Галина Гончарова - Средневековая история. Изнанка королевского дворца
Но крик повторялся. Громкий, яростный, живой… А потом скрипнула дверь.
На пороге стояла графиня Иртон. Вся, с ног до головы закутанная во что-то белое. Руки ее были обнажены по локоть, на белой ткани и на нежной коже темнели пятна крови и какая-то слизь, толстенная золотая коса опять растрепалась. Но зеленые глаза светились.
– У вас близнецы, Ваша светлость. Два мальчика. Оба здоровы и весьма симпатичны.
– Амалия? – выговорил Питер, почти мертвея от ужаса в третий раз.
– С ней все будет хорошо. Я дала ей снотворное. Так что найдите детям кормилицу. Ну и уход потребует… ся.
Слово оборвалось по простой причине.
Питер Ивельен, наследник герцога, маркиз и аристократ неизвестно в каком колене, сгреб женщину в объятия так, что та только выдохнула. Силушки герцогу было не занимать. И радости – тоже. А сейчас все это выплеснулось наружу. И на пути радости оказалась ни в чем не повинная графиня.
– Ваша светлость! Пустите!! Раздавите!!!
Питер покружил графиню по комнате и наконец выпустил. Бросился туда, где на окровавленной постели мирно спала Амалия. И рядом с ней попискивали два маленьких свертка. Опустился на колени. Коснулся щеки жены. Теплой, розовой… и только сейчас поверил, что все в порядке.
– Графиня, я ваш должник навеки.
Лиля смущенно улыбнулась.
Такого счастья, которое лилось из карих глаз Питера, она ни у кого еще не видела.
– Все в порядке, Ваша светлость. Только попросите кого-нибудь поменять белье. Да и мне хотелось бы отмыться от крови, и господину дин Дашшару…
Герцогенок, только обратив внимание на Тахира и Джейми, бросился к ним.
– Господа! Господин дин Дашшар! Господин… эээ…
– Мейтл. Джейми Мейтл, травник, – отрекомендовался парень. Но пока его титул не утвержден – пусть будет так.
– Господин Мейтл! Если вам понадобится какая-нибудь помощь – клянусь, Ивельен в любой миг будет в вашем распоряжении…
– Это наша работа, Ваша светлость, – Тахир был величественен, как никогда.
– Чудо привело вас в мой дом, господин дин Дашшар.
– Ее сиятельство Лилиан Иртон – чудесная женщина, – безмятежно согласился Тахир.
Лиля спорить не стала.
Откинула назад тяжелую косу и кивнула своим людям на дверь.
– Ваша светлость, полагаю, нам могут помочь и слуги? А вы наверное, побудьте с женой и детьми?
Питер радостно закивал.
– Да-да, графиня…
– Мы еще успеем увидеться. А пока я поговорю с вашим отцом. Вам нелегко дался этот день, отдохните…
Питер кивнул. И опустился на колени рядом с кроватью.
Появились слуги. Они меняли постель, переодевали Амалию, обмывали губкой спящую женщину… Питеру все было безразлично.
Графиня Иртон спасла ему и жену, и детей… Он подумает об этом потом.
Сейчас он просто хотел побыть со своей семьей.
* * *Вниз спускались сначала Жан и Рем, потом Лиля, у которой, честно говоря, ноги подгибались, потом Тахир и Джейми.
Лиля ощущала себя так… Обратно наверное, надо ехать в карете Алисии. Или хотя бы часок отдохнуть здесь.
Сейчас, когда пошел откат адреналина, ее просто трясло.
Она ведь не акушерка. Ни разу.
Да, зачет по акушерству и гинекологии она заслужила честно. И маме помогала в свое время. Гарнизоны – место такое. Фельдшеру чего только делать не приходится.
Но самой ей такое пришлось делать впервые. Впервые она сама определила, что с ребенком, впервые перевернула его, вот пуповина… с этим она сталкивалась не в первый раз.
Было в ее практике такое, но тогда пуповина была длинной, и обмоталась она вокруг шейки ребенка. Два раза.
Акушерка об этом знала. И показала Лиле, как с этим бороться.
Как только головка ребенка показалась на свет – петля была снята. Молниеносно. Ей-ей, быстрее акушерки в этот момент двигался только Бэтмен.
Но тогда была другая ситуация. И рядом были люди, умные, опытные, знающие… и обезболивающие, и антисептики, и капельницы, и прокесарить можно было…
Тогда – да.
Сейчас же…
Лиля так и не поняла, что детей было двое. До самого последнего момента она думала, что ребенок один. И ей-ей, дурного везения в ее действиях было больше, чем ума.
Ноги подкашивались. Голова кружилась. Тошнило.
Все симптомы стресса на весь организм разом.
– Сейчас бы фронтовых сто грамм, – произнесла она.
– Ваше сиятельство?
– Выпить хочется, – честно призналась Лиля Тахиру.
– Почему бы нет? Вы заслужили. Ваше сиятельство, а могла герцогиня разродиться сама?
Лиля покачала головой.
– Дети мешали друг другу. И пуповина запуталась, будь она неладна… если бы ребенок был один – он бы перевернулся. Или если бы пуповина не… нет. Сама вряд ли. Если бы мы не помогли, она бы умерла…
– Умерла?
Естественно, дверь перед Лилей открыли именно в этот момент. И конечно Лоран Ивельен услышал только последнее слово.
– Умерла? А ребенок?
– Ваша светлость, успокойтесь, – взмахнула рукой Лиля. – Несмотря на все усилия повитухи, ребенок жив. Оба. И Амалия жива. У нее сейчас Питер. Я ей дала снотворное, пусть отдохнет. А вы бы распорядились белье у нее поменять, помыть ее…
– Сейчас.
Лоран кивнул дворецкому – и тот опрометью бросился на кухню, распоряжаться.
– Графиня, что было с моей невесткой?
– Ребенка надо было развернуть. Сам он не мог. Когда детей двое, они друг другу мешают, – Тахир влез в разговор, за что Лиля была ему только благодарна.
– Вы…
– Графиня Иртон под моим руководством, – Тахир был безмятежен и величав.
– Н-но…
– У графини из нас троих самые тонкие руки, а это имеет большое значение. Мужчина может не справиться там, где легко сладит женщина.
Ивельен только головой помотал. Такого заявления он точно не ожидал. Да и Алисия тоже.
– Лиля, с моей дочерью все в порядке?
– Вы снова бабушка, Алисия, – Лиля подарила ей улыбку. – Дважды. Два мальчика-близнеца. И как вы их будете отличать, Ваша светлость?
– Ээээ…
– Мы повязали им ленточки на руки. Старшему – беленькую. Младшему – зеленую.
– Ваше сиятельство, я ваш должник. Сам Альдонай привел вас и ваших сопровождающих в наш дом, а ну стоять!
Рык относился к пытающейся незаметно выбраться из гостиной повитухи.
– Ты куда это? Значит, надо выбирать между матерью и ребенком? Да?! Я тебя на конюшне запороть прикажу, дрянь!
– Ваша светлость, у вас радость. Простите ее, – тихо попросила Лиля. Чего ей не хотелось – это разборок в ее присутствии. Может, она бы и не полезла. Но ей было плохо. Упасть бы… в горячую ванну.
