Сергей Игнатьев - Ловец тумана
– Не сомневайся… именно такой случай!
Они обогнули балку и поспешили к тому, что издали и в ярком солнечном свете, показалось им заставой.
Мартуз и Дарьян, погоняя своих верблюдов, спешили в противоположном направлении – к позициям ополченцев, покинутым час тому назад, за подмогой.
За спинами Северина и Шедди прекратилась трескотня молний.
Оправившись от заклятья, понеся потери и потеряв свои мантии невидимости, Мглистые Акробаты все еще сохраняли численный перевес. И они были очень рассержены. Это можно было заключить по тому, что в погоню они кинулись именно за Шедди.
Позади осталась балка, заросшая кустарниками, впереди в солнечном свете колыхалось волнами море степных трав. Если бы не вездесущий белых пух и не преследование разъяренных фанатиков, картина могла бы показаться идиллической.
– Там какие-то воины, – Шедди указал перед собой посохом. – Спасены!
Северин прищурился на солнце, стараясь разглядеть впереди надежду на спасение.
Да, это и впрямь напоминало заставу.
Невысокая, скорее символическая ограда – редкий частокол заостренных кольев. За ними растянуто несколько шатров. Длинный барак, из трубы вьется дым. Штабеля бочек. Между ними прохаживаются те, кого Шедди принял за воинов. На них было что-то вроде длинных черных халатов, расшитых золотом. Цвета Амофил.
На приближение незваных гостей они не обращали никакого внимания. Неспешно бродили по лагерю, занимались своими делами, никто даже головы повернуть не удосужился.
Шедди и Северин, соскочив с упирающихся, ревущих, перепуганных верблюдов, вбежали за ограду лагеря.
Несколько Амофил сидели кружком в его центре. С совершенно одинаковыми выражениями на лицах – смотрели на давным-давно потухшее кострище, над которым висел пустой котелок.
На Северина и Шедди никто из них не обратил внимания. Просто не замечали.
Северин задержал шаг, присматриваясь.
Один из Амофил катил пузатую бочку из барака с дымящейся трубой – к длинному штабелю таких же точно бочек на окраине лагеря. Двигался наперерез беглецам.
Северин тронул его за плечо. Тот поворотил к нему равнодушное серое лицо. Глаза пустые, незрячие – сплошь белки, без намека на зрачок. Рот зашит грубой ниткой.
– Хмарь забери!! – зашипел Шедди. – Клиц-клоки!
Будто в подтверждение его слов, двое из тех, что сидели у костра, встали. Неторопливо направились к бараку. При ходьбе они издавали характерный, ни на что ни похожий звук: «Клиц-клок, клиц-клок, клиц-клок…»
Порождения запрещенной черной магии, существа с изъятой душой, не ведающие ни человечьих эмоций, ни страха, ни усталости – идеальные воины, идеальные работники.
Если эта затерянная в степи фактория у Амофил – не единственная, то неудивительно, что им так быстро удалось достичь своего благосостояния и встать в один ряд с древнейшими кланами Хмарьевска!
Хотя у Амофил теперь это все – в прошлом.
Существуют договоренности, существуют распоряжения Городского Совета и специальные подразделения стражей, занимающиеся выявлением клок-факторий. Но кому в здравом уме придет в голову искать их здесь? В самом сердце печально знаменитой «Жаровни», по которой взад-вперед рыскают создания Хаоса?
Хищные осы-Амофилы разбиты на голову в необъявленной войне, которую сами же и развязали.
А здесь, в степи, продолжают свою неустанную работу их рабочие пчелы. Наращивают баррикаду бочек, забирать которые уже никто не явится, и никакого дела им нет до людских распрей.
Помощи от них Северину с Шедди ждать не приходилось.
Мглистые Акробаты между тем преодолели частокол, и ворвались в лагерь клиц-клоков.
Но едва они завидели клановые черно-золотые одежды Амофил – тут с ними произошло нечто вроде временного помешательства.
Забыв о своих первоначальных целях, они набросились на клиц-клоков, во весь голос крича клич Тенабира, наотмашь рубя мечами и алебардами.
Побоище было, как если бы стая кинжалозубов, преследуя пару каких-нибудь жирных и неповоротливых бурдевиков, наткнулась на берлогу гарпилей. Разве тут можно устоять – когда перед тобой твой прирожденный враг, лично тебе предназначенное звено пищевой цепочки? Никак невозможно. Это в твоей природе! Руби, коли, кусай, грызи!
Лишь предводитель Акробатов, кажется, сохранил остатки рассудка и не присоединился к кровавому пиршеству. Ему посчастливилось спастись от тех молний, что обрушил Шедди, прочитав заклинание со своего заветного свитка-кисета. Серебристые доспехи его, однако, покрыла густая жирная копоть, и блестели они уже не так ослепительно. Замерев в нерешительности, он поглядел через прорези забрала сперва на бегущих прочь Шедди и Северина, затем на своих людей, занятых самозабвенным избиением клиц-клоков Амофил.
Северин задержал шаг, оглядываясь.
Увидел, как предводитель Акробатов в замешательстве развел руками, в которых сжимал усиленные светящимися бирюзовыми рунами длинные клинки. В жесте его было столько самой обыкновенной человеческой досады, что по спине Северина побежали мурашки. Страшна была именно это человечность, именно эта обыденность на фоне ее окружения – брызг темной крови, рева атакующих Акробатов, пляски клинков, отражающих солнечные блики.
Но то, что последовало дальше, было еще страшнее…
Шедди успел крикнуть «Ложись!!!», дергая Северина за рукав черной куртки. Они упали в ковыль.
Следом раздался пронзительный визг-скрежет-лязг.
Шквальный ветер накрыл уткнувшихся лицами в землю Северина и Шедди – комьями земли и с корнем вырванной степной травой.
Отняв лицо от земли, щурясь от ветра и летящей в лицо пыли, Северин увидел: прямо посреди лагеря клок-фактории разворачивался, переливаясь в воздухе всеми цветами радуги, портал.
Из него выскакивали воины в шлемах, украшенных зелеными перьями, на длинных щитах которых изображены были весы под сенью скрещенных мечей. Хмарьевская городская стража.
Свистя и крутясь, полетели окрест крутящиеся темные, лаково-блестящие шары. Они оставляли за собой длинные шлейфы оранжевого дыма. Ударяясь о землю, превращались в облака тумана густо-морковного цвета.
В этом дыму, в мельтешении пыли, клочьев земли и каких-то ржавых деталей, которые кружил ветер, невозможно уже было ничего разобрать.
Мглистые Акробаты, опьяненные схваткой, вроде бы попытались вступить в бой с новым противником.
В разрывах рыжего дыма ковылял, катя перед собой бочку, равнодушный ко всему клиц-клок. Невзирая ни на что продолжающий исполнять свои функции.
Шедди и Северин ворочались в траве, пытаясь подняться – наперекор ветру и мусору, летевшему им прямо в лица.
