Тамора Пирс - Выбор Шутника
– О, нет, – ответила Дов, – здесь не разрешается держать воронов в клетках. Это, конечно, не официальный закон, но рэка очень расстроились бы, если бы такое случилось. Даже луарины не нарушают этот закон.
– А почему? – спросила Али. У нее дома не было такого правила, и она знала двух людей, державших воронов.
– Это священные птицы Киприота, – ответила Дов, – а так как шутники должны быть свободны для своих проделок, рэка говорят, что это плохая примета – держать ворона в доме против его воли.
– Ну, этого, по крайней мере, уже никто не держит, – заметила Али. – По-моему, он как раз взял на воспитание меня.
– Все, сдаюсь, – тяжело дыша, сказала Сарэй. – Пусть оставит их себе.
Она упала на попону и перевела дыхание. Али молча склонилась над ней и высыпала ей на колени оставшиеся шпильки.
– Киприот будет рад, – отозвалась Дов, – говорят, он любит яркие сверкающие штуки. – Она посмотрела на Али, когда Сарэй начала укладывать волосы в узел. – Ты знаешь еще какие-нибудь истории про Львицу Аланну?
Рука Али непроизвольно дернулась, чувство вины затопило ее, когда она вспомнила, как волновалась о ней мама.
– Почему вам это так интересно? – спросила она, радуясь, что не выдала своего смятения. – То есть, прошу прощения, леди, но мне понятно, почему маленьким интересно слушать о ней. Все эти битвы, приключения – дети любят героические истории. Но вы же не дети.
– Не только детям нужны герои, – ответила Сарэй удивленно. – Разве ты не понимаешь, что она сделала для женщин? Для всех женщин. Львица, ваша королева, леди-рыцарь Келадри, – они же живое доказательство того, что и в нас живет боевой дух, и дело тут не только в луаринской крови. Львица – настоящая героиня. Она защищала свою страну, когда уже никто не мог этого делать – ни мужчины, ни женщины. Митрос всемогущий, она же убила великанов и чудищ, чтобы защитить тех, кто был не в состоянии драться! Это доказывает, что мы можем делать то же, что делают и мужчины. Пусть не точно так же, но все же можем!
– Всем нужны герои, Али, – подтвердила Дов, – всем. Даже взрослым женщинам. Даже рабам.
Али посмотрела на младшую сестру. Маленькое темнокожее лицо Дов лучилось силой. Истинный ум светился в ее черных глазах, огонь горел на смуглых щеках. Нечто в ее облике напомнило Али саму Львицу, хотя и трудно было сказать, что именно.
– Даже рэка, леди? – спросила она.
– Особенно рэка, – сказала Сарэй. Дов вздрогнула.
– На Архипелаге хватит места всем, обоим народам, если бы все это понимали…
К девушкам приблизился Фесгао:
– Мои госпожи, уже почти полдень, – сказал он поклонившись. – Ваш отец будет беспокоиться.
Дов и Сарэй со стоном поднялись на ноги, оседлали лошадей и ускакали. Дов обернулась в седле и махнула Али на прощанье.
Едва осела пыль от копыт их коней, как вернулся Нават. Он подошел к Али и положил шпильки Сарэй ей на колени. Али сморщилась и стерла с них слюну ворона.
– Спасибо, конечно, но рабы украшений не носят, – сказала она ему. – Знаешь, какие у меня будут неприятности, если меня поймают с этими шпильками? Я отдам их Сарэй. Но с твоей стороны, конечно, очень мило сделать мне такой подарок, – поспешно прибавила она. Не думая, она протянула руку и погладила ворона по блестящей черной спине. – Ох, прости, – спохватилась она и отдернула руку. – Забыла, что ты дикий. Я не хотела тебя обидеть.
Нават вскарабкался на нее и осторожно провел клювом по отрастающим волосам Али. Она закрыла глаза и размякла на солнце.
Шли часы. Пока Али, Нават и стадо коз бродили по окрестностям, набежали серые тучи, к вечеру зарядил дождь. Али завернула пергамент в промасленную материю, свистнула козам и повела их домой. Нават забрался под крышу деревенского сарая. Али со своими подопечными вошла в ворота замка. Она промокла насквозь. Больше всего ей хотелось переодеться в сухую одежду и поесть горячего.
Она загнала коз в загон во внешнем дворе. Войдя во внутренний двор, она увидела, как рабы и шестеро бывших бандитов теснятся под навесами солдатских бараков и кухни. Все с тоской смотрели на небо. Дождь и не собирался затихать. Если они не найдут место где-нибудь в стойлах, им придется есть под дождем, оберегая свои миски от льющейся в них воды.
Вдруг открылась дверь замка, и на пороге показался герцог Мекуэн, герцогиня и Улазим.
– Это просто смешно, – сказал он, – эй, вы, ну-ка внутрь. Сегодня как-нибудь справимся, а завтра сколотим больше столов и скамеек. Отныне все будут есть вместе.
– Слугам это не понравится, – шепнул Локидж на ухо Али.
Девушка взглянула на старого конюха.
– Привыкнут, – ответила она. – Кто-то мне говорил, что в древних замках так всегда и было: все, кто жил и работал в замке, ели и спали тоже вместе. Только два последних столетия хозяева живут в отдельных комнатах, а слуги в зале.
Локидж дружески схватил Али сзади за шею.
– Маленький совет. Рабы не знают историю. Ни рабы-рэка, ни рабы-луарины, разве что тебя обучили и продали как учителя. Ты учитель?
Али улыбнулась:
– Мой папа всегда говорил, что моим мозгам мала голова.
Локидж пристально посмотрел на нее.
– На твоем месте, маленький попугай, я бы сейчас пошел и отодрал грязь с ярких перьев и постарался бы стать похожим на воробья.
Али расправила тунику, залепленную травой и пятнами грязи.
– Об этом позаботились козы. Я уже как воробушек. Чик-чирик, – Али подмигнула ему и скрылась в замке. Она хотела переодеться в запасное платье перед ужином и вернуть Сарэй ее шпильки.
Этой ночью, когда Али снились уроки вороньего языка, Навата не было. Вместо него руководила старшая ворониха. В добавление к новым звукам языка воронов и объяснениям некоторых слов и поступков людей она представила Али нескольким воронам, которые только что прибыли в Танаир.
Али не видела своего друга ни на следующий день, ни потом. Она уже привыкла к Навату и особенно заскучала по нему в тот день, когда пришлось вместе со стадом прятаться от дождя под большим деревом. Если бы рядом был Нават, ей не так докучали бы холод и дождь. Чтобы согреться, она попыталась потренироваться, вспоминая некоторые приемы рукопашной борьбы – когда-то она их изучала, но хлюпающая грязь и мокрая трава сковывали движения. Несколько раз она неловко оступилась. На нее изумленно смотрели и вороны, и козы.
Вернувшись вечером в замок, она увидела, что в главном зале стоят длинные столы и скамьи. Герцог и его семья сидели на возвышении, рядом с большим очагом. Слуги сидели за длинным столом по правую сторону от возвышения; воины, свободные от несения службы, – за такими же столами по левую сторону от возвышения. Столы рабов были пониже. Рабы, имеющие специальные навыки, – плотники, кузнецы сидели справа, рядом с солдатами; простые рабы, вроде Али, и горничные-рабыни – за столом после стола свободных слуг.
