Людмила Астахова - Дары ненависти
— Думаю, — взгляда дочка Сэйварда так и не отвела, — вы знаете ответ, милорд, иначе не стали бы дарить мне этот чин. Полагаю, это был аванс. Я его приняла. Это — ответ. Теперь я здесь, перед вами, и жду ваших приказаний.
— Вот как, — Конри тонко усмехнулся. Молодая волчица показывает зубы. Хорошо! — Ждете, значит, приказаний… И вы понимаете, конечно же, что эти мои приказания могут показаться вам… странными… или даже непристойными? Несовместимыми с офицерской честью? А?
— Вполне понимаю, милорд, — она сперва серьезно кивнула, а потом вдруг усмехнулась в ответ: — Однако я понимаю также, что вы неспроста вызвали именно меня и именно сюда, а не в ваш кабинет на площади Дозорных Башен. Следовательно, это я вам нужна. Поэтому, прежде чем говорить о приказах, не обсудить ли нам вопрос цены?
Рэналд эрн-Конри, признаться, ожидал иного ответа. Девическое смущение или праведный гнев были бы уместней, на его взгляд, чем это… предложение поторговаться?
Из темного угла кабинета ему почудилось еле слышное Фырканье. Значит, Его Священная Особа все-таки почтил нынче дом лорда-секретаря своим присутствием, как и грозился. И, вероятно, получает массу удовольствия, наблюдая за этим безумным разговором.
— Я не совсем понимаю вас, прапорщик, — сухо молвил Конри, выделив это «прапорщик» голосом и жестом. — Вы что же, торговаться со мной вздумали?
— Ну, отчего же, — волчица и впрямь показала зубы. буквально. — Вы же прекрасно знаете, чего именно я хочу. Ради чего я отдала пятнадцать лет армии и сижу теперь здесь, перед вами.
— А! — Конри оскалился в ответ. — Земля, не так ли?
— И не просто земля, — жестко отрезала она. — Я желаю вернуть наследственное владение моего отца — и его благородное имя. Мой Кэдвен.
— Мой Кэдвен, хотели вы сказать, — уточнил он, прищурившись. — Неплохо! Клянусь Сворой Оддэйна, воистину нескромное желание для дочери предателя и безземельной торговки!
— Что до моего отца, — продолжала Грэйн, глядя теперь куда-то в стену поверх его плеча и словно не слыша этой реплики, — то предателем он не был, и вам это известно не хуже меня. А может быть, даже лучше.
«Дерзость отчаяния, — удовлетворенно подумал он. — Или отчаянная дерзость? В любом случае, я не ошибся. То, что надо».
— Что ж, может быть, и так, — уже откровенно ухмыльнулся лорд-секретарь. — Но тогда вы тем более должны понимать, чем закончится для вас неудача.
— О да, — пробормотала она. — Но я готова выполнить любой ваш приказ, если… то есть когда вы…
Девушка слегка посерела.
— О да, — пробормотала она. — Но я готова выполнить любой ваш приказ, если… то есть когда вы…
«Попалась», — констатировал он.
— Тогда перестаньте лепетать, эрна Кэдвен. Да, вы получите это владение. Более того, необходимые бумаги я подготовлю немедля. Но вот это — действительно аванс, и, кровью Локки клянусь, вам придется его хорошенько отработать.
— Что я должна буду сделать? — наконец-то догадалась спросить девушка.
— Очень своевременный вопрос, — Конри хохотнул и выбрался из-за стола. — Подите-ка сюда, поближе. Взгляните, — он отдернул шторку, открыв огромную, во всю стену, «карту Ролэнси, прилегающих морей и сопредельных территорий». — Вам знакомо это название?
— Остров Тэлэйт, — голос дочери Сэйварда все-таки дрогнул.
— Верно. Остров Тэлэйт или, как именовали его шуриа, Шанта. Корона, а точней будет сказать — ключ. Ключ к Проливам, завладев которыми мы сможем наплевать на нежелание Синтафа мирно пропускать наши корабли в порты Конфедерации. И в какой-то степени ключ к самому Синтафу.
— Или плацдарм… — пробормотала она.
— Умница, — Конри одарил ее улыбкой, от которой бледные щеки прапорщика ир-Марен слегка порозовели — и совершить вам предстоит именно то, чего не смог сделать ваш отец. И те, кто пробовал после него — а таковых было немало. Грэйн эрна Кэдвен — торжественно провозгласил он, — вам надлежит добыть для Ролэнси этот ключ.
— Кровь Локки, как увлекательно, — буркнула Грэйн с едва скрытым сарказмом в голосе. Нарочитый пафос слов Конри смыл с ее лица малейший признак смущенного румянца.
— Так вы согласны?
— А почему вы спрашиваете? — мрачно поинтересовалась она. — Разве ответ не очевиден?
— Чтобы дать вам иллюзию свободного выбора, — откровенно ответил лорд-секретарь. — И вы, разумеется, понимаете, что это всего лишь формальность. Я уже слишком многое вам рассказал, чтобы вы могли теперь отказаться.
— Я догадалась. Что ж, считайте, что формальности мы соблюли.
— Отлично, — Конри кивнул. — Тогда, прежде чем я продолжу, вот вам первый странный приказ. Раздевайтесь.
Вилдайр Эмрис, Священный Князь
«Неплохое начало, Конри, — мысленно усмехнулся князь. — Вот и проверим, насколько наша будущая героиня хладнокровна и выдержанна».
Сказать по правде, давным-давно миновали те времена, когда Вилдайра Эмриса могла бы привести в неистовство обнаженная женская натура. И дело тут отнюдь не в возрасте — с силой во всех смыслах у Священного Князя был порядок, — а в религиозных и брачных узах, коими представитель Оддэйна на земле был связан со своими женами — воплощениями лунных богинь. Право, когда одна твоя супруга символизирует собой, помимо всего прочего Войну, а другая — Коварство, не так уж много желания остается даже на легкий флирт. Союзы ролфи предполагают абсолютную верность брачным обетам, и не в традиции здесь дело, а в крови. Однако никакие родовые особенности не могут запретить истинному ролфи полюбоваться молодой соплеменницей, способной выносить прекрасных сильных волчат. Тем более случай представился.
Что касается выдержки, то тут прапорщик ир-Марен не сплоховала. В ответ на, прямо скажем, неожиданное пожелание девушка только бровь выгнула и спокойно уточнила:
— Совсем?
— На взгляд Вилдайра, такая реакция молодой и — князь повел носом, чтоб убедиться, — невинной девушки если и должна вызывать удивление, то, несомненно, приятное. Конри же почти открыто продемонстрировал замешательство. Не ожидал? Отчего это? Неужто лорду-секретарю настолько изменило чутье, что он еще не догадался, насколько его собственная персона интересует эту юную особу?
«Ради слез Морайг, Рэналд, да неужто ты теряешь хватку? Что ж, запомним».
— Гхм… — лорд-секретарь прочистил горло и вернул себе невозмутимость: — Кителя и юбки будет достаточно.
«То есть пока достаточно, — развеселился правитель. — Ну-ну».
Повинуясь жесту Конри, Грэйн отступила почти на середину комнаты и спокойно выполнила приказ. Пояс, китель и юбка отправились на банкетку у окна, а сама она, оставшись в бриджах и рубашке, чуть склонив голову набок, ждала…
