Черльз Стросс - Семейное дело
— Так усердствовать можно, только чтобы предупредить действия террориста-смертника, — заметил Энгбард с обманчивой мягкостью. — Но как раз здесь прямая угроза отсутствует, — добавил он, улыбаясь Мириам, определенно стремясь подбодрить ее. — Я принял особые меры, чтобы гарантировать нашу безопасность.
— А ваше образование? — вновь заговорила Ольга. — У вас был персональный наставник?
Мириам нахмурилась, стараясь понять, что ее собеседница имела в виду.
— Нет, я ходила колледж, как все, — сказала она. — Подготовительные медицинские курсы и история экономики, а затем медицинская школа. Ну, а потом, вместо того чтобы продолжить обучение в медицинской школе, я вернулась в колледж, хотела изучить что-нибудь еще. С медициной у меня не сложилось.
— Так у вас два образования? — перебил ее Роланд.
— Да, вроде того. — Мириам отложила вилку. Есть она больше не могла (в желудке почти не оставалось места), а спина побаливала. Она прислонилась плечами к спинке стула, но это не принесло ей облегчения. — Я переключилась на журналистику. И добилась определенных успехов, стала магистром гуманитарных наук. — Рукам в перчатках было жарко, они потели. Это напомнило ей о долгих рабочих сменах в больничной палате для престарелых. И совсем о других перчатках, которые она не снимала по несколько часов, промывая кишечники. «Кукурузный крахмал, — рассеянно подумала она. — Следует раздобыть этот порошочек». — Я начала со статей о мошенничествах в секторе биотехнологий, но потом обнаружила, что махинации в сфере промышленных технологий гораздо интереснее. — Она помолчала. На лице Ольги было написано, что называется, «вежливое непонимание», как будто Мириам вдруг бегло заговорила по-японски.
— И вы это делали сами? О-ох, а у меня домашний учитель! — Ольга была в восторге. — Но папочка не хочет посылать меня в школу на ту сторону. Мы переживали отдельные беспокойные моменты, и он думал, что мне понадобится слишком много телохранителей.
Энгбард вновь улыбнулся. Мириам посчитала его манеру улыбаться пугающе снисходительной.
— В последние два года существовала угроза мятежа в районах Хел, — пояснил он, кивнув в сторону Мириам. — И твоему отцу были нужны войска. Возможно, на будущий год мы сможем послать тебя учиться в Швейцарию.
— Ой, здорово! — Ольга очень деликатно хлопнула в ладоши. — Я за.
— А что бы тебе хотелось изучать? — вежливо спросила Мириам.
— О, буквально все! Манеры и этикет, организацию домашних приемов… балов и банкетов. Ведь так важно уметь правильно устроить все мелочи, иначе как же всем управлять, если не знаешь, что делает твой дворецкий? — Она даже негромко охнула. — Хотя я надеюсь, что мне позволят и дальше играть на скрипке.
Мириам заставила себя сохранить непроницаемое выражение.
— Наверное, ты собираешься очень удачно выйти замуж, — сказала она нейтрально. Это хорошо вписывалось в уже существующую чрезвычайно стройную схему: зрелая женщина в качестве компаньонки, неприкрытый интерес к воспитанию и образованию Мириам, мечта о месте в дорогом пансионе для благородных девиц. «Возможна проблема, — хладнокровно подумала она. — Если они ожидают, что и я поведу себя подобным образом, то кто-то будет очень разочарован. И определенно не я…»
— Уверена, что муж у нее будет хороший, — подала голос Маргит, отважившаяся в первый раз высказать свое мнение. Винченцо что-то шепнул Роланду, и тот заставил себя понимающе хмыкнуть. — Она как раз в подходящем возрасте. — Маргит с сомнением взглянула на Мириам. — Вы, наверное, будете… — Она умолкла.
— Обсуждать возможное положение графини Хельги сейчас рано, — холодно заметил Энгбард. — Безусловно, она захочет заключить сильный союз, чтобы защититься. Уверен, у нее есть голова на плечах, и она захочет ее там и оставить. — Он улыбнулся: слабо, сухо.
Мириам сдержалась. «Ах ты, старый ублюдок! Ты еще угрожаешь!» Слуги заменили ее тарелку и наполнили бокал вином. Нарастающий гнев грозил выплеснуться. Чтобы скрыть свое состояние, она поспешно сделала глоток, оставив на хрустале кровавое кольцо губной помады. Сердце учащенно билось, и ей казалось, что не хватает воздуха.
— Не беспокойтесь, дорогая, пока вы в полной безопасности, — сказал Энгбард. — Этот дом-двойник расположен на другой стороне в безопасной зоне и так же хорошо защищен… но, рискнув уехать из него куда-нибудь, вы подвергнете себя опасности. Меня тревожат остальные ваши родственники, например семья Эксель, и следующие за вами наследники из семьи Ву на дальнем западе. Для вашей надежной защиты потребуется сильный союз.
— Союз… — неразборчиво повторила она. В комнате вдруг стало очень жарко. Она допила вино, чтобы выиграть время. — Знаете, мне кажется, вы говорите об этом как о само собой разумеющемся. Полагая, что я приму ваши манеры и образ жизни и адаптируюсь к ним.
— А разве обычно это не так? — спросила Ольга, явно озадаченная. Появился десерт, шоколадные трюфели в сиропе, но Мириам уже была сыта по горло. Все съеденное тяжело давило на желудок.
— Нет, не всегда, — строго сказала Мириам. Она взяла свой вновь наполненный бокал с вином, нахмурилась, припоминая — два или три?.. сколько она уже выпила?.. — и поставила его на место чуть энергичнее, чем намеревалась. Роланд снисходительно улыбнулся. Она заметила: все тут в этот вечер, казалось, посмеивались над ней. Как будто ожидали, что она расплачется и будет благодарить их за освобождение от жизни в тяжком рабстве. Мириам заставила себя выпрямить спину, сделала очень скромный глоток из своего бокала и постаралась не обращать внимания на нарастающую боль в пояснице. Будь она способна еще и разделаться с остатками еды, она была бы вполне довольна. — Но ведь мы обеспокоимся этим в свое время? — Она выдавила страдальческую улыбку. Все притворились, что она ничего не сказала. «Странная бестактность кузины», — мысленно хмыкнула она. Винченцо тем временем что-то спрашивал у Роланда о кавалерийских маневрах.
Несколько минут спустя Энгбард легонько постучал десертной серебряной ложечкой по своему бокалу.
— Если с едой покончено, можно перейти к послеобеденным развлечениям, — сказал он.
Слуги вкатили высокий столик на колесах, и Мириам заморгала от удивления. Перед ними, поблескивая стеклянным глазом и загораживая весь дверной проем, возник огромный, тридцатидюймовый, плоский плазменный телевизор. На полке под ним стоял черный видеомагнитофон и лежали соединительные кабели. Лакей в белых перчатках подал герцогу на серебряном подносе пульт дистанционного управления. И мгновенно удалился, едва Энгбард взял пульт и направил его на телевизор.
