Наталья Игнатова - Причастие мёртвых
Они с Занозой одновременно проводили взглядом пролетевший над ущельем вертолет.
— Если успеваешь, — продолжил Мартин. — Нам еще повезло, что он сам стрелять не стал.
— А мог бы? — Заноза уже снова смотрел на пульт.
— Если б в активной зоне был кто-нибудь. За вон той чертой.
— Мы не там. Значит, это не везение… — Заноза издал странный звук, похожий на недовольное кошачье «пфф», — я иногда… редко… говорю то, что и так понятно. Я знаю, что это бесит. Долбаная плохая привычка, хуже курения, но лучше алкоголизма. Я с ней борюсь. Иногда она побеждает. Как сейчас. Редко.
— Ты хочешь сам попробовать, — сказал Мартин то, что было и так понятно, и отошел от пульта. — Я иногда, очень часто, почти всегда говорю так, что меня вообще никто не понимает. Например, только начало мысли и сразу конец уже другой мысли. И вот это по-настоящему бесит. Очень плохая привычка, а я с ней никак не борюсь. Так что мне не помешает, если кто-нибудь будет озвучивать очевидные факты, которые я пропускаю. Моя речь более связной не станет, но пока мы вдвоем, меня хотя бы понимать смогут.
Заноза сразу нашел редактор. Технарь, мит перз! Мартин всегда запутывался, тыкался не туда, и к тому времени как умудрялся выйти в нужное меню, ему уже не хотелось менять настройки. Он и редактор-то обычно продолжал искать просто из упрямства: раз уж начал — надо доделать. Еще одна плохая привычка. Она бесила окружающих даже больше, чем его манера разговаривать и рикошетирующие мысли.
— Просто тир. Для начала, — упырь обернулся, улыбаясь. — Что не так, Мартин? Хочешь посмотреть на настоящие чудеса?
Если что-то и было не так, то сразу прошло. Самоуверенность и наглость вроде бы должны раздражать, но у Занозы они выглядели настолько естественно, что раздражение он мог вызвать, скорее, когда сомневался в себе. Впрочем, Мартин не сказал бы, что злился на упыря в таверне, когда тот хандрил и убеждал себя в полном своем ничтожестве. Удивлялся — это да. Заноза пока не перестал его удивлять. А ведь целых три дня прошло.
— Расстояние до мишеней, — сказал он вслух. — Не нашел, где его задать?
Подвал теперь действительно выглядел как обычный тир: огневой рубеж и цепочка плывущих друг за другом мишеней. Но до мишеней было метров сто… Мартин глянул на показания дальномера — точно, сотня метров. В четыре раза больше, чем нужно, чтоб пристрелять пистолеты. И, кстати, о пистолетах, где они?
— Максимальная прицельная дальность для этих моделей… — Заноза вышел на рубеж, и раньше, чем Мартин успел спросить, о каких моделях речь, загремели выстрелы.
Заноза не целился. Он, кажется, и на мишени-то не смотрел. Выстрелы слились в один непрерывный грохот. Монитор за спиной у Мартина вспыхивал зеленым, бросая отсветы на шкафы с боеприпасами. По три вспышки подряд. Это походило бы на сигналы азбуки Морзе, если б только вспышки не сливались друг с другом так же, как выстрелы. Зеленый цвет значил, что каждая пуля приходит точно в центр. Три пули в одну мишень, три — в другую, три — в следующую. Из каждого ствола — в новую мишень. Штезаль! Он, наверное, может одновременно рисовать двумя руками две разных картинки.
Теперь мишени двигались с разной скоростью, вразнобой появлялись и исчезали, а Мартин окончательно потерял счет выстрелам, и только бросив взгляд на монитор увидел число 45. Успел удивиться бездонным обоймам, потом заметил под ногами Занозы две пустых, понял, что не заметил момента перезарядки, так же как до этого не заметил, когда Заноза достал пистолеты, и вообще перестал об этом думать. Ему обещали чудеса и обещание было выполнено. Оставалось смотреть и наслаждаться происходящим. Это очень редкое удовольствие — видеть, как что-то делается по-настоящему хорошо.
Мартин поймал взгляд Занозы, как будто разглядел синий проблеск сквозь непроницаемо-черные стекла. Несколько секунд упырь смотрел на него, не отрываясь. И ни на миг не сбился с невозможного темпа, а пули по-прежнему входили по три в одну точку, не отклоняясь ни на миллиметр.
Видеть, как что-то делается по-настоящему хорошо?
Нет… надо верить глазам своим и называть вещи своими именами. Редкое и почти невозможное удовольствие видеть работу Мастера. Мастера, они не любители хвастать, не склонны к демонстрациям и, в основном, предпочитают никому не показывать, как работают. Речь не о танцорах или музыкантах, о тех разговор отдельный. Речь о бойцах. Мартин впервые видел Мастера-бойца, которому необходимо было одобрение зрителей. Его восхищение нужно было Занозе как… воздух? Как кровь!
И Мартин восхищался им. А то, что он не мог не смеяться про себя над откровенным и безудержным хвастовством, ничуть восхищения не умаляло.
Заноза оскалился во всю пасть, страшно довольный. Из-под ладоней выскользнули на пол пустые обоймы. И тир снова изменился. Превратился в пустой подвал.
— Это не все, что я могу, — Заноза пересек светящийся пунктир на полу, отмечающий границу активной зоны, — я б показал тебе настоящие ган-ката, перестрелку, круче которой ты в жизни не видел, но, блин, интерактивный режим бесполезен. Меня ни камеры, ни датчики не видят нифига.
— Все хотел спросить, почему, — признался Мартин, — но сейчас у меня из всех вопросов один.
— И он на две трети нецензурный, — еще одна счастливая улыбка. Заноза снял очки и поморгал, привыкая к свету. — А смысл сводится к тому, как я это делаю.
— Вдохновенно, — Мартин знал ответ на вопрос «как». Заноза, судя по удивленному взгляду, нет. — Искусство требует вдохновения, — объяснил Мартин. — А я очень хотел бы знать, как ты научился так стрелять?
— Я ганслингер. Рыцарь Запада. Если у меня есть душа, то она в умении стрелять, — упырь постарался придать себе серьезный вид, но без очков получилось неубедительно: синие глаза смеялись, а потом и губы вновь растянулись в улыбке. — Я б сказа-ал, что это у меня в крови, но моя кровь слишком странная штука, чтоб говорить наверняка. Так чье все это? — он обвел взглядом тир, кивнул на арсенал.
— Одного моего друга. Хочешь эти пистолеты? — Мартин смотрел, как Заноза отстегивает от системы кобуры с «Аспидами», — или попробуешь остальные?
— Эти больше всего похожи на мои. А остальных, там сто восемнадцать моделей и только десять — пороховые. Большинство, как я понял, заряжаются какими-то аккумуляторами. Если на «Аспиды» я еще смогу сделать документы, которые в Монце всех устроят, то на стволы, работающие на электричестве, вряд ли. И сомневаюсь, что получится выдать их за шокеры, — Заноза положил кобуры на стол рядом с монитором и добавил задумчиво: — разве что я буду очень убедительным. Мартин, твой друг владеет всем этим легально?
