Холли Лайл - Испытание пламенем
Ее волосы, обычно глубокого каштанового цвета, теперь казались медными. Карие прежде глаза смотрели сейчас чистым янтарем, а всегда бледноватая кожа заиграла тем же янтарным отблеском. Конечно, такой эффект можно было бы отнести к освещению — свет отражался от медных стен и окрашивал все в рыжеватые оттенки, однако Молли видела: изменилась сама костная структура лица. Уголки глаз словно вытянулись к вискам, резче обозначились скулы, шея стала длиннее и тоньше. Теперь из-за роста зеркало стало ей маловато. Еще вечером его наклон позволял Молли видеть себя целиком, но сейчас пришлось его поставить прямее, иначе срезалось добрых шесть дюймов головы. К тому же из-под нижней юбки теперь торчали щиколотки, а раньше подол лишь на полдюйма не доставал до пола.
Молли все смотрела в зеркало, а где-то на самом дне ее разума шевелилась мысль, возникшая еще в разговоре с Биррой. Теперь она проявилась с кристальной ясностью. Беседуя, Молли смотрела ему в глаза, но ей не пришлось напрягать шею, задирая голову, как случалось прежде.
— Я перестала расти в шестнадцать лет, — пробормотала она, но, глядя в зеркало, не могла больше отрицать, что еще подросла, и заметно. Стала выше и стройней. За одну ночь.
Что за черт?!
Молли позвонила, вызывая Бирру. Может, у него найдется объяснение? Ей уже осточертели сюрпризы и тайны!
Кэт-КрикГотовя Джейку поесть, Лорин увидела в окно, как мимо в полицейской машине проехал Эрик с одной из «Богинь судьбы» — старухой Джун Баг. Интересно, куда это они?
Джун Баг — одна из сентинелов, значит, эти двое заняты чем-то неблагоприятным для самой Лорин. Тем не менее думать об Эрике, как о враге, оказалось не так-то легко. В школе они не дружили, он был признанным Плохим Мальчишкой, а она — Хорошей Девочкой, но иногда после уроков, когда Эрика лишали права ездить на семейном автомобиле, они вместе шли домой. Шли и разговаривали. Причем не о школьных приятелях и жалких достижениях местной футбольной команды. Разговаривали по-настоящему.
Да, забавно. Лорин намазала кусок пшеничного хлеба ореховым маслом и джемом, разрезала сандвич на треугольнички — Джейк называл их «тролички» и не желал переучиваться. Она все еще помнила, о чем они с Эриком беседовали в те далекие дни. О его мечтах поступить в Вест-Пойнт, стать таким, как любимые герои: Роберт Ли, Джордж Паттон, Дуглас Мак-Артур, Дуайт Эйзенхауэр и, разумеется, лейтенант Найнингер, паренек из Джорджии, чей поединок с врагами на Филиппинах был для Эрика образцом выполнения воинского долга. Он самозабвенно глотал книги о войне, и это несказанно поражало Лорин: ведь Эрик никогда не читал положенного по программе и никогда не делал домашних заданий. И это скорее всего помешало-таки ему поступить в Вест-Пойнт. А может, все дело в том, что он был обречен стать сентинелом и отец не позволял ему даже помыслить о военной карьере? Лорин прекрасно помнила, какие баталии разгорались у них в доме по поводу того, что Эрик не станет офицером.
А еще они с Эриком обсуждали неопределенность ее собственного будущего, ее абсолютную решимость не изучать машинопись, потому что она никогда и ни за что не станет работать ни в каком машинописном бюро! Обсуждали ее жадное стремление к иным местам, внутреннее беспокойство и ощущение, что она что-то упускает, что в жизни ей предназначено сделать нечто важное, а она даже не представляет, в чем это важное заключается.
Когда Лорин рассказывала Эрику об этой своей жажде, он лишь грустно улыбался. Он понимал! И потому нравился ей. Очень нравился. Разумеется, встречаться они не могли. В таком крохотном городке, как Кэт-Крик, люди придерживаются назначенных им ролей. Ее роль состояла в том, чтобы быть Хорошей Девочкой, чистой, усердной, а ему следовало оставаться Плохим Мальчишкой, гонять на машине, нарушая правила, курить и выпивать, встречаться с девушками, чьи имена родители иначе как шепотом не называли. Еще не став взрослыми, Эрик и Лорин уже осознавали важность сохранения социальной роли.
Но однажды они поцеловались, на заднем дворе, под окнами старой мастерской ее отца. Просто стояли и болтали, в разговоре возникла неловкая пауза, и они — это было, конечно, ошибкой — вдруг заглянули в глаза друг другу. И вот он уже обнимает ее, нежно, осторожно, и она обнимает его. Словно люди, которые видят нечто, что они смогут сохранить. И сейчас, стоя на кухне через столько лет, она все еще помнила тот поцелуй.
А потом они отступились: Лорин не слишком соответствовала его репутации, а он — ее. Вскоре ему снова позволили ездить в школу на родительской машине, а еще через какое-то время она окончила учебу и уехала.
С Брайаном Лорин никогда не говорила об Эрике. Всего один поцелуй, о чем тут рассказывать, к тому же он ничего не значил ни для нее, ни для него.
Разве что теперь, стоя на кухне и зная о сентинелах, об Эрике, о собственных родителях, она вдруг заметила, как он проезжает мимо ее окон, и вспомнила того мальчишку, его мечты о величии, вспомнила солнечный луч на щеке, когда он ее поцеловал.
Медный Дом, БаллахараБирра не смог ничего объяснить.
— Ты и правда выглядишь выше, но, может, это просто из-за туфель.
Молли показала ему свои плоские подошвы.
— Тогда, наверное, это не из-за туфель.
— Я сама стала выше! — нетерпеливо воскликнула Молли. — У меня изменились лицо, цвет волос, цвет глаз! Я хочу знать, что происходит!
Бирра поднес длиннопалую руку ко лбу и прикрыл глаза.
— Ималлин скоро вернется. Очень скоро. Возможно, у него найдутся нужные тебе ответы. Но я, Води, я этих ответов не знаю. Я всего лишь смиренный слуга.
— Что за чушь ты несешь! Ты вовсе не слуга, и тем более не смиренный. Думаю, по положению ты здесь занимаешь второе место. Может, ты даже главнокомандующий вооруженными силами. Во всяком случае, тебе все кланяются, а ты — никому. Кроме меня. Я знаю бюрократию и знаю военную иерархию. И я чувствую, когда мне лапшу на уши вешают!
Выражение лица Бирры вдруг изменилось. Он распрямился, глубоко вздохнул, мрачно кивнул и произнес:
— Отлично. Ты абсолютно права. В твоем положении я бы тоже потребовал искренности. Выслушай же правду. Указания, данные мне, не позволяют обсуждать происходящие с тобой изменения. Это долг и привилегия Ималлина. Ты понимаешь, что такое приказ?
Молли кивнула:
— Понимаю.
— Тогда, пожалуйста, пойдем со мной. Познакомься с нашими гостями. Наслаждайся устроенным в твою честь празднеством. А я сделаю все возможное, чтобы Ималлин скорее вернулся. Сообщу ему, что ситуация чрезвычайная и требует немедленного вмешательства.
