Екатерина Шашкова - Цвет моих крыльев
Герольды вновь протрубили что-то бодренькое. Градоправитель с его подручным взялись за жеребьевку, и не успела я подумать о том, кому выпадет открыть второй тур, как услышала:
– Княжна Марготта айр Муллен, – Флай одобряюще сжал мою руку и подтолкнул вперед, – и княжич Флайяр айр Нермор.
Я не верила своим ушам! Второй раз за два дня – это уже не смешно. Совсем не смешно.
Никто и не смеялся. Мой вечный противник хлопал ресницами и, кажется, вообще мало что соображал. Черт! А ведь я была так настроена на победу.
Решимость и боевой задор стремительно таяли. Я искала хоть какой-то выход из сложившейся ситуации и не находила.
– Ваш выбор?
Я не сразу поняла, о чем спрашивает крепкий мужчина с суровым морщинистым лицом.
– Хочешь, сдамся? – одними губами прошептал Глазастый.
– До первой крови! – решительно произнесла я, наконец-то сообразив, что от меня требуется.
– До первой крови, – со вздохом подтвердил Флай.
– Я слышал вас, – изрек положенную по регламенту фразу судья (конечно, это был судья!) и отошел к краю помоста. Теперь дело было только за нами.
Я отсалютовала противнику мечом… и сразу же, без раздумий, буквально рухнула в битву, как в водоворот. К чему пробные удары, переглядывания, перемигивания и ложные выпады? Мы оба знаем, на что годимся. Знаем каждое движение, каждый жест, каждый взмах. И знаем, кто победит.
Флай всегда был сильнее меня. А еще – быстрее, изворотливее, удачливее. Одним словом – лучше. Так к чему гадать?
Нет, я сопротивлялась. Сопротивлялась упорно и несколько раз даже чуть-чуть не достала его кончиком меча по плечу. Но это было то самое «чуть-чуть», которое в расчет не принималось. Иногда казалось, что он мне подыгрывал. Клинок мелькал в миллиметре от моего тела, в самый ответственный момент замирал в воздухе или уходил вбок. Возможно, только казалось. А может, так оно и было. Кто теперь разберет?
В любом случае я была обречена. Осталось только уйти красиво и дать Флаю в полной мере показать себя. Пусть Нермор-старший порадуется за сынишку.
Я намеренно замедлилась. Рука, сжимающая меч, почти зависла в воздухе, давая противнику шикарный шанс нанести удар. И он его нанес. Но почему-то не по мне, а по клинку. Сталь зазвенела, пальцы с силой вцепились в рукоять. Что он творит? Я для кого открывалась?!
Поединок длился непростительно долго, я начала уставать, а Флай – прихрамывать. Надо было кончать с этим театром. Очередной обмен ничего не значащими ударами – для приличия, чтоб зрители не заскучали, – и Глазастый поднял меч вверх, замахиваясь. Красиво и очень знакомо.
Я не раздумывая рванулась вперед в вечной надежде поднырнуть под клинок. Это уже рефлекс! Горбатого могила исправит!
Но собственные мысли о могиле мне совсем не понравились. Даже наконец-то заработал какой-то слабенький инстинкт самосохранения. И внезапно нахлынуло понимание того, что мы натворили: он не успеет погасить удар, а я – проскочить. Меч боевой, голова беззащитная. И безмозглая. Что же я делаю?
Времени на раздумья больше не оставалось! Вместо того чтоб бежать, я всем телом рухнула вниз и впечаталась лицом в доски помоста. Где-то в районе моего затылка раздался свист, а в голове мелькнула ехидная мысль: «Вот так и изобретают гильотины!» Но боли не последовало, и я перекатилась на спину, чтоб хоть как-то видеть, что происходит. А происходило следующее: мой противник снова поднимал меч, чтобы красиво поразить беззащитную меня, развалившуюся у его ног. Беззащитную, но не безоружную!
Каким чудом я успела поставить блок, сама не знаю. Помню, как звякнул металл, как Флай склонился надо мной чуть ниже, чем было нужно для следующего удара… Похоже, его просто немного занесло по инерции, но я вошла в раж и не собиралась упускать такой случай.
Обе ноги взметнулись вверх, метя в холеное лицо этого представителя золотой молодежи. А что? Если не запрещено, значит, разрешено!
Глазастый следил за моими руками, за клинком, но этого не ожидал. Каблуки попали в цель, парень отшатнулся, бестолково взрезав мечом воздух, открылся… Я вскочила, коротко замахнулась…
– Стоп! Стоп! – Между нами бесстрашно вклинился судья. – Достаточно!
– А что, ногами все-таки нельзя? – смущенно спросила я, опуская клинок. – Кажется, в правилах ничего такого не было…
– Да при чем тут ваши ноги? Просто поединок окончен.
У меня внутри все оборвалось. Про ноги пункта, может, и не было, а вот этикет, правила приличия и все такое… Что же я из этого нарушила? Или Флай еще до сего момента успел меня зацепить? Но когда? Вроде нигде не болит…
– В поединке до первой крови победителем объявляется Марготта айр Муллен.
Зрительская толпа вокруг помоста вздрогнула и взревела.
– Что? – прошептала я, поднимая глаза на судью. – Как так? Я же его…
– Ты мне нос разбила, – прогнусавил Глазастый, утираясь рукавом рубашки. Кажется, он даже улыбался. – Все правильно, до первой крови. Поздравляю с победой.
Кьяло нигде не было. Как и Риссы, и Хозяина…
Я помогла Флаю умыться, и теперь мы лениво наблюдали, как на помосте Лавянки сражается с каким-то огромным мускулистым телом. Именно телом – голова у таких субъектов обычно маленькая и существует только для того, чтоб с ее помощью есть.
Контраст между бойцами был огромным. Мальчишка был едва по грудь своему сопернику и раза в четыре худее. Но уступать не собирался – крутился юлой, прыгал, метался по огороженной площадке… и явно выигрывал.
– Слушай, ты же с ним сражался вчера… Он сильный?
– Он вертлявый. И гибкий, – подумав, ответил Глазастый. – Реакция просто потрясающая. А что? Думаешь, он достанется тебе?
– Почти уверена. Три студента Академии во втором туре – это уже нонсенс, этого не может быть. Значит, нужно стравить нас между собой, чтоб хотя бы двое вылетели точно. Сначала мы с тобой, потом я с Лавянки. А одного оставшегося общественность, так и быть, переживет.
– А что? Очень даже может быть. Но ты молодец, ты справишься, – подбодрил меня Флай. – И еще… Слушай, ведь если ты победишь в следующем поединке, ты выйдешь в финал, так?
– Да. Так близко, а попробуй дотянись…
– Ты справишься, – повторил парень. – Только вот зачем тебе это? Не верю, что ради престижа и всеобщей любви.
– Мне нужен меч, – честно ответила я. – Он мне позарез нужен, и я его в любом случае добуду. Только не спрашивай зачем. Я сама не знаю.
Вокруг загомонили: Лавянки удалось чиркнуть своего противника по груди. Это означало, что мальчишка все-таки прошел в полуфинал. Ну что ж… осталось дождаться очередной жеребьевки и выяснить, насколько честен и неподкупен наш градоправитель!
То ли господин Филак излишней честностью не страдал, то ли проказница-судьба опять вмешалась в ход истории, но моя гипотеза все-таки подтвердилась, и в соперники мне достался именно первогодок. Сражаться нам выпало во вторую очередь, и сейчас мы мрачно разглядывали друг друга. Точнее, я смотрела на Лавянки, а вот он – куда-то вбок.
