Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – фрейграф
– Вы… меня заметили?
– И сейчас вижу, – ответил он, все еще стоя ко мне спиной.
– К-к-ак?
Он медленно повернулся, чтобы не пугать, широко улыбнулся.
– Ты совсем новичок в этих делах?
– Ну, – пробормотал я, – как сказать…
Он окинул оценивающим взглядом мою фигуру.
– Похоже, тебя взяли прямо с поля. Ты силен и крепок… Пойдем.
Он прошел мимо, нимало не заботясь, что товар останется без присмотра, толкнул дверь. Я осторожно зашел следом. Комната невелика, опрятна, вода в бочке, накрытой деревянной крышкой, капли просачиваются между плотно стянутыми обручами стругаными досками, в углу на табуретке медный таз с водой, большая кружка.
Еще узкое ложе, стол, три стула и единственное окошко во дворик. Узковато, но проснуться все-таки можно.
– Садись, – сказал хозяин доброжелательно. – Ты откуда?
Я осторожно сел, стул жалобно пискнул под моим весом. Хозяин смотрит весело и доброжелательно, я склеил виновато-растерянную улыбку:
– Да так вот… захотелось посмотреть… как в городах живут…
Он округлил глаза.
– А сам ты не из города?
– Н-нет…
– Я думал, – пробормотал он, – наши только в городах…. Хотя слышал, конечно, будто где-то остались… или даже появились и села, но считал выдумками…
– Наверное, не выдумки, – ответил я осторожно. – Все течет, все меняется.
Тонкая улыбка скользнула по его бесцветным губам.
– Странное сочетание умного взгляда, хороших манер и наивных вопросов… Интересная игра, для меня это новое. Так, говоришь, тебя послал не Клонгерк?
Имя он выпалил чуть громче и быстрее других слов, при этом впился взглядом в мое лицо. Но я лишь чуть удивленно вскинул брови, а хозяин продолжал смотреть мне в лицо, и я догадался, что помимо моей реакции его интересует и еще что-то, словно прощупывает с помощью неизвестных мне амулетов что-то еще спрятанное как за его словами, так и за моей показываемой реакцией.
Я наконец пожал плечами.
– А кто это?
Он с явным разочарованием выдохнул спертый в груди воздух.
– Да, крепкий орешек. Никакой реакции!.. Хотя ни в одном из городов нет такого человека, который не слышал бы о Клонгерке.
– Я ж из деревни, – напомнил я. – Отрезанной от мира.
Он все еще смотрел с сомнением, но вдруг улыбнулся широко и сказал предельно дружески:
– Все равно переведи дух здесь, прежде… прежде чем отправиться знакомиться с городом. Я больше ничего не буду спрашивать, успокойся.
– Благодарю, – сказал я, – я в самом деле устал, а горло мое пересохло.
– Я вернусь в лавку, – сказал он, – увы, бросать ненадолго нельзя без присмотра. И хотя за ней сейчас смотрят сразу двое соседей, но и они пройдохи… Да и не хочу быть должником. Отдохни, я скоро вернусь!
Глава 14
Я мелкими глотками отхлебывал из чаши удивительно холодную чистую воду. Через окошко видна шумная многолюдная улица, народ выглядит здоровым и довольным, только чересчур горластые, хотя да, это же базар. Но неужели торговец здесь и живет, этот гам, похоже, не прекращается и всю ночь…
В соседней комнате хлопнула дверь, послышались приглушенные голоса. Я напряг слух, подслушать могу все, что угодно, нужно только сосредоточиться и отсечь остальные шумы, однако послышались шаги, в дверь постучали, что очень удивило, я автоматически сказал «Открыто», и через порог шагнул крепко сбитый, но уже холеный мужчина с немалым животом и тремя подбородками, живым хитрым лицом и юркими глазами мелкого торговца.
– День добрый, – произнес он жизнерадостно. – У нашего общего друга нечасто бывают гости. Вот я удивился и тоже зашел поздороваться.
– Здравствуйте, – заговорил я осторожно. – Да я просто шел мимо. Так уж получилось, что вот… да…
– Он задержится, – сообщил он.
– Что-то случилось?
Он усмехнулся, ответил легко, самим тоном подсказывая, что это дежурный ответ, верить ему не обязательно, у цивилизованных людей часто говорят не то, что есть на самом деле, а что просто более подходит к ситуации:
– Много покупателей. Не может отойти от прилавка.
Мы одновременно сели за стол, я чувствовал ощупывающий взгляд, в глазах гостя мелькнуло острое разочарование. На груди среди амулетов один очень слабо засветился багровым и тут же погас.
– Меня зовут Херберт Форест, – сказал он прежним доброжелательным тоном, улыбка тоже оставалась той же дружеской и располагающей, свой, дескать, парень, со мной можешь и по бабам, и вообще делиться всеми секретами – не выдам ни жене, ни другим собутыльникам. – Мы тут живем скромненько, тихо, изолированно даже. В других городах не бываем… Кстати, если ты из дальних районов, то как прошел без пайцы?..
Я пробормотал:
– Ну, почему же без пайцы…
Он хохотнул:
– Тогда почему прячешь? Значит, помимо торговли, еще и какие-то иные дела?.. Ладно-ладно, я не расспрашиваю. Молодые и должны жить активно. А то что-то замирает жизнь…
Я покивал, держа соответствующее выражение, дескать, старики всегда ворчат, что раньше и солнце светило ярче, и птицы чирикали звонче, и молодежь была почтительнее к старшим… хотя, кто знает, может быть, в этом городе… и подобных ему, в самом деле…
Он согнал улыбку и сказал уже более деловым голосом, но все так же дружески и доверительно:
– Ты крепок с виду и, похоже, бывал в переделках. Но все же не появляйся без пайцы за городскими воротами.
Я улыбнулся, он всем видом приглашает к дружеской откровенности, но спрашивать, что такое пайца, я все-таки не рискнул, вообще буду выглядеть упавшим с луны.
– А как, – поинтересовался я вежливо, – вообще идут дела?
Он хитро прищурился.
– Какие?
– Да всякие, – ответил я.
Он с улыбкой покачал головой.
– Кроме торговых?
Я пробормотал:
– Ну почему же… Торговля – двигатель экономики. А то и прогресса.
– Верно, – согласился он. – Но тебя интересует не совсем торговля, верно?
Я сказал еще осторожнее:
– Не одной торговлей жив человек…
Улыбка его стала шире, а в глазах появилось победное выражение, дескать, сумел меня расколоть, сумел. Даже заставил то ли проговориться, то ли раскрыться.
– Похоже, – произнес он серьезнее, – ты из Горных Орлов?.. Они что-то усилили активность в последнее время. Уже и с атарками торгуют, а те вообще на другом конце страны!
– Кочуют, – сказал я понебрежнее, – сейчас далеко, завтра будут ближе. Почему бы такое не учесть?
– И повернуть себе на пользу?
– Умные люди из всего извлекают выгоду, – заметил я смиренно.
