А. Мартинес - Адская закусочная Джила
Лоретта зажала нос.
— Черт, ну и вонища! Мне казалось, от них воняет, когда их жгут на костре.
— Когда тают, от них тоже воняет. Правда, не так сильно.
Лоретта направилась назад в заведение и вскоре вернулась, неся под мышкой зеленый шланг. Она накрутила один конец на кран, торчавший из боковой стены.
— Я конечно, благодарна за помощь, ребята, но вам нет необходимости делать за меня мою работу. Я и сама могу позаботиться о себе.
— При чем здесь вы. Тот, кто подослал сюда этих тварей, намеревался убрать нас с Эрлом. Может, и вас заодно, но в первую очередь нас с ним. А это уже мое личное дело.
Лоретта повернула кран. Тот застонал, забулькал, содрогнулся и наконец ожил струей воды. Лоретта взялась смывать с асфальта слизь. Та упорно отказывалась растворяться или хотя бы разваливаться на куски. Тем не менее Лоретте кое-как удалось смыть ее в высокую пожухлую траву, где ее в принципе не было видно. Лишь на асфальте остался омерзительный зеленоватый след.
— Если уж мы решили заняться этим делом, — произнес Дюк, — не стоит ждать очередной неприятности.
— Что, собственно, должна сделать я?
— Ну, вы могли бы навести справки в городе. Все хорошенько выяснить про этот участок земли. Как давно здесь стоит эта забегаловка? И вообще любые подозрительные случаи.
— В Либурне есть архив. А Бифф Монтойя собрал подшивки местной газеты за много лет. Она, правда, уже три года как не издается, но, думается, в ней при желании можно откопать полезные для нас сведения.
— Отлично. И поспрашивайте местный народ. Любого, кому хоть что-то известно. А я пока прочешу это место вдоль и поперек.
— А что будешь искать?
— Пока сам не знаю. Что-нибудь этакое.
— Я уже это делала, когда только-только открылась. Да вот только ничего не нашла.
— Просто вы не знали, что искать.
— В основном меня интересовали крысы, — призналась Лоретта. — Мне и голову не пришло искать признаки Нечистого. Хотя, если подумать… помнится, мне попалась плесневелая буханка хлеба. Вид у нее был такой, словно она попала в немилость к Господу.
Лоретту даже передернуло.
Прежде чем приступить к поискам, Дюк залег в постель, чтобы пару часиков покемарить. К этому времени Лоретта уже отправилась в город проводить расследование, так что, если не считать свернувшегося клубком в чемодане Эрла, он был один в своем бетонном бункере. На приятеля рассчитывать не приходится. В течение дня вампир — стопроцентный покойник. И на том спасибо, подумал Дюк, однако толк от него был примерно такой же, как от пятипудового мешка с мукой.
Немного поспав, Дюк начал с кухни. Он перебирал содержимое шкафа, когда неожиданно услышал за спиной попискивание кроссовок о плитки пола.
— Эй, есть тут кто-нибудь? — донесся голос из передней части заведения.
Он тотчас узнал этот голос и подошел к прямоугольному окошку, чтобы убедиться в своем предположении. У прилавка стояла Тэмми. Заметив его, девушка улыбнулась.
— Эрла здесь нет, — предвосхитил он ее вопрос.
— А я здесь не из-за него.
— Лоретты тоже нет.
— А, понятно. Значит кроме тебя здесь никого?
— Да, и я вроде как занят.
— Ладно, можешь не объяснить. Сама вижу.
— Спасибо.
И Дюк вернулся к своему занятию — вновь принялся перебирать содержимое полок и полочек. Он не услышал, как Тэмми ушла, однако решил, что виной всему грохот, который он сам создавал кастрюлями и сковородками. Впрочем, вскоре оборотень убедился в обратном. Юная красотка распахнула ведущие в кухню двери.
— Эй, ты что делаешь?
— Навожу порядок. Разве не понятно? — ответил он.
— Тебе помочь?
— Спасибо, я уже почти справился.
— Да ладно, мне не трудно.
— Уговорила. Можешь вынуть все из этого шкафа?
— Нет проблем. — И она принялась выставлять на прилавок жестянки с консервами. — Скажи, а что здесь произошло вчера ночью?
— Нагрянули упыри.
— Правда? Ух, ты! И ты их покромсал?
Дюк до сих пор ощущал глубокую царапину на шее.
— Угу.
— Кто-нибудь пострадал?
— Не.
Расспросы продолжались. Тэмми оказалась незаменимой помощницей, однако трещала без умолку, осыпая его вопросами и комментариями на самые разные темы — от рок-групп и кино и до мальчиков и любимой еды. Дюк, никогда не блиставший красноречием, отвечал короткими «да» или «нет», а то и вообще ограничивался лишь кивком головы. К тому времени, когда они покончили с кухней, он знал о Тэмми даже больше, чем ему хотелось.
— А разве у тебя сегодня нет в школе уроков? — поинтересовался он. Терпение его было уже на исходе.
— А я их прогуливаю. — Она поднесла палец к губам. — Надеюсь, ты меня не сдашь?
Дюк, хотя девица уже и достала его своей трескотней, улыбнулся. Было в ней нечто такое, отчего на нее не хотелось злиться. Он попытался распалить в себе злость, но Тэмми стоило лишь достаточно невинно взмахнуть ресницами, улыбнуться или рассмеяться, и всякое раздражение моментально улетучивалось.
— Ты не хочешь помочь мне заделать входные двери?
— Спрашиваешь.
Она держала доски, а он тем времени молотком заколачивал гвозди. Наконец с дверями было покончено, и они решили передохнуть. Сели за стол и взяли по банке газировки.
— Знаешь, у тебя замечательные руки. — Тэмми потянулась через стол и взяла его ладонь в свою. Ее маленькие пальчики принялись разглаживать складки на его лапище. — Какая задубевшая кожа. А этот шрам, он придает тебе очарование.
И она указала на едва заметный шрамик. Это был Знак Пентаграммы. Метка Зверя. Он то становился заметнее, то бледнел, в зависимости от фазы луны, однако никогда не исчезал полностью.
— Откуда он у тебя?
— Долгая история.
— Да будет тебе, расскажи.
— Я задавил оборотня.
— Понятно.
— Нет, честное слово.
Он никогда не врал про этот шрам. Впрочем, его не так уж часто о нем спрашивали. А те, кто спрашивал, все равно отказывались верить. Так что придумывать что-то свое, даже короткую историю, не имело смысла — пустая трата времени и сил.
Тэмми улыбнулась.
— Даже тот, кто сердцем чист и ложится в постель с молитвой…
— Терпеть не могу этот фильм, — перебил ее Дюк.
— А как тебе «Американский оборотень в Лондоне»? Готова поспорить, что он тебе нравится.
— Так себе.
Тэмми наклонилась ближе к нему. В вырезе футболки соблазнительно мелькнула грудь.
— Тогда какой фильм тебе нравится?
— «Юный Франкенштейн».
Он попытался высвободить руку. Далось это нелегко, но, будучи оборотнем, он давно научился держать свои чувства в кулаке.
