А. Котенко - Странник удачи
'Я не хочу быть духом', - крутилось в моей голове. Пусть даже и таким прекрасным, как этот. Я человек, и ничто больше. Лианы вмиг выпрыгнули из моего тела, стоило мне оформить свою мысль, но я не изменилась, не стала вновь холодной рассудительной женщиной, оттолкнувшей Хану от разбойника. Мне нравилось то, что мне показала дух Цветов: его ласка, страстные поцелуи, - все, что он делал со мной.
– Он мой, и я не отдам его тебе, Хана! - крикнула я, когда моя голова коснулась мягкого пледа травы, а в глаза ударил яркий солнечный свет.
Я никогда не испытывала того, что мне довелось пережить в этот день. Во дворце раджи я чувствовала себя неудачницей, которой искусство любви причиняло только боль. Я и не представляла, что все это может быть намного прекрасней, приятней, что близость с желанным мужчиной одурманевает до головокружения. Лианы снова опутали мое тело. Но теперь я была не одна. Я чувствовала его рядом со мной: твердый, словно камень, пресс, крепкие руки, но такие нежные и горячие губы. Хана будто связывала нас вместе, желая утащить в свое сладостное царство, я готова была кричать, когда, ее лианы, казалось, готовы впиться в наши тела. Я и, возможно, он пытались избавиться от пут, но одни лианы рвались, а на их месте образовывались новые.
'Что я делаю? Что со мной творится? Зачем? Почему?' - неизведанное пугало меня, пусть даже и нравилось мне все больше и больше. Новые путы разрывать оказывалось все легче и легче. И я не почувствовала, когда вдруг мир взорвался вокруг нас, звеня в моих ушах колокольчиком: 'Я забираю только тех странников, кто не любим! Похоже, я ошиблась!'
Когда я окончательно пришла в себя, то обнаружила, что сижу на коленях на широком в плоском камне. Мои пальцы коснулись маленькой пуговки на полурасстегнутой блузке. Сапоги и брюки валялись чуть поодаль, под кривым стволом сакуры, а рядом со мной, бережно укрытый шкурой дракона, аккуратно одетый, спал мой разбойник. Его большие мечи, скрученные толстой лианой, кои растут только на Негара, были приставлены к стволу дерева чьей-то заботливой рукой.
Я сидела и любовалась его спокойным лицом, и что-то внутри меня говорило - все в порядке, все так, как и должно быть. На темнеющем небе появлялись первые звезды. Я, одевшись, залезла под одно с ним кимоно. Шкура дракона - интересная вещь - она увеличивается в размерах, когда ее не хватает и съеживается, когда чувствует, что ее много. Так что, нам одного кимоно хватило на двоих. Я, прижавшись холодной щекой к его орлиному носу, тихо шепнула то ли себе, то ли ему:
– Сорро, ты не один в этом мире. Я тебя никому не отдам.
Маленькая Ню, о которой я совершенно забыла, вылезла из нагрудного кармана рубашки разбойника и легла между нами.
Проснулась я от бившего в мои глаза яркого солнечного света. Я не узнала долины, в которой я уснула рядом с Сорро. Какая, вообще, долина, если я лежала, укрытая толстым одеялом в просторной комнате.
Я резко встала с футона, на носочках я подошла к окну и раскрыла бамбуковые ставни. Шум портового города мигом ворвался в мое неизвестно откуда взявшееся жилище. Дом, в котором я находилась, располагался высоко над морем, и из моего окна раскрывался не менее замечательный, нежели в Хиноде, вид. Однако крыши домов в этом городе отличались своим разнообразием: то ярко-красные, то фиолетовые, то черные или даже ослепительно-белые. Море тоже сверкало бриллиантами волн, а высокие мачты торговых судов мерно покачивались из стороны в сторону.
Город, в котором я очутилась, располагался в небольшой бухте, окруженной высокими, уходящими под облака горами, одетыми в белые снеговые шапки. Те, что слева, казались гигантскими стражами, отделяющими поселение от другого, чуждого ему мира. Ровным строем эти громилы уходили за горизонт, и где-то совсем далеко, в голубой дымке я с трудом различала их силуэты, поворачивающие в сторону и стелящиеся параллельно этому берегу.
– В ясную погоду отсюда видны берега Джанубтераб, - услышала я низкий бархатный голос у себя за спиной.
Сорро обнял меня за плечи и прижал к груди. Его руки обхватили меня за талию, и я почувствовала, что он меня не собирается отпускать, что, достигнув того берега, он не бросит меня в Бате, не отвернется от меня. Что-то неуловимое произошло в наших с ним отношениях, похожее на сон или мечту. Мысли мои путались, и поэтому я не могла дать ни одного разумного объяснения происходящему.
– Вот такой он, Кёкай, - сказал он, прикоснувшись грубой, ощетинившейся щекой к нежной коже моего лица.
– Мне нравится здесь… но я не помню, как я тут оказалась.
– Ничего страшного, принцесса. Ты сняла с меня дурман Ханы. У тебя получилось лучше, чем у опытной волшебницы из Хигаши. На такое человек, лишенный магии, способен только, когда…
Я посмотрела на него полными надежды глазами. Я так хотела, чтобы он объяснил все те сны и видения, которые посещали меня в последние два дня, но он только поцеловал меня в кончик носа и шепнул на ухо:
– Неужели ты еще не поняла, Лика?
– Но я не волшебница…
– Не обязательно быть магом, чтобы творить чудеса.
Часть 3. Пески и солнце
В горах ни один человек не проложил и тропинки. Так рассказывали нам с Сорро местные жители в чайной, где мы обедали. Никто не решался пройти вдоль моря через Граничные Горы ни в Централь, ни в Джанубтераб. До Града из Кёкай отправлялся крылолет: один в три дня. А вот в южные земли обычно уходили под парусами.
– Эх, опять придется подыскивать судно, - скептически протянул разбойник в ответ на полученную информацию.
Хозяйка трактира, зеленоволосая худая женщина в синем кимоно, с укоризной посмотрела на моего друга, а потом намекнула, что ей ничего не стоит подмешать в суши снотворного и погрузить его сонное тело на крылолет до Града и получить награду.
– Нет, Котори-сан, - я одарила ее пристальным целеустремленным взглядом, - это моя добыча!
Она рассмеялась мне в ответ, а я подмигнула разбойнику, мол, так сказать будет лучше. И я принялась на полном серьезе внушать хозяйке чайного дома, что я везу преступника в Нордэрд, что его в тюрьму именно в северных землях, а я обогащу казну родной страны на сто тысяч золотых. Одно я не учла - слишком спокойно мой пленник воспринимает свое незавидное положение. Правда, Сорро тут же нашелся и объяснил:
– На севере очень мягкие законы, и меня в скором времени отпустят. Так что, жители других земель смогут еще потягаться за мою головушку. А пока я решил обогатить казну уважаемой Анжелики.
Звучало все это несколько странно и надуманно. И по лицу Котори-сан я поняла - вряд ли она поверила в наши выдумки. Только говорить о морской переправе мы больше не решились и стали пугать хозяйку переходом через горы.
