Майкл МУРКОК - ХОЗЯЕВА ЯМЫ
– Это приходит, когда появляется искренность, – предположил я.
– Частично, – согласился он.
– Какой же недоверчивый народ мы, земляне, – сказал я. – Мы так слепы, что не доверяем красоте, даже когда видим ее, чувствуем, что она не может быть тем, чем кажется.
– Чувство довольно здравое, – заметил Кэйн. – Но оно может, как вы подметили, зайти слишком далеко. Наверное, старый средневековый идеал не так уж и плох – умеренность во всем. Эта фраза очень часто принималась по отношению только к физической стороне людей, но она, по-моему, столь же важна и для их духовного развития.
Я кивнул.
– Ну, – сказал он. – Опасаясь еще больше наскучить вам, я вернусь в подвал к передатчику материи. Каждый раз, когда я возвращаюсь, я нахожу Землю все лучше, чем раньше. Но с Марсом то же самое. Вообще, я – везучий человек.
– Вы исключительно удачливы, – согласился я. – Когда вы вернетесь?
Должно быть, предстоят новые приключения?
– Разве этого было недостаточно? – усмехнулся он.
– На данный момент, – возразил я ему. – Но я скоро захочу услышать еще.
– Помните, – пошутил он, притворно грозя пальцем. – Умеренность во всем.
– Это будет утешать меня, пока я жду вашего следующего визита, – улыбнулся я.
– Я вернусь, – заверил он меня.
А затем он покинул комнату, оставив меня сидящим у гаснущего камина, все еще полного картинами Марса.
Скоро они должны пополниться.
Я был в этом уверен.
