Владилен Янгель - Ритуал
Всю ночь Гарвель готовился к ритуалу. Весь пол в комнате был испещрен мистическими символами: множество кривых линий исходящих от гексаграмы, в которую был заключен имп, вели к шести небольшим треугольникам, в которых покоились соответствующие сигилы. Линии, проведенные с помощью краски, слабо светились в почти полной темноте, царящей в комнате. До рассвета оставались считанные минуты, наступил тот краткий миг, когда солнце еще не взошло, а звезды и луна уже погасли. Хааг с обожанием смотрел на хозяина, тихонько повизгивая от нетерпения. Гарвель рывком поднялся на ноги и, осторожно переступая начерченные линии, захлопнул ставни, и без того скудное освещение исчезло полностью, впрочем ни Гарвелю, ни импу такие мелочи не мешали. Встав в центральный заклинательный круг, демонолог сконцентрировал свою волю, жуткая демоническая энергия, заструилась по прочерченным на полу линиям, расцвечивая их в темно пурпурный цвет. Проходя через сигилы, цвет менялся: из темно пурпурного, почти черного, стал ярко красным, каменная плитка рассыпалась в труху. В этом жутком цвете вся комната казалась залитой кровью. Еще один сигил и цвет вновь переменился, теперь он был синим, как летнее небо, а камень вновь осыпался невесомой пыльцой.
Стиснув зубы от напряжения, Гарвель продолжал тянуть из себя силу, линия за линией оживляя затейливый узор. Едкий пот выедал глаза, мутными каплями стекая по лицу. Наливающиеся силой линии росли, пока не уперлись в заключенного в гексограмму импа. Когда все шесть лучей гексограммы осветились тем же призрачным сиянием, что и упирающиеся в них линии, имп закричал. Его дребезжащий голос начал менять тональность, центр гексограммы затопило таким мощным сиянием, что фигурка импа скрылась в нем словно потонула в молоке. Визг постепенно перешел в громогласный рев, настолько низкий, что задрожали стены. В сиянии проступила приземистая фигура в половину человеческого роста, сияние стало меркнуть, словно бы втягиваясь в темную фигуру. Очертания существа стали все отчетливее, проступили широкие кожистые крылья, сложенные за спиной, гнутые бараньи рога. Длинные, свисающие до колен руки, заканчивающиеся непомерно толстыми кулаками.
Демонолог шатался от напряжения, его заволокло легкой серой дымкой, сгущаясь, она скрыла искаженное гримасой боли лицо. Несколько мгновений в царящем в комнате мертвенном свете стояли друг напротив друга две смазанные фигуры.
Дверь комнаты, предусмотрительно закрытая на засов, содрогнулась от мощного стука. Похоже, что вопль Хаага всполошил всех в округе. Не обращая на выгибающуюся дугой дверь внимания, Гарвель продолжал нараспев читать завершающую формулу передачи силы. Едва последние слова прозвучали, как остатки света втянулись в тело Хаага. Через мгновенье дверь влетела в комнату высаженная одним мощным ударом, деревянный засов разлетелся в щепу, из коридора в комнату хлынул свет, высветив неказистую обстановку в комнате. В проем, из которого лился тусклый свет от чадящего в коридоре факела шагнул человек.
— Что вам нужно? — Протирая глаза, спросил Гарвель сварливо. Человек услышав его слова, взмахом руки отослал причитающего трактирщика, стенающего о том, как дорого нынче стоят услуги толкового плотника. Гарвель все еще не убирая раздраженного выражения с лица, повторил вопрос. Вместо ответа вошедший шагнул к закрытому окну, от могучего толчка распахнулись ставни, давно не смазанные петли истошно скрипнули. Разреженный лунный свет проник в комнату, наполнив ее светом. Слабого лунного света хватило, чтобы Гарвель узнал стоящего перед ним мужчину, не прибегая к демоническим талантам. Им оказался тот быкоподобный монах, стоявший рядом с Вальмонтом во время атаки одержимых. Только сейчас у него на шее болталась инквизиторская инсигния.
— Чем обязан столь высокому визиту? — Спросил Гарвель холодно.
— Колдуешь мразь? — С едва сдерживаемой злобой сказал инквизитор с тщательно скрытым удивлением рассматривая своего собеседника. От окутанной мраком, излучающей угрозу фигуры с горящими глазами не осталось и следа. Стоящий перед ним человек был совершенно обычен. Разве что глаза у него разного цвета.
— Меня наняли. — С металлом в голосе сказал демонолог. — Если есть претензии. То иди к нанимателю.
— Трусишь? Тварь?! — Усмехнулся уголком рта верзила.
— Не хочу лишних смертей, на сегодня их более чем достаточно. — Поднимаясь с кровати, сказал Гарвель. Громила набычился, подобрался для броска. Из-под кустистых бровей на миг блеснул острый оценивающий взгляд.
— И все-таки в чем дело? — Вновь спросил Гарвель, мысленно подавая команду Хаагу. Висящий над самым потолком фамильяр приобрел плотность, но по-прежнему не издавал ни звука.
— Поговорить. — Неожиданно ответил инквизитор. Гарвель едва не расхохотался — история повторялась. Опять постоялый двор и желающий говорить инквизитор. Повинуясь команде Гарвеля Хааг проявился в воздухе рядом с лежащей дверью, кряхтя больше по привычке, чем от натуги, приладил дверь на место. Вырванные с корнем петли вновь вросли в дерево. Инквизитор проворно отскочил от возникшей рядом приземистой фигуры, в руке у него тускло блеснул металлом клевец.
— Изыди, бес! — Рявкнул он, замахиваясь для удара. Хааг с издевательским смешком растворился в воздухе раньше, чем трехгранное лезвие опустилось ему на голову.
— Опять не угадал. — Поправил Гарвель. — Теперь он тянет на полноценного молоха, а не беса.
— Так о чем же хочешь говорить инквизитор? — Спросил Гарвель, внимательно наблюдая за собеседником.
— О том, что твориться в этом паршивом городе. — Бросая клевец в ременную петлю ответил, инквизитор. И словно нехотя добавил: — Мое имя Торкус.
— Почему бы не поговорить об этом с коллегой? — Поднял левую бровь Гарвель.
— А тебе не все ли равно? — Спросил Торкус, чиркнув острым как лезвие сабли взглядом. Гарвель пожал плечами.
— Добрые жители этого чудесного города хотят принести его в жертву. — Буднично сказал демонолог. Торкус с глухим раздражением смотрел как проклятый чернокнижник зевнул, похоже его этот факт совсем не впечатлял.
— Почему ты помогаешь Вальмонту? — Не сводя пронизывающего взгляда с демонолога, спросил Торкус.
— Он умеет убеждать. — Зло усмехнулся Гарвель. Доминиканец внимательно следил за каждым движением чернокнижника, готовый в любой момент отскочить в сторону и нанести ответный удар. В то, что чернокнижник действительно помогает, а не готовит какую-то пакость, он не верил. Однако и отрицать факт спасения чернокнижником храма он тоже не мог.
— А почему не сбежал? Ведь возможностей было уйма. — Остро блеснул взглядом доминиканец. «А инквизитор не прост, хотя и строит из себя тупого быка» — мелькнуло в голове у Гарвеля.
