Диана Удовиченко - Имперский ястреб
– Использование Темной магии запрещено законом империи!
– Бабушке своей скажи! – вяло огрызнулся я, стараясь удержать ускользающее сознание.
– Не бойтесь, Рик, я никому вас не выдам, – пообещал мальчишка.
– Для того чтобы выдать, еще вернуться надо, – фыркнул я.
– Молодец, лейтенант! – крикнул Йок. – Давай еще!
Ну уж нет! Лучше попробовать что—то более привычное. Я принялся плести рисунок ранее задуманного заклятия, но, обращаясь к воздуху, вдруг понял: произошло что—то не то. Я был пуст! То есть, абсолютно, бесповоротно и совершенно… Но как такое могло случиться? Это был всего второй случай полного опустошения. Первый произошел несколько лет назад, когда рассерженный моей нерадивостью дядя Ге устроил своему воспитаннику многочасовую непрерывную тренировку. Но ведь теперь на мне амулет для сохранения магических способностей! Конечно, он не всесилен, но уж защитить то, что имелось, должен был…Быть может, опустошение – последствие непонятного вторжения Темных сил? Так что, на повторение фокуса сил не осталось. А если бы и были – увольте! Очень уж противно ощущать прикосновение Мрака. Кстати, как это получилось? Плел «Стальную паутину», а вместо нее… Додумывать я не стал, обстановка к размышлениям не располагала. Тролли, кроме того, которого я разнес в клочки, разумеется, все еще стояли на ногах, отступать не собирались и выглядели вполне бодрыми. Чего не скажешь о солдатах… уже четверо погибших. Я решил, раз уж магическую поддержку оказывать не больше могу, пойти и подраться. Авось, дядюшкины амулеты не подкачают. Хотя это вряд ли, у них свой предел. Недаром говорят: «Луг помогает тому, кто сам шагает». А, ладно. Я вытащил меч и уже собрался было не без изящества покончить жизнь самоубийством, даже наметил подходящего тролля.
– Цель в глаза! – прозвучал над дерущимися звонкий голос Ома.
Лютый ловко вскочил на фальшборт и, балансируя в такт движению корабля, прицелился в ближайшего великана. Болт с противным чмоком вошел в глазницу. Тролль закачался и, немного постояв, завалился лицом вперед, едва не передавив мечников. Ом перезарядил арбалет, следом рухнул второй великан.
– Бей гадов! – залихватски выкрикнул Добб. Совершив достойный уличного акробата кувырок по палубе, капрал проскочил между ног тролля, оказался за его спиной и полоснул под коленками, перерубая сухожилия. Ноги чудища подогнулись, и оно опустилось на палубу. Тут же кто—то из арбалетчиков пробил ему глаз.
У меня появилась надежда на благоприятный исход битвы. Воины тоже приободрились. После того как Ому удалость достать еще двух троллей, остальные твари стали отступать к ботам и прыгать в воду.
– Мы победили! – возликовал Дрианн.
Я его радости не разделял. Четверо погибших… и это – первый бой, в котором я участвовал. Пираты не в счет, там скорее было избиение. А сколько еще солдат отправятся в Счастливые долины на пути к неясной цели? И вернется ли вообще кто—нибудь из этого похода? Возможно, мы все останемся на Южном континенте, забытые и неоплаканные.
Солдаты обернули тела товарищей походными плащами и, обвязав веревками, спустили за борт.
– Да примет их тела Маннаин, а души – Луг, – сурово произнес капитан, когда черные свертки поглотила вода.
Ударили пушки, провожая солдат по дороге Слепой невесты. Да возродятся они в счастливое время…
Отдав последние почести павшим товарищам, воины занялись телами троллей. Хладнокровно вырезали из толстой шкуры болты, затем вдесятером подтаскивали тушу к борту и перекидывали вниз. Оно, конечно, понятно: боезапас, и все такое… Но лично я на это без содрогания на это смотреть не мог, поэтому решил прогуляться на корму. Следом увязался Дрианн, мальчишка вообще везде ходил за мной хвостом.
– Скажите, Рик, где вы учились Темной магии? – спросил он, заискивающе заглядывая мне в лицо.
Где—где? Вот бы знать! Сам не понимаю, что сегодня сделал. Над этим еще предстоит поразмыслить. Ответить парню я не успел, потому что услышал странные звуки, которые шли из—за этой штуки, не знаю, как она называется правильно. В общем, такая коробка, в которой располагается каюта капитана. Я подошел ближе: там стоял тролль. Вернее, тролльчонок, судя по росту. Малыш был чуть выше меня и всего в два раза шире. Он жалобно скривил пасть и сказал что—то вроде:
– Ауырр уаврр.
– Само собой, – подтвердил я, размышляя, как поступить.
Очевидно, тролльчонок явился на рифы вслед за своей заневестившейся мамашей. С наступлением брачного сезона тролльчихи перестают заботиться о детенышах, которые отныне должны сами искать себе пропитание и поселиться отдельно от матери, занятой созданием новой семьи. Ну, а этот, видимо, с таким положением дел был не согласен. Вот и отправился за родительницей. А потом увидел, как самцы прыгают на корабль, и решил, что это будет весело. Ребенок есть ребенок, что с него возьмешь.
– Выходи, малыш. Я тебя не трону. Иди сюда, – стараясь говорить как можно ласковее, я указал за борт. – Прыгай туда, и плыви к мамочке.
– Орруа ух, – сообщил тролльчонок, делая робкий шаг вперед.
Я мысленно поздравил себя, но, как оказалось, преждевременно.
– Отойдите, лейтенант.
Обернувшись, я увидел Лютого, вскинувшего арбалет.
– Отойдите.
– Брось, капрал, ты же видишь: он еще маленький.
– Еще маленький, а уже тролль, – холодно усмехнулся Ом. – Хорошо, не хотите отходить – я его так достану.
А вот уж нет! Детей убивать не позволю. Поднатужившись, я наскреб жалкие остатки силы и кое—как создал щит, маленький такой, только чтобы прикрыть тролльчонку лицо. Лютый тщательно прицелился.
– Отставить, капрал! Это приказ!
Ом сделал вид, что оглох. Чего я и ожидал. Поэтому и щит сотворил. Тонкий палец Лютого нажал на крючок, болт полетел прямо в глаз перепуганному детенышу, но в дайме от лица наткнулся на невидимое препятствие и с глухим стуком упал на палубу. Я же звонко шлепнул тролльчонка по плечу, отбив себе при этом ладонь о каменно—твердое тело.
– Ну—ка, быстро за борт!
Поняв наконец, чего от него хотят, малыш совершил стремительный для такого неповоротливого существа бросок и обрушился в воду.
– Добренький, значит? – нехорошо прищурился Лютый.
Так, похоже, я нажил себе недоброжелателя. Жаль, конечно, но придется превратить его во врага, иначе никак. Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно жестче и внушительнее, я отчеканил:
– Сейчас ограничусь предупреждением, капрал. Но в следующий раз за неподчинение приказу вы ответите по закону военного времени.
– Земля! – закричал вахтенный.
Мы приближались к коричневым, курящимся то ли паром, то ли туманом, берегам Унгды. Когда солнце зашло за горизонт, «Шайани» бросила якорь в крошечной, закрытой с двух сторон, бухте. Я собрался было приказать солдатам собираться, когда капитан пригласил меня на ужин.
