Ли Дэн - С небес об землю
Клара прислушалась к себе и с удовольствием почувствовала, что ее магия к ней вернулась. Решив не задерживаться, она сотворила Заклинание Выхода, но дорога в Междумирье не открылась.
«Неужели снова?».
Клара проверила все тщательно и снова сотворила Заклинание Выхода. Никакого эффекта.
«Похоже, я опять попала в единственный мир, в Реальность, где нет Междумирья. Ладно. По крайней мере, здесь действует магия. Придется искать местных, и выяснять, что это за мир и как из него выбраться».
Клара осмотрелась более внимательно, стараясь определить, в какую сторону идти. Прибегать к поисковым заклинаниям не хотелось, чтобы не оповестить заранее о себе местных магов. Кто знает, на что они способны. Единственно, что известно точно, так это то, что во всех мирах маги одинаково настороженно относятся к своим «братьям по цеху», опасаясь попасть под власть более сильного мага. Поэтому кричать на весь мир: «Вот она я!», не зная уровень местных магов, как минимум неосмотрительно.
Приглядевшись, Клара заметила примятые травинки, сбитые ягоды и пару сорванных листьев, еще не начавших вянуть. Кто-то, умеющий ходить по лесу, прошел здесь не так давно. И следовых дорожек было четыре. Возможно, это было стадо животных. Но скорее всего это были люди. Листья были сбиты с ветки на достаточно большой высоте. Копытные животные такого роста оставили бы четкие отпечатки копыт. А о хищниках такого роста Клара не слыхала. Подумав, Клара решила пойти по следу.
Идти было легко. Лес не был густым, да и прошедшие перед ней умело выбирали дорогу. Примерно через полчаса Клара вышла на небольшую полянку и остановилась. На полянке находились трое мужчин в давно нестиранной одежде и грязных сапогах. Их лица поросли густым волосом, открывая только глаза да мясистые носы, цвет которых выдавал пристрастие их владельцев к горячительным напиткам. Один неспеша разжигал костер, а двое других деловито разделывали косулю.
«Браконьеры или разбойники», — подумала Клара. «В какой мир не приди, всюду наткнешься на это отребье. Как будто они самозарождаются, как плесень и тараканы».
Один из разделывающих косулю выпрямился и уставился на Клару, держа в руке тесак, с которого капала кровь.
— О, какие цыпочки здесь ходят. А ты Клещ, не хотел идти. Смотри. Сначала одну завалили, — кивнул он на косулю, — а теперь другая сама пришла. И эту тоже завалим. Ты, девка, за железяку-то свою не хватайся. Пояс-то расстегни, да брось железяки вместе с поясом, — говорил он, медленно приближаясь. — Она тебе таперя без надобности. Да и портки тоже скидай. Они тебе уже не нужны. И запомни, я люблю горячих. Так что придется тебе постараться, ежели пожить хочешь.
Когда до него осталось шагов пять, Клара положила руку на рукоять шпаги и сразу же услышала за спиной щелчок взводимого арбалета. Она медленно опустила руку.
— Это правильно, — сказал мужик приближаясь. — Не дергайся. А то Гнид ужасть какой нервный. Враз болт словишь. А будешь паинькой, так поживешь пока.
Дождавшись, пока говорливый не приблизится почти вплотную, Клара резким движением выдернула дагу, и, услышав за спиной щелчок спускаемого курка, шагнула в сторону, одновременно развернувшись на пятке и метнув дагу в арбалетчика. Увидев, как тот заваливается назад, она повернулась.
Говорливый с арбалетным болтом в животе медленно оседал на землю, а на нее уже набегали оставшиеся двое. В руке одного был топор, а другой замахивался тесаком, с которого срывались капли крови. Клара метнула в него молнию, пробившую в груди огромную дыру. Тело по инерции еще сделало пару шагов. Потом тесак выпал из разжавшихся пальцев, и тело тяжело рухнуло на траву.
Второй, увидев, что случилось с его товарищем, побледнел как полотно, выронил топор и бухнулся на колени.
— Пощадите, ваше волшебничество, — жалобно просипел он трясущимися посиневшими губами. — Я же так с ними. На хозяйственных работах. Это все Хряк, — кивнул он в сторону лежащего на земле мужика, прижавшего к животу руки в безнадежной попытке остановить сочащуюся из под болта кровь. — Он заставил. Пощадите. Я никогда больше не бу…
Пущенная Кларой молния оборвала его на полуслове.
Подойдя к арбалетчику Клара увидела, что рефлексы — тут она усмехнулась, вспомнив как прошелся Хунта по поводу рефлексов — не подвели ее. Правки не требовалось. Выдернув из глазницы лежащего дагу, она несколько раз воткнула ее в землю, чтобы очистить от крови, а потом, убрав дагу в ножны, подошла к Хряку, как назвал его подельник. Тот, обхватив древко болта, прижимал ладони к животу, с ненавистью глядя на Клару.
— А тебя я оставлю, — сказала Клара, глядя ему прямо в глаза. — Если выживешь, то счастлив твой бог или кому ты там молишься. Но разбойничать больше не будешь. Будешь лежать и под себя ходить. А если сдохнешь… Что ж, подыхать ты будешь долго. Будет время вспомнить все тобой загубленные души, а судя по всему, их на том, что тебе заменяет совесть, не мало.
Ударом каблука она загнала болт в позвоночник и, не оглядываясь, пошла с поляны.
Выйдя часа через два на очередную полянку она решила передохнуть. Судя по поведению разбойника, маги здесь есть. И достаточно крутые, если их боятся до дрожи в коленях. Но все-таки придется пустить поисковый импульс, иначе можно бродить по лесу до глубокой старости, не подозревая, что жилье совсем рядом.
Внезапно из чащи послышался топот и треск кустов. Через мгновение на другой конец поляны выскочил огромный вепрь. Увидев Клару он от неожиданности остановился.
Клара невольно залюбовалась могучим животным. Зверь был чудовищно огромен — в холке он доставал Кларе до плеча. Могучие мышцы, на которых не было ни капли жира, тугими удавами перекатывались под кожей, поросшей короткой жесткой щетиной. Огромные клыки, выступая из-под верхней губы, придавали ему грозный вид, но одновременно напомнили ей вешалку для шляп в доме у Бенлака — ее коллеги по цеху и заядлого охотника. Из любой своей экспедиции он возвращался с охотничьими трофеями. И в прихожей рядом с вешалкой висела на стене голова кабана, правда гораздо меньших размеров, на клыки которой Бенлак вешал шляпы. За что несчастный зверь был обречен на посмертное поругание Бенлак никогда не рассказывал, отделываясь общими фразами, но краснея при этом.
Вспомнив об этом, Клара улыбнулась, и, будто решив, что смеются над ним, зверь очнулся. Его глазки налились кровью и злобно уставились на Клару. Пригнув голову и выставив клыки зверь рванулся через поляну. Он был невероятно быстр для такой туши, и Кларе стало жаль такое великолепное животное. Но уступать ему дорогу было бессмысленно. Он будет атаковать, пока не добьется своего. «Или пока его не добьют», — подумала Клара. В последний момент уйдя из под самых клыков, она взметнулась высоко вверх и приземлилась на холку зверя. Рубиновая шпага, выдернутая во время прыжка, без туда пробила толстую шкуру и, пройдя сквозь тугие мышцы, пронзила сердце. Провернув шпагу в ране, превращая сердце в клочки, Клара выдернула шпагу и спрыгнула со спины животного, мягко приземлившись на траву лицом в сторону вепря. Из раны на спине толчком выплеснулась кровь, но тело пробежало еще добрых два десятка шагов, прежде чем его передние ноги подломились, и зверь тяжело рухнул на траву.
