Юлия Баутина - На берегах медовой реки
На сей раз, помеха выглядела как Дьюин Каллаган. Схватив магичку за шиворот, он бесцеремонно выдернул ее из стремительно сужающегося черного круга, попутно рубанув мечом по паре метнувшихся было вслед за ними сгустков. В следующее мгновение кокон тьмы окончательно сомкнул стенки и начал быстро уменьшаться в размерах, словно врастая обратно в землю.
— Пусти! Немедленно! — не хуже гадюки прошипела Ларри, пытаясь освободиться от хватки наемника и слыша, как трещит по швам ее камзол, за который была выложена кругленькая сумма фактически перед самой отправкой в эту чертову экспедицию. К счастью, ей хватило самообладания не применить на Дьюине то же самое заклятие, при помощи которого она отбивалась от скрывающегося в грязи существа. Да наемник и не слишком‑то рьяно пытался ее удерживать, сразу после высказанного требования толкнув магичку поближе к академикам.
— Раз ставишь щит, так хоть на всех ставь, — крикнул он, пятясь следом.
Ларри тряхнула головой, собираясь с мыслями и силами. Теоретически времени для создания охранного круга должно было хватить. Вопрос заключался лишь в том, имеется ли в нем практический смысл. Впрочем, даже в процессе размышлений руки магички уже начали машинально сплетать основу защитного барьера размера достаточного для того, чтобы укрыть четверых человек.
Тем временем в среде академиков царили разброд и шатание. Пока белесый словно льняное полотно Монметон торопливо рылся в вещевом мешке, уцелевшем лишь оттого, что по какой‑то причине не был доверен коню, Хельстайн с некоторой долей задумчивости разглядывал поднявшуюся из глубины болот тварь. Его растерянный вид мог обмануть кого угодно, но только не Ларри, которая, превосходно зная Ренеке, понимала, что сейчас он просчитывает все возможные варианты действий, и искренне надеялась, что расчеты не займут слишком много времени. Долго подвергающийся постоянным атакам сгустков тьмы защитный барьер магичка бы просто не удержала — в особенности после того, как немного оправившийся Монметон начал дергать ее за рукав, требуя толики внимания.
— Отвали! — рявкнула Ларри, не отрываясь от залатывания то и дело возникающих в барьере прорех. — Отвали, кому сказано!
— Да мне бы всего одну искорку, только срочно! Для общего дела ведь надо! — Монметон, кажется, решил принципиально игнорировать добрый совет.
Рассудив, что отвязаться от настырного академика, дав ему то, о чем он просит, будет несравненно проще и быстрее, Ларри махнула рукой, швыряя на втоптанный в жидкую грязь папоротник язык пламени. Зачем Альберту понадобился огонь, она понятия не имела, а выяснять времени не было. Видя, что опосредованная атака результатов не дает, тварь решила добираться до добычи иным способом. Выпустив из подрагивающих боков короткие кривые сгустки тьмы, уплотнившиеся и принявшие вид уродливых лап, она приподнялась, как будто бы еще больше увеличиваясь в размерах. Голодный взгляд остановился на крохотных фигурках людей.
— Ларри, а ты можешь придать барьеру подвижность? — наконец, ожил Хельстайн.
— Издеваешься, да? — сквозь зубы прошипела магичка. — Спрашивай тогда уж сразу — могу ли я по щелчку пальцев портировать вас отсюда куда подальше. Ну, чего молчишь?
— Полагаю, что не стоит утруждаться, — невозмутимо отозвался Хельстайн. — В случае необходимости для самоубийства у нас, пожалуй, отыщется более быстрый и менее трудозатратный способ.
Словно в подтверждение его слов тварь рывком придвинулась к отряду и ткнулась мордой в барьер, который спружинил, но выдержал. Пошатнувшаяся Ларри пробормотала себе под нос несколько сомнительных комплиментов в адрес противника.
— Альберт! — в голосе Хельстайна проскользнули непривычные приказные нотки. Монметон нервно облизал губы и кивнул, что‑то сжимая в кулаке.
— Что еще предложите? — угрюмо поинтересовался Дьюин. У него самого никаких дельных мыслей не было. То, что рубить создаваемые тварью сгустки мечом бесполезно, наемник уже успел убедиться, вытаскивая Ларри из окружения. Клинок проходил сквозь извивающиеся жгуты легко, как сквозь густой овсяный кисель, соответственно и урону нанося не больше, чем киселю. Магия, конечно, была надежнее, однако не просидишь же под барьером до скончания века, даже если у магички достанет сил, чтобы его поддерживать. Ларри, очевидно, пришла к тому же выводу, потому что, слегка побледнев, вдруг скомандовала:
— Как только я распоряжусь, немедленно закрывайте глаза. Можете молиться кому угодно об удаче, но не вздумайте дергаться без дополнительного приказа. Всем все ясно?
Ответить никто не успел, потому что тварь снова навалилась на жалобно замерцавший барьер. Не дожидаясь пока он начнет поддаваться, Монметон склонился над еще не до конца угасшим магическим пламенем, торопливо выпрямился и швырнул прямо в разверстую пасть чудовища небольшую склянку, заполненную темно–желтым веществом. В следующее мгновение что‑то приглушенно громыхнуло; тварь дернулась, раздувая бока; из пасти ее выплеснулся фонтан бурой жижи. Все еще окружавший отряд барьер защитил путешественников от соприкосновения с самой жидкостью, однако остановить запах он не смог. Волна смрада от гниющей заживо плоти в буквальном смысле слова сшибала с ног. Даже Дьюин, в общем‑то не надеявшийся на аромат савалойских роз, зашелся надсадным кашлем, Ларри же от неожиданности едва не упустила нити, управляющие барьером. Впрочем, как выяснилось почти сразу, упускать можно было без опаски — болотной твари было уже не до них. С утробным вздохом она осела, то ли растекаясь по грязи, то ли врастая обратно в топкую почву.
— Сработало? — осторожно приоткрыв один глаз, спросил Монметон.
Первым делом Ларри изничтожила барьер, предварительно стряхнув с силовых жгутов слизистые ошметки внутренностей твари. Затем она осторожно приблизилась к вновь приобретшему неподвижность и безобидный облик холмику и пнула обрывистую боковину. Дерн с отчетливым хрустом просел. Из образовавшейся дыры пахнуло все тем же гнилым мясом, однако никакой реакции от твари на дерзость магички не последовало.
— Кажется, и вправду сработало, — вынесла вердикт Ларри, поглядывая на академика с разом возросшим уважением. — А что это было, если не секрет?
— Гремучий студень, — смущенно ответил Монметон.
— Грем… что??? — магичка задохнулась. — Ты потащил с собой гремучий студень? Да ты совсем спятил! Чудо еще, что мы до сих пор не взлетели на воздух!
— Ну, не совсем чудо, — поправил ее Монметон, аккуратно разворачивая сверток мягкой стеганой ткани, представлявший из себя длинную узкую полосу с нашитыми на нее карманами, примерно в дюжине из которых покоились небольшие деревянные коробочки. Открыв один из них, академик показал спутникам обложенную древесной стружкой колбу с запечатанным сургучом горлышком. Колбу на две трети заполняло студенистое темно–желтое вещество. При виде его державшаяся на расстоянии Ларри только фыркнула.
