Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб
Я ткнул его в шею кинжалом с другой руки, но он оказался слишком мал, чтобы пробраться сквозь проволочно-жёсткую шерсть. В панике я попытался стряхнуть волка с руки, как капли воды. К моему удивлению, зверь болтался на руке свободно, как невесомая тряпка, но после впечатывания его в стену, не такие уж хрупкие полки с реактивами посыпались на пол. Чудище злобно зарычало.
Так, кажется Гуахаро мне чего-то не то сказал...
Паника ушла, как будто её и не бывало, исчез страх, пропала боль... Вернулась спокойная и размеренная уверенность в собственных силах. Пусть даже они и не совсем мои. Только жалко до ужаса парнишку, который больше никогда не станет человеком. Разработка древних алхимиков на основе черного тумана, вещество за пару часов необратимо превращающее человека в бешеное, неуправляемое существо. Очень сильное, почти непобедимое... И совершенно безумное.
– Отпусти, – твёрдо произнёс я. – Сейчас же.
Звериные глаза недоуменно моргнули. Мясо говорит? И даже приказывает?
– Отпусти, – повторил я так же, как дел это с гончими пустошей. Но тогда я был уверен в разумности собеседника.
Волкочеловек в задумчивости пожевал мою руку. Думаю, ему было не очень-то вкусно, моя одежка чистотой не отличается. Глухое рычание и вибрация всем телом стали тише. Волк осторожно расцепил зубы и отошёл назад, опустившись на четыре лапы. Хвост раздражённо хлестал по бокам.
Фух, пронесло...
В следующий момент я уже думал о том, что пркольнее ощущения выращиваемого пальца может быть только ощущение перегрызенного горла.
Это странно – просыпаться в луже собственной крови, особенно в том случае, если крови вылилось гораздо больше чем было изначально в организме. Сразу же возникает вопрос: а какого чёрта я вообще очнулся? Кто-то нашёл утерянные формулы магии смерти или всё это было всего лишь сном и это не кровь? Но нет, липкое и пахнет железом. Всё ещё тёплое... И жутко болит шея. Значит, я жив. Чудесно. Но только вот почему?
Неуверенно попытался перевернуться на спину. Мир весело закружился в ритме вальса, но, судя по общей цветовой гамме, я до сих пор нахожусь в лавке у алхимика. Занятно... Да, и, кажется, в этом танце кто-то шевелиться отдельно. Но, как ни странно, меня этот кто-то убить не пытался, а старательно обходил стороной. Секунды шли, отдаваясь мягким звоном в ушах, но жизнь, казалось, не собиралась утекать сквозь пальцы, наоборот, с каждым мгновением мне становилось всё лучше и лучше.
Тут уж об источнике чуда гадать не пришлось, у меня в жизни в последнее время было только одно событие, выходящее за рамки нормального. Гуахаро. Помниться, он когда-то упоминал о восстанавливающим механизме стражей пустошей... Они не являются самостоятельными живыми существами, у них нет самок, их выращивают искусственно в инкубаторах, загружая в мозг программу поведения и базовые знания. Если бы не это, как объяснял Хар, то они бы давно подмяли под себя все экосистемы империи. Но когда молодые стражи только-только выходят на службу, так как у них не было счастливого детства, в котором они могли бы набраться опыта, который не загрузишь искусственно, стражи весьма наивны, хотя и сильны. Для того чтобы уменьшить текучесть кадров, Гуахаро оставляет в их организме немного клеточной энергии, что позволяет им пару раз восстанавливаться после тяжёлых ран. Считается, что после этого звери быстро умнеют и больше не попадаются, а если и попадаются, то зачем нужен такой дурак?..
Видимо, он привил мне что-то подобное после лечения. То ли по-привычке, то ли специально... Даже не знаю, радоваться мне или обижаться. Или пугаться. Неужели я ему настолько нужен?
Зрение, наконец, сдалось на милость всесильной регенерации и я смог подробнее рассмотреть мечущийся по лаборатории объект. Эрни. Вполне себе в человеческом виде. Одежда, конечно, местами порвана – чай, волчище покрупнее паренька будет – он явно прихрамывает на правую ногу, но ругается он точно по-человечески.
Хм, неужели дополнительная жизнь может нейтрализовать даже действие «Зелья Волка»? Насколько я понял, она восстанавливает тело живого существа следую рисунку его ауры... В этом, кажется, и заключается самый большой минус этого механизма: повреждения, нанесённые ауре, мгновенно отражаются на физическом теле...
О, а мальчишка-то не промах! Явно не в себе, но собирает наиболее дорогие ингредиенты в мешок, бежать собирается. Да только как он с таким диким взглядом по улице пойдёт? Первый же встречный захочет поразвлечься с настолько напуганной жертвой. Это уже не говоря о том, что дом заперт. Видимо, Йон хоть сволочь, но не дурак, понимает, что если такого уровня зверь вырвется в город, то выжившие – а их будет много, здесь народ не из пугливых... временами, – его первым же и четвертуют.
– Эрни-Эрни, – на распев произнёс я. – Как не стыдно, Эрни. Покусал и бросил? Какая подлость!
Получилось немного хрипло, но ничего, сойдет для местной богадельни.
Мальчишка, до этого старательно избегавший смотреть на меня, обернулся. На его лице застыл ужас, настоящий, животный... Нет, скорее страх разумного перед сверхъестественным, перед тем, что выходит за грань понимания.
– Что встал? – насмешливо спросил я. – Помоги подняться, если уж человеческий вид изволил принять.
– Э... А... – к мальчишке вернулся голос, но разум где-то запаздывает. – Вы сильф?!
Обожаю, когда обманываемый придумывает отмазку за меня! К сильфам здесь относятся всё же лучше, чем к шпионам императора, хотя, по сути, это одно и тоже: Гуахаро как-то обмолвился, что владыка Сильфодиума – его давний кореш и делиться разведанными.
– Да, – спокойно, с едва-едва уловимой насмешкой ответил я. – Благодари судьбу, что тебе на зуб попался именно я, весь это позволило вернуть тебе человеческий облик... Относительно.
– Что вы имеете в виду? – насторожился он.
Ужас сменился недоверием, за ним пришёл восторг, уж потом настороженность... Все эти эмоции так чётко проступали на его лице, что мне на мгновение послышался голос матери, читающий очередное романтиш-ш-шное описание.
– Помоги мне, – попросил я.
Настороженность, настороженностью, но подойти всё же не побоялся. Вцепиться стальной хваткой в худенькое плечо, медленно попытаться подняться... Голова, потеряв опору в виде твёрдого пола безвольно откинулась назад. Уже вполне ожидаемая чувствительность при полном отсутствии боли.
– Хорошо, – признался я. – Похоже, мне пока всё же лучше полежать.
Меня на удивление бережно опустили обратно. Кажется, его мучает совесть... Так, не об этом сейчас речь, надо кое-что проверить.
– Какого цвета у меня глаза? – серьёзно спросил я.
