Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе
Девушка терпеливо ждала, пока он оттрепыхает ресницами — чтобы услышать в ответ хриплое:
— Я уже не на дороге, да?
Таша закатила глаза:
— Воистину гениальная догадка, ничего не скажешь.
Мальчишка опустил голову. Перемялся с одной несуразно-длинной ноги на другую. Зачем-то поднял правую руку — Таша заметила широкое серебряное кольцо на указательном пальце…
Когда её с воплем "Изыди, нечисть!!!" повалили на пол — девушка от ошарашенности даже не сразу поняла, что произошло. Однако сомкнутые на горле цепкие пальцы и недостаток притока кислорода в лёгкие поспособствовали увеличению мысленного быстродействия.
…раз…
…два…
"Ну, сейчас ты у меня получишь, гадёныш!!"
Обнаружив, что он держит в руках маленькую белую кошечку, старательно отпихивающую лапами пустое платье, мальчишка на миг остолбенел…
…и, скорее всего, сильно пожалел об этом — когда его с мстительным шипением полоснули когтями.
— Аааа!!! Ах ты…
Должно быть, Арон застал любопытную картину: орущий далеко не благим матом мальчишка колотит о подушку кошкой, намертво вцепившейся в его руку…
— А НУ ПРЕКРАТИТЬ.
Повторять дважды дэю не пришлось — жертва кошачьего произвола замерла со вскинутой рукой, кошка же, разжав когти, благополучно приземлилась всеми четырьмя лапами на кровать, тут же забившись под покрывало.
…раз…
…два…
— Ты что творишь, а?! — заорала Таша, высунув голову из-под одеяла. — Я его на дороге подбираю, лекаря ему нахожу, за его постель плачу, а он… Педестриан, и не простите мой просторечный!!!
— Молчи, порождение Мрак! — ответил тот с максимальным достоинством, с каким только может говорить нескладный взъерошенный мальчишка, посасывая разодранную руку. — Лучше бы я умер на дороге, чем попал в лапы… Эм… Постойте… — он уставился на Арона. — А вы ведь дэй, да?
— Поразительно точное наблюдение, — откликнулся тот.
— Служитель Небы? И… с ней?
— И жду, пока вы извинитесь перед моей спутницей.
— Я? Извиниться? Святой отец, она же меня…
— После того, как вы без всяких видимых причин предприняли попытку убийства. Или забыли?
— Но вы же не могли…
— Я не видел. Я знаю.
— Вы… Но я бы почувствовал проникновение, Учитель всегда говорил, что не помнит ментальной защиты такой же силы… Если только, — глаза паренька расширились, — вы не…
— Джеми Семпер, я жду — пока терпеливо.
Мальчишка растерянно моргнул. Покосился на Ташу. Вновь взглянул на Арона.
Если глаза девушки-кошки кипели праведным негодованием — взгляд дэя обжигал ледяным спокойствием.
— Извините. Но мне всё-таки… как… А, — вдруг вдохновенно воскликнул парнишка, — я понял! Вы её взяли на воспитание, да? Хотите спасти душу монстра, упорствующего во грехе?
Арон скрестил руки на груди:
— Знаете, — неожиданно устало сказал дэй, — лучше уступите место брату. Мне кажется, с ним разговор выйдет толковее.
— Вы и об этом?!.. А, ну да, раз вы… Вы должны, — пробормотал мальчишка. — Алексасу? Святой отец, вы правда думаете…
— Да, так будет лучше.
"Какому ещё брату?.."
Парень покорно склонил голову, закрыл бледно-васильковые глаза…
…и открыл их — синевы пронзительной и ясной, как зимнее небо.
— О прекрасная лэн, — произнёс он бархатистым баритоном, так не похожим на прежний неуверенный тенорок, — прошу прощения за непристойное поведение моего бестолкового брата. Просто он… очень не любит оборотней, — юноша расправил плечи и выпрямился из сутулой полусогнутости, став на голову выше. — А ведь сколько раз я ему говорил брать пример с меня, не питающего предубеждения к представителям других рас… До тех пор, пока они не изъявляют желания пустить меня на обед или на опыты, разумеется. Итак, позвольте наконец представиться: Алексас Семпер, — поклон — с такой эффектной отточенностью в движениях, что любой танцор готов был бы удавиться от зависти. — Не изволите ли вы сообщить мне, как вас величать?
— Эм… Таша…
Молодой человек смотрел на неё несколько выжидающе. Ободки вокруг его зрачков золотились солнечными коронками.
Лицо его не просто загадочным образом приобрело неоспоримую привлекательность: даже веснушки теперь лишь придавали особый шарм, а кудри пушились с изяществом, секрет обретения которого мечтал бы познать любой франт. Ещё казалось, что за секунду юноша повзрослел лет на пять.
Общего же впечатления от внешности и манер Алексаса Семпера с лихвой хватало на то, чтобы не просто разбивать чувствительные девичьи сердца — стирать их в порошок, который можно будет смести в совочек и впоследствии удобрять им розовые кусты.
— Что ж, Таша-лэн… — не дождавшись от неё иной реакции, молодой человек улыбнулся, — видите ли, я привык, что при знакомстве дамы жалуют мужчине руку…
— Может, ещё сразу и сердце?
В голосе Арона слышался лёгкий ледок иронии.
Видимо, малость подзабывший о его присутствии юноша обернулся к дэю:
— О, отец… не сообщите ли мне своё имя?
…и что-то в лице молодого человека подсказало Таше, что это самое присутствие Алексасу Семперу особой радости не приносит.
— Кармайкл. Арон Кармайкл.
— Отец Кармайкл… Должен сказать, — почтительно склонил голову Алексас, — для меня огромная честь познакомиться с вами. Редкостная удача столкнуться с… таким, как вы.
— Ну что вы, — отозвался Арон, — таких, как вы с братом, тоже нечасто встретишь.
— Может, наконец объясните мне, что за ксашевщина тут творится? — не выдержала Таша.
"…а тебе не кажется, что ты стала слишком много ксашехаться?"
"Да при такой жизни немудрено!"
"…какой такой? Собачьей?"
"Кошачьей!"
— Ах, да. Таша-лэн ничего не знает… в отличие от вас, — Алексас вновь повернулся к девушке. — Сами разъясните или?..
Во взгляде юноши, — особенно когда этот взгляд обращался на дэя, — читалась пусть хорошо замаскированная учтивой доброжелательностью, но очень и очень большая настороженность. Оно понятно, конечно: очнулся непонятно где среди незнамо кого…
Но почему-то его настороженность казалась Таше чересчур настороженной.
— Предполагаю, будет лучше, если расскажете вы, — любезно ответил дэй.
— Что ж, — молодой человек изящно опустился на краешек кровати, закинув ногу на ногу. — Итак, дело в том, что у меня… у нас… В общем — две головы в одной.
— Это, как ни странно, я уже поняла, — Таша, отодвинувшись подальше, плотнее закуталась в одеяло, — но как это возможно?
— О, это довольно занятная история… Но, боюсь, как бы я ни старался быть кратким, монолог мой выйдет пространным. Отец Арон, не хотите ли присесть?
