Джон Толкин - Властелин Колец
Они прошли ещё две или три мили, и притон орков скрылся из виду позади, но едва Фродо с Сэмом перевели дух, как отчётливо услышали громкие голоса орков. Хоббиты быстро нырнули под чахлый бурый куст. Голоса приближались. Вскоре в поле зрения появились два орка. Один был одет в бурые лохмотья и вооружён луком из рога. Он относился к мелкой породе с чёрной шкурой и широкими, сопатыми ноздрями: очевидно, что-то вроде сыщика. Другой был крупный боевым орком и носил знак Глаза, как и те, что состояли в отряде Лохмача. У него за спиной тоже был лук, и он нёс короткое копьё с широким наконечником. Как обычно, они пререкались и, будучи разных пород, пользовались по своему обыкновению всеобщим языком.
Не дойдя двадцати шагов до места, где прятались хоббиты, мелкий орк остановился.
— Хватит! — проворчал он. — Я иду домой. — Он махнул рукой в сторону оставшегося той стороне долины притона орков. — Хватит уже тереться носом о камни. Я говорю, здесь не осталось ни малейшего следа. Я потерял чутьё из-за того, что поступил по-твоему. Говорю тебе, что след вёл вверх, в холмы, а не вдоль долины, бестолочь.
— От вас не слишком-то много проку, мелкие ищейки, — огрызнулся большой орк. — По-моему, глаза лучше, чем твой сопливый нос.
— Тогда скажи, что ты ими видел, — оскалился другой. — Ха! Ты даже не знаешь, что высматривать.
— А кто виноват? — возразил солдат. — Не я. Так спущено от Верховных. Сперва они говорят: высокий эльф в ярких доспехах, затем — род мелкого гнома, затем — что это может быть шайка мятежных урхов или, возможно, всё это вместе.
— Гр! — отозвался сыщик. — Они потеряли головы, вот что. А кое-кто из боссов, надо понимать, скоро потеряют и шкуры тоже, если то, что я слыхал, правда: налёт на Крепость и всё такое, и сотня ваших парней перебита, и пленник удрал. Если ваши вояки действуют тем же образом, то плохие вести с полей сражений не удивляют.
— Кто сказал, что есть плохие вести? — крикнул солдат.
— Гр! Кто говорит, что их нет?
— Это проклятые мятежные разговорчики, и я заколю тебя, если ты не заткнёшься, понял?
— Ладно, ладно! — ответил сыщик. — Я больше ничего не скажу, но продолжу думать. Только вот как во всё это замешался чёрный пролаза? Тот огрызок с болтающимися руками?
— Не знаю. Может, никак. Но держу пари, он не затевает ничего хорошего, вынюхивая тут вокруг. Будь он проклят! Стоило ему только ускользнуть от нас и смотаться, как пришёл приказ, что он нужен живым, нужен быстро.
— Ладно, надеюсь, они получат его и поработают с ним, — прорычал сыщик. — Он там все запахи перепутал, подцепив ту брошенную кольчугу, которую нашёл, и истоптав всё вокруг, прежде чем я смог попасть туда.
— Во всяком случае, это спасло ему жизнь, — сказал солдат. — Я же ещё до того, как узнал, что он нужен, выстрелил ему точно в спину, тютелька в тютельку, с пятидесяти шагов, но он продолжал бежать.
— Ха! Да ты промазал, — отозвался сыщик. — Сначала ты стреляешь наугад, потом бежишь слишком медленно, а потом посылаешь за бедными следопытами. Ты мне обрыд.
С этими словами он рванулся было прочь.
— А ну, вернись! — крикнул солдат. — Или я донесу на тебя!
— Кому? Не твоему драгоценному Лохмачу. Ему больше не быть капитаном.
— Я сообщу твоё имя номер назгулам, — прошипел солдат. — Один из них сейчас командует Крепостью.
Другой остановился, и его голос был полон страха и ярости.
— Проклятый наушник! — взвыл он. — Ты не способен делать своё дело и не можешь даже держаться своих. Отправляйся к твоим мерзким Визгунам, и пусть они оледенят твоё мясо, чтоб оно отвалилось! Если только враг не доберётся до них первым. Они покончили с Номером Один, как я слышал, и надеюсь, это правда!
Большой орк с копьём в руке прыгнул к нему, но сыщик, отскочив за камень, пустил подбегавшему стрелу в глаз, и тот с шумом рухнул. Другой перебежал на ту сторону долины и исчез.
Некоторое время хоббиты сидели молча. Наконец Сэм шевельнулся.
— Что ж, я бы сказал, чисто сработано, — проговорил он. — Если только эта нежная дружба распространится в Мордоре, считайте, половина наших забот исчезнет.
— Тише, Сэм, — шепнул Фродо. — Поблизости могут быть и другие. Похоже, мы едва спаслись, и погоня гораздо ближе, чем мы предполагали. Но это и есть дух Мордора, Сэм, и он проник здесь до каждого уголка. Орки всегда вели себя так, даже когда никому не подчинялись, по крайней мере, так говорят все предания. Но тебе не стоит возлагать на это особых надежд. Нас они ненавидят гораздо сильнее, причём все и всегда. Если бы те двое заметили нас, они бросили бы свою свару до тех пор, пока мы не были бы мертвы.
Они опять надолго замолчали. Тишину снова нарушил Сэм, но на этот раз шёпотом:
— Вы слышали, что они сказали об "огрызке", мистер Фродо? Я говорил вам, что Горлум ещё не мёртв, верно?
— Да, я помню. И я тогда удивился, откуда ты это знаешь, — отозвался Фродо. — Ладно, давай-ка приступим! Думаю, нам лучше не вылезать отсюда, пока совсем не стемнеет. Так что ты можешь рассказать мне и об этом, и обо всём, что произошло. Если только ты сможешь сделать это тихо.
— Я попытаюсь, — сказал Сэм. — Но когда я думаю об этом Вонючке, я так горячусь, что могу крикнуть.
Хоббиты сидели под покровом колючего кустарника, пока унылый свет Мордора постепенно угас в глубокой, беззвёздной ночи, и Сэм говорил в ухо Фродо все слова, которые он мог найти, о предательском нападении Горлума, ужасной Раконе и его собственных приключениях с орками. Когда он кончил, Фродо не ответил ничего, но взял Сэма за руку и крепко сжал её. В конце концов, он шевельнулся.
— Что ж, по-моему, мы опять должны идти, — сказал он. — Интересно, долго ли нам удастся продержаться, прежде чем нас действительно схватят и все тяжкие труды и попытки проскользнуть на том и окончатся, и притом впустую. — Он встал. — Темно, а фиалом Владычицы мы воспользоваться не можем. Сохрани его для меня, Сэм. Мне негде держать его сейчас, разве что в собственной руке, а в этой слепой ночи мне понадобятся обе. А Разитель я отдаю тебе насовсем. У меня есть оркский клинок, но не думаю, что на мою долю выпадет нанести ещё хоть один удар.
Трудно и опасно было двигаться ночью по бездорожью, но, медленно и часто спотыкаясь, двое хоббитов час за часом пробирались к северу вдоль восточного края каменистой долины. Когда над западными высотами опять несмело забрезжили серые сумерки — спустя много времени после того, как в странах по ту сторону начался день, — хоббиты забрались в укрытие и поспали немного, сначала один, потом другой. Во время своего дежурства Сэм был занят мыслями о еде. Когда Фродо проснулся и предложил поесть и приготовиться к очередной попытке, он задал, наконец, вопрос, который особенно беспокоил его.
