А. Мартинес - Адская закусочная Джила
Тэмми наклонилась ближе к нему. В вырезе футболки соблазнительно мелькнула грудь.
— Тогда какой фильм тебе нравится?
— «Юный Франкенштейн».
Он попытался высвободить руку. Далось это нелегко, но, будучи оборотнем, он давно научился держать свои чувства в кулаке.
— Дюк, скажи, я хорошенькая?
Он не стал лгать. Тем более что она уже знала ответ.
— Спрашиваешь!
Тэмми намотала на палец темную прядь.
— Не хочешь со мной потрахаться?
Надо сказать, что вопрос не застал его врасплох. Запах похотливой самки исходил от нее за милю.
— Нет, спасибо, меня ждет работа.
С этими словами он встал из-за стола и направился назад в кухню.
Тэмми явно не ожидала отказа и осталась сидеть в растерянности. Ее еще никто ни разу не отвергал. Правда, нельзя сказать, что она многих просила. Разве что Чэда, приятеля Денизы Калхаун и учителя физики. Учитель сначала сопротивлялся, но вскоре не выдержал и сдался. Тэмми всегда пребывала в уверенности, что достаточно поманить пальчиком, и мужчина уже ее. Увы, оборотень ее отверг. Эта мысль не давала покоя, но поначалу она просто отказывалась поверить. И все-таки было в отказе нечто такое, что приятно щекотало нервы. Нет, это даже здорово! Она перестанет себя уважать, если все-таки не соблазнит этого упрямца!
Ее переполняло предвкушение победы.
ГЛАВА 19
Эрл проснулся оттого, что ему жутко захотелось кофе.
Физиология воскрешенных, или не-умерших, такова, что кофеин, как и большинство подобных субстанций, на вампиров не действует. При желании Эрл мог выпить хоть три литра мышьяка или весь день глотать пилюли цианистого калия — и никаких дурных последствий. Как-то раз его укусила гремучая змея, а еще один раз он на спор глотнул жидкости для чистки унитазов, и его даже не вырвало. Правда, от чесночного супа все тело покрывалось сыпью, нет, даже не сыпью, а гнойными нарывами, но за исключением этого ничто — ни лекарство, ни еда — не могло причинить ему желудочный или кишечный дискомфорт. Поначалу он считал это большим плюсом, но, как и за другие дары, что несло с собой бессмертие, за него приходилось платить высокую цену.
Например, даже при самом большом желании, он больше не мог напиться. Он по-прежнему любил выпить, но, скорее, по привычке, оставшейся от прежней жизни. И даже если у него возникало желание утопить душевные страдания в алкоголе, а потом от души подебоширить по пьяни — увы, теперь об этом оставалось только мечтать. Такие простые радости не для вампиров. Разумеется, это еще не значит, что время от времени он не пытался. Более того, он не переставал тешить себя надеждой, что где-нибудь наверняка есть сорт пива, от которого ударит в голову. Правда, поиски сего благословенного напитка пока что не увенчались успехом, но Эрл не желал сдаваться. Даже если у него уйдет на это тысяча лет, он все равно его отыщет.
А сегодня вечером с него довольно чашки крепкого черного кофе. И желание это было скорее психологическим; стоило ему ощутить во рту первый обжигающий глоток, как его тотчас переполняло блаженство, как если бы хлебнул свежей кровушки. А может, даже и большее.
Что, с другой стороны, вновь наполнило его смутными подозрениями, особенно после того, как он, спустившись в кухню, обнаружил там след чьего-то пребывания. На прилавок аккуратными рядами были выставлены коробки и банки, на полу выстроились кастрюли и сковороды. А где-то посреди этого беспорядка валялись ингредиенты для вожделенной чашки кофе. Когда же он их собрал, настроение упало ниже некуда.
Он потянул носом. Лоретта сидела за столом; на столе лежали газеты.
— Привет, Эрл.
Вампир что-то буркнул в ответ и направился к кофейному автомату. Там он приступил к священному ритуалу, в предвкушении глядя на мигающие огоньки. Когда автомат наконец выплюнул первые капли напитка, которых хватило разве что на небольшую чашку, Эрл поспешил перелить их в грязную кружку, которую обнаружил где-то по пути от своего чемодана к кофейному автомату, и тотчас припал губами к волшебному эликсиру. Кофе приятно обжигал рот и горло. Ожоги третьей степени тотчас превратились в ожоги второй. Но даже если бы и не превратились, боль того стоила.
— Лоретта, — произнес Эрл. Кончик языка у него по-прежнему саднил. — А где Дюк?
— У Эльмиры Вернер проблемы с курами. Она попросила Дюка проверить, в чем там дело.
Эрл налил еще одну кружку.
— А в чем дело?
— Ну, куры вроде как живы. Но после того как она услышала, что случилось с коровами Уолта, то решила проверить.
Вампир подошел к столу, сел рядом и вытащил пожелтевшую газету.
— А это еще зачем?
— Провожу исследование. Про закусочную.
— Ну и как? Откопала что-то интересное?
— Трудно сказать.
Эффект плацебо от кофеина еще не начал сказываться, однако Эрл не без любопытства взял со стола газету и пробежал глазами. На это ему понадобилась всего одна минута. В газете имелось всего три страницы; большую их часть занимали редакционные статьи, прогнозы погоды и кроссворд. Просмотрев первую газету, он взялся за вторую. Прочел пару заголовков, и ему тотчас стало ясно, что собственно пытается выяснить Лоретта.
За Роквудом стояла длинная и колоритная история, полная самых разных проявлений чертовщины. Буквально в каждом номере местной газеты имелась статейка на эту тему. О чем здесь только ни писали — и о реках крови, и о растерзанных коровах, и куда более невероятных вещах вроде того, что в один прекрасный день все кошачье население города потеряло хвосты, а еще как-то раз ночь длилась здесь целых три недели. Трупы с поразительной регулярностью исчезали из могил. Местные жители то и дело уходили из жизни при загадочных обстоятельствах. Судя по количеству сообщений, в каждом третьем доме обитало привидение. Раз в пару месяцев луна выкидывала фокусы: то ни с того, ни с сего наступало полнолуние, то сама она меняла цвет, а то и вообще исчезала на целую неделю. Не ведая законов нормального мира, ненормальные вещи творились по всему Роквудскому округу. Так что обнаружить какую-либо закономерность было довольно сложно.
Эрл закончил читать передовицу, посвященную гражданским правам неугомонных покойников, досаждавших своими визитами законопослушным гражданам. Автора статьи мучил вопрос — если такому разнести из ружья голову, считать ли это нарушением пресловутых прав. Надо сказать, что интересные точки зрения высказывались и за, и против. Те, кто стояли «за», исходили из того, что покойники тоже люди и потому, согласно Конституции, наделены неким набором неотъемлемых прав. Противники этой точки зрения приводили контраргументы, заявляя, что любой, будь он живой или мертвый, теряет свои права, как только покушается на ваши конечности и пытается их отгрызть.
