Борис Сапожников - Битва под сакурой
Грохот выстрела разбудил остальных ронинов. Через мгновение все трое были на ногах и с оружием в руках. Набисабуро прыжком выскочил из хижины, орудовать его длинным мечом внутри домика было проблематично, и тут же оказался среди разъярённых тэнгу. Те обрушились на него, размахивая мечами, но Набисабуро ловко парировал и уклонялся от всех атак. Правда, на контратаки его уже не хватало. Но тут к нему присоединились Цумимото и Кикутиё, быстро проредив ряды тэнгу. Несколько тварей повалились поверх убитого товарища.
Схватка завязалась жестокая и быстротечная. Сверкала сталь, тэнгу падали один за другим. Три ронина разили тварей, сражаясь плечом к плечу. Только Ясуока не спешил присоединяться к ним. Места на крохотном плато было слишком мало — даже троим было сложно сражаться. Особенно из-за длинных мечей Набисабуро и Кикутиё.
Да, собственно, и втроём ронины быстро одолели тэнгу, завалив их трупами почти всё плато. Тэнгу оказались не лучшими бойцами, и даже серьёзное численное преимущество не помогало им, а скорее мешало. Они толкались, теснились, не давали друг другу толком ударить врага. Гибель тварей стала вполне закономерным итогом схватки.
— Ха! — восторженно воскликнул Кикутиё. — Вот это драка! Как мы их, а?! — Он хлопнул по плечу Набисабуро, будто тот был его давним другом.
Бритоголовый ронин неодобрительно покосился на него, погладил голову, но ничего говорить не стал.
А Цумимото обернулся к хижине. Ясуока сидел на её пороге, зашнуровывая свой чехол.
— Что же у тебя там? — спросил Цумимото, подходя к нему.
— То, что позволило поднять тревогу и прикончить тэнгу, — пожал плечами Ясуока, кладя чехол в ногах.
— Я слышал пару раз звук, вроде того, что разбудил нас, — задумчиво произнёс Цумимото. — Близ острова Танегасима.[15]
— Никогда не был там, — ответил Ясуока, потуже затягивая завязки на чехле.
— Что теперь делать с этой падалью? — спросил у всех сразу Кикутиё, пиная труп тэнгу. — Жарко. К утру они вонять будут, и падальщики всякие соберутся.
— Да, — согласился Набисабуро, — нормально отдохнуть с такими соседями не получится.
— С того края, — махнул рукой Цумимото, — плато обрывается в пропасть. Можно покидать трупы тэнгу туда.
— Так и сделаем, — кивнул Набисабуро. — Ясуока-сан, оставайся дежурить, а мы займёмся телами.
— Я и без того достаточно перемазался в крови тэнгу, — капризно-брезгливым тоном сообщил Цумимото. — Останусь дежурить с Ясуокой-сан. А то по следам этих тэнгу ещё какие твари заявятся.
— Руки пачкать не хочешь? — шагнул к нему, встав практически вплотную, Кикутиё. — А дохлых тэнгу понюхать не хочешь? Можем оставить одного. Специально для тебя!
— Остальные тоже будут вкушать этот преизысканнейший аромат вместе со мной, — сладко улыбнулся Цумимото. — Так что в этом все будем равны, а рук я, всё равно, не запачкаю.
Кикутиё вскинулся, затряс руками, зачем-то подпрыгнул, делаясь похожим на обезьяну. Но быстро успокоился и отправился вслед за невозмутимым Набисабуро убирать трупы тэнгу. Цумимото же зашёл в хижину, опустился на пол и принялся чистить меч от крови тэнгу. При этом он постоянно косился то на Ясуоку, то на его чехол.
— Думаешь, я не успел заметить твой мушкет, — наконец, вымолвил он. — Хватит его прятать от остальных.
— Это уже моё дело, Цумимото-сан, — отрезал Ясуока, — что мне делать с моим оружием.
— Не хочешь доставать, лучше выбрось в пропасть вместе с трупами тэнгу, — иронически посоветовал тот. — Пока он валяется незаряженный у тебя в чехле, толку от него никакого. А в замке Горной ведьмы у тебя, Ясуока-сан, вряд ли будет время, чтобы вытащить его из чехла. Да и напади те же тэнгу на тропе, тебе пришлось бы бросить его и сражаться мечом. И для чего тогда без толку таскать эту тяжесть на плече?
— Это — моё дело, — ледяным тоном, не терпящим возражений, ответил Ясуока.
— Зря ты не хочешь внимать моим доводам, — улыбнулся Цумимото. Он спрятал меч в ножны и забрался в угол, попутно подбросив в очаг пару брёвнышек из казалось бы не уменьшающейся поленницы. — Зря, — бросил он ещё раз и прикрыл глаза, то ли и правда задремал, то ли просто сделал вид.
Уставшие, перепачканные в крови тэнгу, с чёрными перьями, приставшими к одежде Набисабуро и Кикутиё вернулись в хижину спустя почти час. Кикутиё злобно глянул на дремавшего в углу Цумимото, но ничего говорить не стал. Быстро прошёл в противоположный и плюхнулся на пол, обняв свой полевой меч.
— Сейчас твоя очередь дежурить, Цумимото-сан, — заметил Набисабуро, обращаясь к голоногому ронину, как будто тот и не спал вовсе.
Цумимото открыл глаза и кивнул в ответ на эту реплику.
— Быть может, Ясуока-сан одолжит мне свой волшебный чехол на время дежурства? — поинтересовался он.
— Нет, — коротко ответил тот, освобождая место у двери.
Синкурэа пришёл к хижине, когда солнце уже поднялось над горизонтом, окрасив склоны горы Фудзи в золотой цвет. Ронины как раз заканчивали завтрак, глядя как догорают последние угли в очаге.
— Вижу, — сказал он прямо с порога, — тэнгу побывали и у вас.
— Они были тут, — кивнул Кикутиё, — но мы прикончили всех их.
— А что с Па-неру? — равнодушно поинтересовался Цумимото, завязывая остатки еды в узелок.
— Он был менее удачлив, чем я, — пожал плечами Синкурэа. — А у вас, гляжу, потерь пока нет.
Все вместе они покинули плато и зашагали вверх по тропе.
Они прошли несколько часов и хотели остановиться, передохнуть немного, тем более, что тропа делала поворот, образуя небольшую площадку, где можно было расположиться с относительным комфортом. Но стоило идущему первым Синкурэа сойти с тропы, как нога его по щиколотку ушла в землю, как будто это была трясина или зыбучий песок. Он едва сумел вырвать её из коварных объятий, едва не упав. Цумимото поймал его за рукав, не дав повалиться на спину.
— С тропы сходить слишком опасно, — сказал он. — Стоит сделать палки, как на болотах, чтобы проверять землю вокруг себя.
— И как тут только паломники ходят? — пробурчал себе под нос Кикутиё. — Шагу ступить нельзя с тропы. Тэнгу шляются туда-сюда. — Он сплюнул.
— Быть может, — предположил Цумимото, — дело в том, что мы идём за головой Горной ведьмы, а не совершаем паломничество. Против паломников она ничего не имеет, потому и не ставит препонов на их пути.
— Тогда непонятно, зачем вообще изводить Горную ведьму? — философски поинтересовался Набисабуро. — Она вроде бы никому особенно и не мешает. Убивает только тех, кто идёт за её головой.
— Она одним своим присутствием поганит священную гору! — воскликнул Кикутиё. — Нечисть так и шастает по склонам Фудзи по её приказу! Этого нельзя допускать!
