Макс Мах - Сумеречный клинок
«Я мечтала… Стоп! Как он сказал?!»
3Если верить очередной порции всплывших в памяти воспоминаний, в прошлой жизни ему приходилось слышать и читать про Тропы, пересекающие Старые графства. Никто, однако, не мог сказать, что это такое. Была ли замешана в этом деле магия и если да, то какого сорта? Являлись ли Тропы всего лишь искусно замаскированными дорогами и тропинками? Существовали ли они на самом деле или были плодом вымысла?
Сам он до сих пор по Тропам не ходил. Во всяком случае, такого факта в его воспоминаниях не фигурировало. И вот это случилось, и Виктор ди Крей стал одним из немногих чужаков, кому посчастливилось пройти по одной из них. Теперь он наверняка знал, что Тропы не сказка, но так и не понял, что они такое. Он не мог исключить присутствия магии, поскольку сам, кажется, магии не ощущал, но и судить беспристрастно о природе путей, по которым прошел из одной части хребта Подковы в другой, миновав за ночь как минимум пол сотни миль, не мог тоже.
«Все возможно…»
— Господин ди Крей!
«А девочка, гляди-ка, вполне ожила».
— Как ты себя чувствуешь, Тина?
— Гораздо лучше, как ни странно…
— Вообще-то не странно, — улыбнулся он. — Еще одна щепотка пыльцы волчатника… Ты забыла, что у меня острый нюх? Впрочем, что-то еще… Постой-постой… Корень ребня? Точно! Ты жевала корень ребня. Ты знаешь, что от него может быть понос?
— Знаю.
«Знает! Как интересно! И кто же обучил этого ребенка травному искусству?»
— И как же ты поступила? — спросил он, уже почувствовав ответ в ее дыхании.
«Н-да… учитель не из последних!»
— Я добавила лист лимонника.
— Разумно. Ты хотела о чем-то поговорить?
— Да. — Они были несколько впереди основной группы и могли говорить, не опасаясь быть услышанными. — Я хотела спросить вас о Сандере.
«Почему я не удивлен?»
— Что ж, — предложил Виктор вслух. — Спроси!
— Что вы о нем думаете?
— Много чего, — улыбнулся ди Крей. — Он любопытный человек, ты согласна? А у такого рода людей, как правило, больше двух качеств, я ясно излагаю свои мысли?
— Пожалуй, да, — согласилась девушка. — Меня беспокоит только…
— Что? — насторожился Виктор, у девочки, как он успел убедиться, было неплохое чутье на разного рода интересности.
— Знаете, как говорят, небольшие неточности заставляют сомневаться в искренности рассказчика.
— Знаю, — ухмыльнулся Виктор. — На западе говорят, маленькая ложь рождает большое недоверие. В чем он погрешил против истины?
— Из его рассказа получается, что я попала в приют сразу после рождения. Месть бывшей любовницы Захария, служившей в доме Веры…
— Похоже на правду.
— Но не правда.
— Ты знаешь что-то, что неизвестно Сандеру? — предположил Виктор.
— Ада рассказала мне еще в начале путешествия, что — со слов прежней старшей дамы-наставницы — меня приняли в приют уже взрослой девочкой. Мне было лет десять или одиннадцать, а до этого я воспитывалась у приемных родителей.
— Если так, ты должна это помнить, — удивился ди Крей. — Разве ты не знала этого, пока Ада тебе это не рассказала?
— В том-то и дело, что не помню!
«Похоже, не у одного меня зияет в прошлом черная дыра!»
— Возможно, ты болела…
— Да, это возможно, — согласилась Тина.
— Ада считает, что мои приемные родители умерли от поветрия тысяча шестьсот сорокового года…
— Легочная лихорадка! — вспомнил ди Крей. — Если ты болела и выжила, то могла потерять память. Такое иногда случается и со взрослыми, если воспаление переходит на мозг… А ты была ребенком.
— Я понимаю, — согласилась Тина. — Но почему Сандер не упомянул про этих людей? Он не может о них не знать! У него слишком подробные сведения обо мне, чтобы думать иное.
— Ну, я не был бы столь категоричен, — возразил ди Крей. — Жизнь сложная штука, и побудительные мотивы людей, действующие в том или ином случае, способны иногда более чем удивить.
— Я понимаю, — повторила Тина. — Но это не все.
— А что еще?
— Он бастард де Риддеров.
— Вот, значит, почему ты меня расспрашивала…
— И вы, господин ди Крей, рассказали о троих Риддерах, вернее, Риддером следовало бы считать только барона Роланда. Его брат Агнус, наверное, так и остался Ридером?
— Кажется, так и было, — согласился Виктор.
— Ну, вот, — объяснила тогда девушка. — А нам — мне и даме аллер’Рипп — он сказал, что приходится внуком маршалу Агнусу, но при этом подчеркивал, что он бастард де Риддеров, дворянин и барон, если бы судьба распорядилась иначе. Он даже имя какое-то странное назвал.
— Какое?
— Александр цу Вог ан дер Глен.
— Я знал неких Вогов, — кивнул ди Крей, и в самом деле, что-то такое припоминавший, но без деталей. — Но не помню, были ли они еще и Гленами. — И после минутного молчания спросил: — Почему ты мне все это рассказываешь?
— Наверное, потому что доверяю.
— Доверие — великий дар, ты это знаешь? — спросил Виктор.
— Разве? — удивилась Тина.
— Точно так, — подтвердил ди Крей. — Я обдумаю то, что ты рассказала, и, возможно, смогу тебе помочь. Во всяком случае, я постараюсь…
4 Пятый день полузимника 1647 годаК полудню распогодилось. Дождь прекратился еще утром — ослаб и сошел на нет в первые предрассветные часы. Солнце встало среди рваных облачных полос, но позже небо окончательно очистилось, и стало значительно теплее. В это время компаньоны шагали по поросшему густым лесом склону сопки Колокольной, обходя с севера крепость Крегсгорх. Крепость выглядела внушительно и мрачно, но она запирала дефиле, которым могла бы воспользоваться целая армия, и не предназначалась для перехвата одиночных путешественников, перемещающихся на своих двоих. Впрочем, играло свою роль и то, что дама аллер’Рипп в совершенстве знала сложную топографию окружающей местности и смогла провести их маленький отряд совершенно незаметно не только для крепостных стражников, но и для патрулирующих сельские дороги дозоров.
Изменившаяся погода, да и сам факт счастливого избавления от опасностей войны в горах подняли путникам настроение, хотя усталость заставляла их идти все медленнее.
— Все! — решительно скомандовала дама Адель, когда, спустившись в распадок, они обнаружили маленькое лесное озерцо, заросшее по берегам осокой и камышом. — Делаем привал. Я попробую добыть дичь. Кажется, этот лес небезнадежен. Впрочем, поглядим! Тина, девочка моя, пойдем-ка со мной, посмотришь, как охотятся настоящие леди!
