Павел Корнев - Скользкий
– А ты расписался уже. – Илья поднялся из кресла и пошёл к двери. – Губу не раскатывай, это единовременная выплата. Дальше, как все, на окладе сидеть будешь.
– Никто ничего не раскатывал, – совсем не расстроился я. Можно подумать, я в Дружине задерживаться собираюсь. К тому же хрустящая бумажка весом немного за триста восемьдесят пять грамм золота вот она – на руках. – А мне продадут на жетон оружие-то?
– Продадут, я тебе разрешение оформил.
– Замечательно.
– Ну всё тогда. Имей в виду – завтра тебе день на поиски Ворона. Только с утра дождёшься Григория – это тот парень, который рядом со мной вчера в «Ниве» сидел. Заскочите в пару мест. Он сам всё объяснит.
– Договорились, – кивнул я.
– Ну тогда всё. Встречаемся послезавтра. – Илья закрыл за собой дверь прежде, чем я успел спросить, где именно состоится встреча.
Ничего, у Гриши конопатого узнаю.
Так, так, так... И куда затариваться податься? Я аккуратно свернул бланк векселя и убрал его в карман. Или обналичить пять сотен и сделать из Форта ноги? Нет, не годится. Сначала всё же попытаюсь насчёт провала в памяти что-нибудь выяснить. Так что в Форте мне задержаться пока придётся. Ничего, день-два в запасе есть.
К тому же ну куда мне сейчас бежать? Надо сначала записи кондуктора как следует изучить. Кстати, где они? Ага, так в кармане куртки и лежат. Несколько минут я пытался разобрать непонятный почерк, потом сунул исписанные чёрными чернилами листы обратно. Блин, это ж надо такой почерк иметь. Как курица лапой. У меня, правда, у самого не лучше, но я же свой без проблем понимаю, а это закорючки сплошные. Надо садиться и разбираться.
Потом. Не до этого сейчас – вексель руки жжёт. Ладно, пойду прикуплю какой-нибудь ствол, а заодно тетрадь и ручку. Вернусь – сразу за расшифровку записей засяду.
Заперев дверь, я спустился в холл, вышел на улицу и только тут понял, что так и не решил, куда пойду. Раньше у меня проблем с оружием не возникало: что в Патруле урвать получалось, что у парней выменять. Да и к Яну всегда завернуть можно было. А сейчас куда податься?
Потоптавшись на крыльце, я решил в первую очередь заглянуть в «Булат». И близко, и цены там раньше особо не задирали. На уровне там всегда цены были. Выбор опять-таки весьма приличный. Вопрос только в том, что брать. Если задержусь в Форте, то идеальный вариант пистолет-пулемёт. Тот же «Клин», к примеру. Но к ружьям я больше привык. Да и за городскими стенами дробовик предпочтительней. Эх, мне бы мой старый штуцер!
Бритоголовый кришнаит в красно-оранжевом, не по погоде лёгком одеянии, заметив мою задумчивость, подскочил и принялся выпрашивать пожертвование. Послал подальше. Тот меня понял правильно и весьма поспешно удалился к поджидавшим его у угла дома собратьям. Странные ребята. Даже по сравнению с «Несущими свет» странные. Не работают, живут на подаяние, ещё и гимны дурацкие под звон бубнов распевают.
С наступлением тепла людей на улицах заметно прибавилось. Все куда-то спешили, что-то волокли, тащили и катили. Месили грязь тележные колёса, латали крыши целые бригады ремонтников. В Форт пришло лето, и каждый старался использовать благодатные деньки с максимальной для себя выгодой.
Впрочем, делом были заняты далеко не все: у подъездов домов тусовались компании молодняка, мелькали в сопровождении крепких парней девицы в легкомысленных и весьма открытых нарядах, а частенько попадавшиеся навстречу люди с заторможенными движениями и абсолютно стеклянными глазами и вовсе казались выходцами с других планет.
Этих самих выходцев тормозили дежурившие на каждом углу наряды дружинников, но чаще всего, обыскав, отпускали. Блин, такое впечатление – каждый второй на мозговёрты подсел. Уж каждый третий – точно.
Меня постовые тоже несколько раз останавливали для досмотра. Лысина их моя привлекает, что ли? Приходилось распахивать полу куртки и демонстрировать служебную бляху. Все вопросы отпадали сами собой.
Природа, как и люди, пыталась воспользоваться летним теплом на полную катушку. Прямо на глазах из набухших почек проклёвывались листочки, порхали от крыши к крыше обустраивавшие гнезда пичуги, а молодая трава уже начинала зеленеть даже в самых тёмных закутках дворов. В окраске обычной травы лишь приглядевшись можно было различить синеватые оттенки, а вот уверенно теснившая местные сорняки лазурница, которую несколько лет назад занесли с Севера, в солнечных лучах казалась ярко-голубой.
Проигнорировав недвусмысленное предложение уличной шлюхи, я прошёл мимо настороженно оглядевшей меня компании длинноволосых парней – все как один в проклёпанных косухах – и свернул к Торговому углу. Магические огни никуда не делись и бесцветными пятнами зависли на уровне третьих этажей стоявших на перекрёстке домов. Подивившись чистоте тротуара, я прошёл мимо неприметной двери сувенирной лавки и огляделся.
Прямо посередине перекрёстка стояла белая «Газель» с синим соколом на боку, а два дружинника о чём-то болтали с охранником торгового комплекса. Припадавший на левую ногу толстяк вышел от Салавата, нервно покосился на дружинников и, чуть не сбив с ног катившего тележку с мусором и мётлами дворника, незамедлительно скрылся в подворотне. Две молоденькие девушки обсуждали выставленные на витрине «Серого святого» амулеты. На приличном расстоянии от них, постоянно зыркая по сторонам, топтались три широкоплечих телохранителя. Я мысленно прикинул стоимость ювелирных украшений на девушках: да уж, им без охраны никак. Впрочем, и без украшений в одиночку таким цыпочкам в этом районе лучше не показываться. Дружина Дружиной, но мало ли...
Заметив мой интерес к подопечным, телохранители заметно напряглись. Что ж вы такие нервные, ребята? Я один, а вас трое, к тому же у каждого по «дыроколу». Да и здоровей вы меня раза в два каждый.
Отмахнувшись от расхваливавшего свой товар коробейника, я подошёл к «Булату» и замер. Ни вывески магазина, ни до последней буквы знакомой рекламы автомата Калашникова больше не было. Вместо них во всю стену переливалась искорками небесно-голубая надпись: «Алхимия & Жизнь». Несколько минут я оторопело разглядывал зеркальную витрину непонятного заведения и, думаю, так и не решился бы зайти внутрь, если бы не заметивший мою растерянность охранник.
– Подсказать чего? – выбросил окурок в урну и подошёл ко мне широкоплечий мужчина лет тридцати пяти.
– Тут же «Булат» раньше был, – указал я на ставшую чёрной вывеску, буквы которой приобрели стальной блеск.
– Да, хорошее заведение было. Перекупили его, – объяснил охранник. – Теперь всякой алхимической лабудой торгуют. Оружия почти не осталось. Один отдел только.
