. Ратмир восхищенно показал мне большой палец руки, мол, ну, ты даешь. Влад задумчиво созерцал сцену встречи отца и сына, беря меня за руку и вытаскивая из-за своей спины. Я знала, что он считал спасение брата своим долгом, но с каким огромным удовольствием он бы сейчас оказался от него на расстоянии многих тысяч километров. Вместе со мной и детьми, разумеется. Кстати, о детях. Бажан, несмотря на все разворачивающиеся рядом с ним события, мирно сопел в своей кровати. Я увлекла Влада к нему. Мы стояли над кроваткой и оба понимали, что и этот ребенок станет нашим сыном. Белки больше нет, Мирославу он не нужен. Мальчик абсолютно пустой, в плане магии, значит, клан тоже не проявит к нему интереса. В силу чувств его бабушки, нашей Верховной Жрицы, я верила мало. Мы переглянулись. Любимый притянул меня к себе, прижался губами к моим губам:
— Я всегда мечтал о большой семье, — и я почувствовала, как он улыбается.
Я приникла к его груди, слушая биение сердца. Как я любила его!
Ратмир прервал нашу идиллию.
— Ребята, пора спать. Иначе завтра все наши щиты рухнут, у нас просто не хватит сил их подновлять.
Я вздохнула, отрываясь от любимого мужчины. Мне еще предстояло напоить всех отварами, накапать смесь масел на чакры Мирослава и Ратмира и устроить всех на ночлег. Погода в Сибири неустойчивая, днем около тридцати, а ночью опускается, чуть ли не к нулю. Мы больше не можем спать во дворе, а кроватей в доме всего две. На одной спят дети, а на другой наш пострадавший Мирослав. Ратмир устраивается на широкой лавке у стола, расстелив на ней свой неизменный плащ, он вообще ужасно неприхотлив. До этого мы с Владом спали во дворе на одеялах, но теперь там несколько холодновато. Пока я медленно шевелила мозгами, милый уже смотался в сарай, притащил оттуда двухместный спальный мешок и стал устраиваться на полу в крошечной кухоньке. Ну, все лучше, чем в комнате с немереным количеством народа. Я пошла заниматься своими пациентами, настороженно косясь на Мирослава. Но выглядел он вполне мирно, больше не предпринимал попыток напасть на меня. Он вообще казался вялым и уставшим, что и неудивительно после такой продолжительной темной болезни. Однако он послушно вытерпел все процедуры, которые я над ним провела, а под конец даже слабо улыбнулся и пожал мне благодарно руку. Влад, тем временем, укладывал спать явно перевозбужденного Руславчика, что-то шепча ему на ухо, наверняка напевая какую-нибудь балладу о великом воине прошлого.
Когда наконец-то все дела закончились, и я нырнула в спальник к Владу, я чувствовала себя уже такой обессиленной, что о любви даже помышлять не могла. Только тихо заскулила, когда его руки обвились вокруг моей талии. Он тихонечко засмеялся, чмокнул меня в нос, правда, остановиться на этом не смог и еще минут пять пытался от меня оторваться, не отпуская мои губы. Потом развернул меня к себе, и я уснула, счастливо улыбаясь, уткнувшись носом ему в подмышку и перекинув через него ногу.
15. Древняя магия
Моей огромной солнечной любви,
Я знаю точно, хватит на двоих.
Ты просто иногда меня зови
В горячие объятия свои.
Ты просто быть мне рядом разреши.
Не принимай решенья, не спеши.
А если вдруг захочешь ты уйти,
Любовь осветит все твои пути.
Мы проснулись очень поздно, где-то около полудня. Воздух прогрелся, и в нашем спальнике было невыносимо жарко. Не открывая глаз, я начала потягиваться, переворачиваться и тут же оказалась прижатой к напружиненному телу возлюбленного. Он подтащил меня к себе под мышки, принимая удобную позу, но тихое покашливание вернуло нас с небес на землю. Я высунула нос из спальника и имела удовольствие созерцать Мирослава, подпирающего плечом стенку. Влад удивленно присвистнул:
— Надо же братец, как быстро ты пошел на поправку.
— Все благодаря Надежде, — голос Славки все еще был тихим и слабым.
— Видел бы ты, как Влад бился за тебя, — сказала я гордо и немного обиженно.
Зачем же умолять заслуги моего любимого? Слава усмехнулся, и продолжал с удовольствием меня разглядывать.
— Может, ты дашь нам встать и одеться?
— Одевайтесь, — ухмыльнулся он, не сдвинувшись с места.
Влад разозленно выскользнул из спального мешка и почти вплотную приблизился к брату:
— Это моя женщина, запомни. И не вздумай здесь никого провоцировать, ясно тебе? А то я быстро отправлю тебя к твоим тайным покровителям. Пусть они с тобой разбираются.
Упоминание о покровителях не вдохновило Славку. Он несколько сник, развернулся и медленно пошел к кровати. Все-таки он был еще ужасно слаб. Я быстро встала, накинула сарафан и побежала на двор умываться. Там раздавались веселые голоса и смех детей. Ратмир сидел на скамье и что-то им рассказывал. Увидев меня, он доложил, что защитный круг подправлен, укреплен, дети накормлены, и все в полном порядке. Поцеловавшись со всеми, я выразила желание искупаться и, закинув на плечо полотенце, поскакала к реке. Стоило моим ногам коснуться воды, как река тут же приветливо забурлила вокруг них, ощущая присутствие водяных татуировок. Наплававшись в свое удовольствие, я растянулась на берегу, подставляя тело ласковым лучам солнышка. Вскоре здесь и нашел меня Влад. Мы провели с ним несколько незабываемых часов, наслаждаясь обществом друг друга. Вообще, этот день прошел на редкость спокойно. Мы провели кровавый обряд, питая силы Мирослава и Ратмира, обработали их чакры специальными маслами, напоили целебными отварами, всех накормили, а потом отправились с детьми на прогулку. Руслав весело скакал вокруг нас, а Бажан радостно гукал на руках у Влада. Картинка была просто идиллической. А я вдруг увидела себя с огромным животом в живописной беседке. Влад в белых шортах и майке, загоревший почти до черноты, протягивал мне свежесорванную гроздь прозрачного, светящегося на солнце винограда. Подросшие Руслав с Бажаном возились рядом на траве, а Володя читал какую-то умную книгу, иногда бросая на них косые любопытные взгляды. В тени лежала огромная серая овчарка, а из глубины сада я слышала перекликающиеся голоса мамы и Дены. Я остановилась, как вкопанная. Влад налетел на меня и удивленно заглянул мне в лицо:
— Что? Что случилось?
— Я рожу тебе ребенка, — растерянно сообщила я.
Он расхохотался, целуя меня в щеку:
— Ну, конечно же, глупенькая.
— Нет, я рожу тебе двойняшек.
Влад посерьезнел:
