Лиланд Модезитт - Война гармонии
Паренек любезно улыбнулся и поставил перед целительницей и Гуннаром по кружке сока. Пиво осталось на прежнем месте.
— С тебя серебряник и четыре медяка, госпожа.
— Сколько? — удивилась Крителла. — Я не ослышалась?
— Ничуть, госпожа. Прожигающие горы Белые дьяволы грозятся уничтожить всех чтущих Предание. Времена тяжелые, а цены соответствуют временам.
Джастин и Гуннар вручили Крителле по полсеребряника. Добавив свой, целительница вручила деньги парнишке.
— Сдачу оставь себе.
— Премного благодарен, госпожа. Рад был услужить.
Провожаемый пристальным взглядом Джастина юноша торопливо ускользнул на кухню.
— Нечего сверкать глазами, дорогой Джастин, это тебе не идет, — промолвила Крителла так громко, что ее слова донеслись до сидевших поблизости торговок. Обе женщины, полные и круглолицые, повернулись к выходцам с Отшельничьего и несколько секунд внимательно на них смотрели. Потом одна улыбнулась Крителле, и обе вернулись к своему оживленному разговору.
— Ты уверена, что это было необходимо? — спросил Джастин целительницу, не зная, сердиться ему или смеяться.
— Совершенно необходимо, — Крителла подмигнула ему и вопросительно взглянула на Гуннара. — Ну так что ты, в конце концов, выяснил?
— Здесь очень много подспудного хаоса, но я не могу связать его с определенным местом, — маг поднес кружку к губам, отпил глоток и добавил: — А еще здесь все пронизано страхом.
Джастин предпочел не делиться со спутниками результатами собственных попыток проследить за подспудным хаосом. Если уж Гуннар не смог определить источник, так ему нечего и пытаться. Он сделал большой глоток и прислушался к тихому разговору мага с целительницей.
— Думаешь, этот город уже попал во власть хаоса? — спросила Крителла.
Гуннар покачал головой:
— Налет хаоса не так уж силен. Однако если Белые подойдут к самой столице, то едва ли натолкнутся здесь на мощное сопротивление.
— Почему?
Джастин знал почему, а потому просто отпил еще глоток пива, такого же горького, каким должен был стать ответ.
— Гармония нуждается в сосредоточении. Нуждается в большей мере, чем хаос. Нарушить эту концентрацию можно, не прибегая к магии. Достаточно подкупить или иным способом вывести из игры соответствующих людей. Магия хаоса при этом вроде бы не задействуется, а хаос тем не менее нарастает.
Джастин кивнул. Пожалуй, Гуннар объяснил все лучше, чем смог бы он.
— Не угодно ли чего-нибудь еще? — спросил юный прислужник, глядя на Крителлу из-под длинных темных ресниц.
Вульгарность этого неприкрытого заигрывания заставила Джастина брезгливо поморщиться. И ведь парнишка не был одержим хаосом, и истинные его желания не выходили за пределы обычного.
— Пожалуй нет, спасибо, — отозвалась Крителла с фальшиво любезной улыбкой. Прислужник похлопал ресницами и принужденно удалился.
— Да, все-таки это... особенное место, — заметил Гуннар.
— И чем дольше я здесь нахожусь, тем лучше понимаю Креслина, — не устоял перед искушением поддразнить Крителлу Джастин.
— Может, ты это и понимаешь, — задумчиво откликнулась целительница, — но мне, например, приятно сознавать, что мы помогаем Преданию.
— Только вот помогаем ли? — произнес Гуннар. Женщина-боец пододвинула допитую третью кружку к двум пустым, поднялась и медленно вышла на площадь. Она явно опасалась не вписаться в дверной проем, так ее шатало. Подскочивший прислужник подобрал кружки и оставленную на столе монету.
— Хотелось бы в это верить, — промолвила Крителла еще тише. — Так или иначе, но пришло время непосредственных действий. Сарроннинцам не удалось остановить Белых, и они обратилась к Фирбеку с просьбой о прямой военной поддержке. Наши моряки выступают по северной дороге, что ведет к Серединным долинам. Я хотела отправиться с тобой и Джастином, но Ника сказала, что кому-то надо остаться.
— А я никуда не рвался, да только мне особого выбора не предоставили, — кисло усмехнулся Джастин. — Но главное, никто мне толком не говорит, чего именно от меня ждут. Только и слышно, что нужно найти какой-нибудь способ им помочь. «Какой-нибудь»! Гуннар, тот хоть может отследить продвижение Белых с помощью ветров или туману какого нагнать. А от меня что за прок?
— А я уверена, что у тебя все прекрасно получится, — заявила Крителла. — Доррин тоже был инженером и действовал против Белых весьма успешно.
— С тех пор минули века. Да никто и не знает, насколько успешно он действовал на самом деле.
— Я смотрю, брат, ты настроен скептически, — заметил Гуннар.
— Это точно. Я вообще скептически отношусь к легендам и преданиям о давно умерших героях.
Разговор велся так тихо, что, когда торговки поднялись со своих мест, чтобы уйти, собеседники услышали скрип их стульев. Джастин окинул взглядом зал и убедился, что не осталось никого, кроме них и стоявшего перед дверью кокетливого прислужника.
— Все ушли, — сказал Джастин.
— И нам пора, — откликнулась Крителла. — Надеюсь, то, что вам удалось нащупать здесь чувствами, хотя бы окупит сок, за который с нас содрали втридорога.
— Ну, это едва ли, — покачал головой Гуннар.
— А пиво у них неплохое, — заявил Джастин. — Правда, сильно горчит, но все равно неплохое.
— И как ты вообще можешь такое пить? — пробормотал Гуннар.
Целительница покачала головой, но ничего не сказала. На прощальную кокетливую улыбку обладателя длинных пушистых ресниц она не обратила ни малейшего внимания.
Теперь на рыночной площади оставалась лишь горстка торговок, да и те уже убирали свой товар в короба, сумки или мешки. Нераспроданные ковры скатывали в длинные рулоны.
Пройдя по опустевшей улице, они миновали ворота и, провожаемые безразличными взглядами караульных, двинулись по дороге позади скучного крестьянского фургона, влекомого гнедой клячей.
Очень скоро Гуннар едва не вляпался в кучу свежего конского навоза.
— Пожалуй, не стоит следовать за лошадьми так близко, — проворчал он.
— Во всяком случае, если идешь пешком, — буркнул Джастин и поежился, ощутив таившиеся за бледно-розовыми гранитными стенами Сарронны миазмы хаоса. Они воспринимались подобно туману, просочившемуся из Закатных Отрогов через зеленеющие поля.
— У тебя озноб? Ты, случайно, не заболел? — озабоченно спросила Крителла.
— Заболею, если ты будешь так обо мне заботиться, — отозвался он, изобразив на миг такую же похотливо-манящую улыбку, какая красовалась на смазливой мордашке трактирного прислужника.
Неожиданно впереди послышался стук копыт, и на дороге появился всадник, одетый в черное. Он стремительно несся им навстречу. Трое с Отшельничьего узнали его — Фирбек.
