Софья Ролдугина - Зажечь звезду
— Думаешь, дело все-таки в магии? — подытожила я.
Дариэль кивнул.
— Конечно, надо провести дополнительные исследования, но версия весьма перспективная. Ритуал-то работает, а значит, без магии и вправду не обошлось. Даже не магии, а энергетических взаимовлияний… Давай так: ты изучаешь это дело по своим каналам, я тоже побалуюсь в лаборатории, а потом сравниваем результаты?
— Дэйр, какой из меня ученый? — горестно вздохнула я. — Я даже не знаю, с какой стороны подступиться к этому противоядию.
— А у меня нет шакарской крови для опытов… — Дариэль задумчиво дернул себя за прядь. — И добровольно сдавать ее мне никто не собирается… Да, я не подумал об этом.
— Кровь — не проблема, я свяжусь с Пепельным князем, он что-нибудь придумает, — отмахнулась я. — В крайнем случае, дождешься, пока я приеду в Дальние пределы, Тантаэ оставил мне несколько… образцов. Солнечный яд-то у тебя есть?
— Обижаешь, — хихикнул эльф. — У меня в коллекции есть почти все известные науке яды… И неизвестных до черта. Ладно, попробуй поговорить со своим вампиром, может, что и выйдет, хотя лично я сомневаюсь. Когда тебя ждать в Пределах?
Я прикинула и скисла.
— Месяца через четыре, не раньше. Ох, Дэйр, знал бы ты, как я скучаю по близким! В жизни бы не подумала, что я такой «домашний» человечек, — горестно вздохнула я. Целитель сочувственно улыбнулся.
— Представь себе, знаю. Я тоже скучаю… по тебе, Нэй.
И отключил связь. Что бы это значило?
То, что в столовой я столкнулась с Хэлом, ввело меня в состояние радостного ступора.
— Боги, ты вернулся! Как прошла практика?
— Нормально прошла. А ты как? Поступила?
Я огорченно вздохнула.
— Какое там. Готовлю материалы для защиты проекта. Если все пройдет удачно, то зачислят. Но, честно говоря, эксперименты зашли в тупик. Солнечный яд действительно содержит скрытую энергию, божественного происхождения?. Она и вступает во взаимодействие с регенами. Чтобы ее обезвредить, нужно подобрать противовесную магию. А в сфере смерти я не сильна…
— Ну не расстраивайся. Нельзя же во всем разбираться. Зато в тьме у тебя достаточный уровень, — брат утешительно похлопал меня по плечу. А ведь он прав! Даже сам не понимает насколько!
— Хэл, ты гений! Я побежала, вечером поговорим, а сейчас надо кое-что проверить…
— Да что случилось-то?!
— Потом, все потом!
Действительно, а с чего я решила, что противодействием божественной магии будет именно смерть, то есть некромантия? Только потому, что ритуал принадлежит к этой сфере? Нет, некромантия — это способ извлечь энергию… а сама она заключена в «темной» крови.
Значит, тьма?
— …лаборатория нужна позарез, — закончила я и, состроив умоляющие глаза, в упор уставилась на некроманта.
— Детка, ну чем тебя твоя не устраивает? — страдальческим тоном протянул Рэмерт, поднимая воротник. Настроение у некроманта уже который день было ниже плинтуса — в преддверии полугодовых экзаменов студенты окончательно съехали с катушек. И часа не проходило, чтобы на горизонте не появился какой-нибудь жаждущий отсрочки, консультации, или пересдачи зачета несчастный. Мэйсон, скрипя зубами, посылал просителей к черту, в бездну и лесом, но поток студентов не иссякал. В замке от них было не спрятаться, и поэтому для обсуждения проекта мы все чаще выбирались в сад на задворках. Впрочем, сад — это громко сказано. Десяток кривых яблонь, непомерно разросшийся колючий кустарник и пара лавочек. Я накладывала простенькое плетение, отводящее глаза, совершенно незаметное с точки зрения мага, Рэмерт телепортировал из столовой кофе и мы погружались в обсуждение проблем.
— Оборудования практически нет — раз, печь не работает — два, компонентов для опытов мало — три, защиты нет — четыре… А кроме того, Рэмерт, мне нужен ассистент, — бодро протараторила я. Все претензии высказывались уже не единожды, но до сих пор некромант с успехом отмахивался от моих просьб.
— Ты намекаешь на то, чтобы я пустил тебя в свою лабораторию да еще и подрядился ассистентом? — иронически поинтересовался Мэйсон. — А не слишком ли нагло?
— В самый раз.
Похоже, некроманта удалось уломать. А сопротивляется он только для вида.
— Давай просто закажем нужные материалы на складе… А помогать тебе брат может — я ему это вместо курсовой зачту, идет? — заискивающе заглянул мне в глаза Мэйсон. Я только горестно вздохнула. Хелкар вернулся в Академию еще в середине ноября, но с тех пор мы перебросились всего парой слов. У меня — проект, у него — курсовая и экзамены на носу… Нет, я была очень рада его увидеть, но сначала мы мало общались, потому что у нас не совпадали графики, а потом… потом Хэл увидел, как мы мило болтаем с Рэмертом в библиотеке. И дернуло же тогда некроманта потрепать меня по волосам… К его «деткам», «крошкам» и «милашкам» и прочим пошлым хамоватостям я так привыкла, что уже и не замечала их, а вот Хелкар обиделся. И на меня, и на своего обожаемого учителя. Я пыталась поговорить с братом, но он ничего не желал слушать. Вот так странно: Хэл сам настоял на нашем знакомстве, да и Мэйсона знает не первый год, а напридумывал себе бездна знает что…
— Хэл к экзаменам готовится, не хочу его отвлекать, — соврала я. — Ну Рэмерт, ну пожалуйста, ну что тебе стоит… И я же помню, как ты хотел поучаствовать в опытах с темной кровью, так что же изменилось?
— Раньше я не знал, как ты ее получаешь, — холодно заметил некромант.
Вызывать тьму становилось все сложнее. Она уже слабо реагировала на боль от порезов или гнев, появляясь лишь тогда, когда я действительно чувствовала в ней необходимость. В последний раз мне пришлось просить Мэйсона вывихнуть мне палец. Боль была адская, но мы все же успели нацедить две пробирки «темной» крови. Потом пошел откат, и я вырубилась. После этого случая Рэмерт зарекся мне помогать.
— Рэм, ну пожалуйста! Я сама не справлюсь! — вырвалось у меня в сердцах. Некромант вздрогнул.
— Как ты меня назвала?
— Рэм, — я смутилась. Слово как-то слишком легко слетело на язык. «Рэм» в переводе с эльфийского значит «птица». Вроде ничего криминального, чего же он так мнется? Не любит, когда его имя сокращают? Или все же считает, что обращаться так к старшему — невежливо с моей стороны?
— Больше так не делай, ладно? — вид у некроманта был весьма бледный. Вытащил из кармана сигарету, прищелкнул пальцами, поджигая. Нервно затянулся. Я заметила, что руки у него дрожат.
— Почему?
— Рэм, ну почему нельзя? — ее глаза, серые, как осеннее небо, распахиваются в притворном удивлении. Губы капризно поджаты.
