Екатерина Хайрулина - Три жизни бога
Но с первой вспышкой огня все ушло, инстинкты захлестнули сознание и разум. Выжить и убить врагов, никаких других мыслей не осталось.
Первое время огонь жег ладони и с непривычки кружилась голова, но контролировать удары оказалось не так уж тяжело. Эмеш быстро приноровился хлестать огнем в самую гущу и не расходовать при этом слишком много энергии. Они с Думузи стояли спиной к спине, в кольце огня, прикрывая друг-друга, не давая черным монстрам подбираться слишком близко.
Бабочек было слишком много, Эмеш больше всего боялся, что выдохнется раньше, чем они закончатся. И тогда уж точно конец. Если он не умрет сразу, то его убьют потом, что бы не дать заразе распространяться.
Снова и снова с ладоней срывался огонь. Прицельно и не очень, что толку целиться, когда даже неба нельзя разглядеть. Огонь, дым, пепел, мечущиеся в воздухе черные тела смешались в одно целое. Эмеш уже не различал ничего вокруг, он даже не мог бы с уверенностью сказать касались его бабочки или нет. Он просто не мог сейчас об этом думать.
Еще немного и силы закончатся, вот уже вспышки стали слабее, а в глазах совсем темно. Еще чуть-чуть, и туча накроет его с головой. Еще…
И вдруг, словно по команде бабочки взмыли в небо и исчезли где-то там так стремительно, что Эмеш даже не успел понять что к чему.
Какое-то время он еще стоял пошатываясь, глупо озираясь по сторонам и плохо понимая что происходит. Потом, когда напряжение начало спадать, Эмеш начал опасаться, что потеряет сознание и рухнет прямо здесь, на площади. Он израсходовал слишком много сил, и теперь дрожали руки и кружилась голова.
Эмеш отыскал глазами Думузи, тот сидел на земле и был не в лучшем состоянии.
Все же они еще слишком молодые и неопытные боги…
С трудом передвигая ноги Эмеш добрался до хижины Утнапи и рухнул на кровать.
Эпизод. Священная гора
Наби остановился.
Один шаг. Надо сделать еще один шаг вперед. Но этот шаг значит верную смерть. Если он его сделает, то Великие Боги, живущие на вершине горы, поразят его небесным огнем. Если же Боги по какой-либо причине не поразят его, это сделаю люди, живущие в долине. Ибо люди чтят Закон.
Наби очень живо представлял себе Атта Громовержца с небесной молнией в руках, огромного, грозного с длиннющей седой бородой, вот сейчас он выглянет из-за тучи и убьет нечестивца на месте. А может быть он сам не станет этого делать, и небесным огнем Наби поразит его дочь, Златокудрая Лару, или может быть суровый бог степей Думузи придет… а может быть боги не захотят иметь с ним дело и пришлют своих крылатых демонов. Сложно сказать кого Наби боялся больше, впрочем кто бы не пришел его покарать — кончится все одинаково.
Но в глубине души он все же надеялся, что боги не станут убивать его сразу, выслушают и может быть даже помогут.
Наби не мог с уверенностью сказать, в каком месте начинается священная земля, но твердо знал, что стоит ему сделать еще один шаг и пути назад не будет. Он и так зашел слишком далеко.
Он колебался несколько секунд, но отступать было поздно, он не за этим сюда пришел.
Тогда Наби крепко зажмурил глаза и побежал, шлепая босыми пятками по каменистой земле. Он остановился, лишь споткнувшись о большой красный валун, расшибив в кровь большой палец. Несколько секунд Наби охая прыгал на одной ноге, и только потом обернулся.
Вокруг была священная земля — он стоял на склоне Горы.
Про палец он моментально забыл, разве ж до него. Сердце заколотилось как бешеное, дыхание остановилось. Наби ждал, но ничего не происходило. Боги не спешили его убивать. Ушибленная нога была пока единственной неприятностью. Может это был знак? Надо повернуть? Боги дают ему последний шанс.
А может быть, все совсем наоборот, и просто нечего бегать тут с закрытыми глазами. Может боги знают, зачем он пришел, и пропускают его. А может, они еще не заметили, что он осмелился ступить на их землю.
В любом случае сомневаться и отступать слишком поздно, раз уж он здесь, ему нужно подняться на вершину.
Сначала идти было легко, но чем выше он поднимался, тем тяжелее становилось. Камней становилось все больше, склоны все круче. Слава Богам, он в последний момент передумал, и не взял с собой Ишеку. С низу гора не казалась такой высокой. Может быть она уходит в самое небо и он никогда не сможет на нее забраться.
Наби падал с ног от усталости, долго так он не протянет. Еще немного и все.
Если не сможет добраться до вершины, то может стоит помолиться здесь. Ведь это уже священная земля, здесь он ближе к Богам, чем в своем доме.
Он опустился на колени и принялся молиться. Но боги не отвечали ему. Может быть они уже услышали и исполнили его просьбу, тогда ему можно возвращаться… вдруг в деревне еще никто не замелил, как он поднимался на Гору. А если нет? У него не будет второго шанса вернуться сюда. К тому же он потеряет время, а это может слишком дорого стоить.
Шатаясь, Наби с трудом поднялся на ноги.
Скоро идти стало уже совсем не возможно, из последних сил он кое-как карабкался, хватаясь за камни и редкий кустарник, дважды едва не сорвался вниз. Солнце уже давно перевалило зенит и ползло к горам на западе, а вершина казалась так же далека, как и в начале пути.
Но остановиться и отдохнуть Наби не мог себе позволить, слишком дорого было время.
Та он брел весь остаток дня и всю ночь, уже плохо понимая куда и зачем, зная лишь одно — ему во что бы то ни стало нужно двигаться вперед.
Только с первыми утреннего солнца, теряя сознание от усталости, Наби наконец достиг цели.
Он шел, шел, и вдруг понял, что дальше идти уже некуда. Вот она вершина, он залез под самые облака, в обитель богов!
Он сделал это!
Еще с минуту он стоял, покачиваясь и глупо озираясь по сторонам, потом силы оставили его.
2— Как она?
Наби опустился на колени рядом с постелью сестры.
Худое, длиннобородое лицо лекаря устало скривилось.
— Два-три дня, не больше, — бросил он, аккуратно сгребая в мешок свои зелья.
— Нет… не может быть…
Лекарь только пожал плечами и направился к выходу. За пару последних месяцев смерть успела стать для него обычным делом. Слишком многих пришлось похоронить.
Он не понимал почему, знал лишь, что Златокудрая Лару отвернулась от своих детей, а без нее нет жизни, без нее голод и болезни без стука приходят в каждый дом. И сделать ничего нельзя.
Их деревня стояла у самых плоскогорий Наннара, на границе степей. Отсюда слишком далеко до больших городов. Изредка приходили вести из Майруша, и в тех вестях не было ничего радостного, говорят вся земля стонет, говорят везде тоже что и у них, говорят жизнь уходит из земли.
