Александр Меньшиков - В краю молчаливого эха
Я на всякий случай пошептался с Воронами, но те заверили меня в том, что в округе безопасно. Это, конечно, хорошо. Хотя от небольшой «встряски» я бы не отказывался… Надеюсь, охота будет удачной.
К обеду мне удалось пройти солидное расстояние. Благо, что в Клыкастом лесу не было таких буреломов, как, скажем, в Сиверии. Это облегчало передвижение, да и обзор.
За всё это время, кроме летучих мышей, периодически гоняющих среди ветвей, да стайки ворон в одном неуютном месте, мне не попалось ни одной иной животинки. Здесь пахло грибницей… Я тут же вспомнил рассказы Первосвета про то, как он с отцом частенько ходил за опятами, свинушками, серушками… мокрухами… волнушками… моховиками… В общем, за кучей каких-то непонятных грибов. А потом с блаженной улыбкой на устах вспоминал, как славно их готовила матушка.
В Клыкастом лесу было сыро. И скорее всего, тут так было всегда, а не только весной. На то указывало обилие самого разнообразного мха, который густо покрывал всё вокруг: и землю, и стволы деревьев могучих сосен, осин, елей, и громадные валуны, пни… В общем всё.
На очередной поляне я решил остановиться на отдых. Было обеденное время, можно уже и подкрепиться.
Дождь закончился ещё час назад, но небо всё ещё было пасмурным. Я разложился на плоском валуне и принялся за еду.
И всё же здесь не так уж и плохо, — подумалось мне. — Бывали места и помрачней… На той же Новой Земле.
Клыкастый лес… огромнейший лесной массив, который и за неделю не исходишь… Отчего он такой «нелюдимый»?.. пустой?..
Ближайшие поселения — хуторки, деревушки — находились, если я правильно помнил, аж у морского побережья. Жуга рассказывал, что местные жители — зуреньцы — в основном занимались рыбалкой. А вот охотились очень редко. Кроме того, они добывали янтарь, причём в большом количестве. Что ещё? Кажется, Исаев упоминал о смолокурнях. А вот про лесопилки ни полслова, что, конечно же, весьма странно.
В общем, выходило так, что будто бы Клыкастый лес хоть фактически и принадлежал зуреньской общине, и вроде бы делай с ним чего душа пожелает, а на самом деле здесь человека и на сто вёрст не встретишь.
Гуряне тоже не рвались в эти края. А заняли лишь склоны Зуреньского Серпа…
И стоит ли теперь удивляться, что Клыкастый лес полон разбойников! Свято место, как говорится, пусто не бывает.
Мысли сошлись к последней встрече с Глебовой. В разговоре мы вновь коснулись ситуации с торговыми обозами. Беседовали каких-то полчаса, но «тумана» стало ещё больше.
Итак, — задумался я, дожёвывая домашнюю колбасу, — что же выходит? А выходит весьма странное дело… Кто-то надумал взять под контроль все основные торговые пути этого края. Как по мне, так по всему получается, что этот некто — Белый Витязь, загадочная личность, которую никто в глаза не видывал. За то его пособников — хоть пруд пруди.
Так! А почему ты, Бор, решил, что это он? И действительно, почему?
Сейчас все говорят о пришлых разбойниках, которые не на шутку распоясались на главных дорогах юго-запада: и на Битом тракте, что ведёт в Удел Валиров, на Кошкиной тропе, тянущейся до Поморья. А там, безусловно, и на куче иных путей, которые помельче.
Но меня смущает тот факт, что эти самые «пришлые», появились после того, как люди Белого Витязя решили навести порядок в Темноводье и порубили (как утверждают местные) не малое число «старых» разбойников…
Смешная ситуация… такая смешная, что аж грустная… Теперь все говорят, мол, как раньше хорошо было. Нападут, бывало, лихие люди. Дашь им откупного, да и езжай себе дальше. А теперь?..
А теперь, во-первых, спрашивается, кто эти «пришлые»? А во-вторых, почему Белый Витязь (коли он так радеет за народы Темноводья) опять не возьмётся за оружие? Прогнал бы либо порубил новоявленных бандитов. А этого не происходит!
Интересно… примечательно…
А теперь вернёмся к людям Дюжева, да и к самому Дормидонту. И не только к нему. А и к Добрыне Никитову, командиру Защитников Лиги из Старой слободки. Уж как-то подозрительно, что никто из них даже не пытается навести порядок на дорогах Темноводья. Не состоят ли они в доле с бандитами?
Кстати… кстати, Бор… кстати, тут и на купцов тень падает. Если раньше обозы шастали туда-сюда без проблем, то теперь всем приходиться объединятся и…
Стоп! Почему объединяться? Теперь все ходят к Твердополку Лыкову и подстраиваются под него. А он деньжат с этого сбивает. И немаленьких деньжат.
Помнишь, Бор, как Ярослава сказала, что этот купец — парень удачливый? Его обозы ни разу не были подвергнуты нападению. А что это значит, думаю, ты, Бор, и сам понимаешь…
Не ясно ещё одно: почему (если слова Глебовой про письма и рапорты, конечно, верны) из столицы никого не шлют? Да хоть бы для проверок! Я уже не говорю о военной помощи.
Выходит так, что кому-то необходимо уменьшить значение Погостовой Ямы, и возвеличить, так сказать, Старую слободку. Если раньше грузы возили обозами по Кошкиной тропе через Клыкастый лес, то теперь даже добытый поморскими зуреньцами янтарь сначала перевозят насадами и ладьями вдоль берега моря до устья реки, и дальше по Малиновке до Глубокой пристани, а там по Поморскому тракту в Старую слободку. И уж потом такие как Твердополк чуть ли не единолично везут его в Погостовую Яму, а оттуда дальше в Светолесье.
Вот какие сложности, а меж тем Новоград молчит и не рыпается!
Сколько же в этом крае загадок! А вот кто ответы-то знает?
Я поднялся и стал складываться. Хорошо на свежем воздухе думается… в городе не так… Засрут мозги, так что не удивительно, что становишься каким-то бестолковым.
Правда — она в ногах. Ходишь — думаешь. Сядешь — тупеешь. Н-да… хоть человеком стал себя чувствовать.
Наконец, собравшись я пошёл дальше. Заблудиться не боялся — ориентировался неплохо. Такое у меня не отнимешь.
Через час мне удалось набрести на явные следы пребывания тут диких кабанов. Сразу подумалось про Стояну: будь она сейчас со мной, то легко разобралась что да как. Но её со мной нет, придётся самому постараться…
Интересно, как она сейчас там? Как дети? Может, зря я рванул сюда? Остался бы с ними… А?
Я сильно затряс головой, пытаясь отогнать назойливую тоску. Не хватало ещё тут раскиснуть!
Итак, следы кабанов. Боги явно меня любят! И погодка кстати: шагов по сырой траве не будет слышно.
Н-да, такой подарок… такой зверь… опасный… умный… Ну, поборемся с ним… поборемся…
Определившись с направлением дальнейшего своего движения, я осторожно двинулся вперёд. Ветерок дул в лицо, так что запах меня не выдавал. Да ещё густой кустарник — это тоже мне во благо.
