Дмитрий Казаков - Мера хаоса. Трилогия.
– Ух ты! – сказал Хорст. – Это кто такое сотворил? Маги, что ли?
– Какие маги? – Авти пренебрежительно хмыкнул. – Им до дорог дела нет. Это построили во времена Первой Империи, еще при Фендаме-Основателе.
Приятели были в пути уже третий день. Вчера шли по обычным лесным дорогам, размокшим от постоянных дождей, а вот сегодня выбрались на широкий мощеный тракт, ведущий с юга на север.
– При том самом, который построил Стену и изгнал тварей Хаоса с Полуострова?
– При нем, – согласился шут, подумал и добавил: – Или его сыне… Но все одно это случилось жутко давно, четыреста лет назад.
Дорога была пустынной и тихой, небо на юге закрывали темные тучи, там грохотало, вспыхивали зарницы.
– Нынешняя империя – жалкий огрызок тогдашней, – пробормотал Авти, глядя на открывшийся по левую руку холм, на вершине которого виднелись какие-то развалины. Судя по раскатившимся в стороны каменным блокам, каждый из которых был размером с телегу, некогда там высилось нечто колоссальное. – Она занимала весь Полуостров. Холиасты тогда сидели в горах, не смея высунуть носа, а «морские люди» еще не вылезли из глубин…
– У нас так и говорят, – налетевший ветер едва не сорвал с Хорста плащ, – век Фендама – счастливое, золотое время, когда поля родили лучше, а редары не грабили любого, оказавшегося в их владениях.
Тучи наползали со стремительностью атакующей конницы. Солнце потонуло в их косматой глубине, над головами приятелей тяжко загрохотало, молния заставила их зажмуриться, и тут же грянул ливень.
– Трахни меня Хаос, если я не отдам все золотые времена за постоялый двор! – прокричал Авти, перекрывая шум падающей воды.
Попытка спрятаться под деревом ни к чему не привела – дождевые струи прошивали крону, как стрелы – холстину. Смекнув, что в любом случае они промокнут насквозь, приятели побрели дальше. Постоялый двор замаячил в тот момент, когда дождь почти закончился, а на юге разверзлась быстро расширяющаяся полоска синего неба.
– Вовремя, нечего сказать, – хлюпая носом, проговорил Авти.
– Лучше поздно, чем никогда, – отозвался Хорст.
Навстречу выскочила мохнатая собака цвета лежалого снега и зашлась в басовитом лае. Шут изловчился, чтобы отвесить псине хорошего пинка, но та ловко увернулась.
– Вот зараза! – выругался Авти.
Двор оказался загроможден телегами. У длинной коновязи, снабженной навесом, хрупали овсом лошади. Парнишка, чистящий одну из них, посмотрел на путников с удивлением.
– Чего уставился? – зло пробурчал шут. – Пялься лучше на конские задницы!
Только зайдя в теплое помещение, Хорст ощутил, насколько долго он пробыл в промозглой сырости. Где-то в глубине тела поселилась неприятная дрожь, а руки и ноги остыли как ледышки.
Хозяин, с торчащими седыми волосами и бородавкой на носу, подозрительно покосился на вошедших бродяг. Хорст его вполне понимал – оба мокрые, точно утки, и со следами недавних побоев на лицах. Мало того, что нагадят, так еще и украдут что-нибудь.
– Чего надо? – спросил он недовольно. – Милостыню не подаем!
– А мы и не просим! – шут надулся, точно заметивший соперника петух. – Я – знаменитый фигляр Авти Болван, а мой приятель – сапожник, так что если у кого…
– У нас и так достаточно весело, слава Владыке-Порядку, – прервал его хозяин, – и сапоги у всех целы! Так что платите вперед или прова…
– Почему? – В новом голосе, прозвучавшем негромко, слышалась такая властность, что хозяин немедленно заткнулся, а нос его побагровел. – У меня сапог прохудился. Эй, сапожник, сколько возьмешь за работу?
– Нужно посмотреть, господин, – ответил Хорст, вглядываясь в человека, сидящего за одним из столов. Его могучую фигуру обтягивал кафтан из черного с золотом бархата, а необъятную талию силился обвить красный широкий кушак.
Судя по всему, в разговор вступил купец, причем из очень богатых. На этот занюханный постоялый двор его занесло разве что из-за дождя.
– Иди и смотри, – купец поманил пальцем, и один из сидящих за соседним столом людей в одежде слуги юркнул под стол, – сейчас его снимут. А ты, паяц, повесели меня… Понравится – награжу, нет– прикажу выпороть…
– Как будет угодно господину, – кивнул Авти.
В руках Хорста, усевшегося на лавку рядом с купцом, оказался высокий сапог из хорошо выделанной кожи, украшенный рядом металлических пуговиц и подбитый ягнячьим мехом. Подошва у носа чуть отодралась, образовав небольшую дырочку.
– Пустяковая работа, господин, – сказал Хорст, – стоит не больше малой сотни…
Так в империи называли серебряную монету стоимостью в одну тридцатую большой золотой сотни.
– Валяй, – велел купец.
Хорст вытащил из мешка дратву и иголку. К его удивлению, купец наблюдал за кривлянием Авти краем глаза, зато пристально следил за тем, как сапожник управляется с его обувью.
– Ловко, – сказал он, когда от дырки осталось лишь воспоминание, и в руку Хорсту шлепнулись два серебряных шестигранника, – честно заработал! Ты, судя по говору, северянин? Откуда и куда идете?
– Да я из Вестарона, – помедлив, отозвался Хорст. Интерес купца слегка настораживал. Хотя заказчики любили поболтать. – Идем из Хисти в Стагорн.
– И что там в предгорьях? И дальше к северу?
Рассказывать о том, как именно они добрались от северных земель до Хисти, Хорсту не хотелось. Поэтому пришлось врать, что они прошли через земли государства Таол, где оказались избиты и ограблены (а вот уж это было правдой) борцами за чистоту крови.
– Слышал я, что они людей со своих земель изгоняют, – пробурчал купец мрачно, – ох, дождутся очередной резни!
– А что в Стагорне? – осмелился спросить Хорст.
– Все как обычно, – купец отхлебнул из кружки, – император, да пошлет Вседержитель-Порядок ему долгих лет жизни, здоров… Вернулся корабль с родины фреалсинни, второй, какой они к себе пустили…
Фреалсинни, именуемые за глаза «зелеными дылдами», явились из-за простирающейся на запад необозримой водной глади двести лет назад и с тех пор регулярно наведывались в западные порты Полуострова, привозя странные и дорогие товары. Но людей к себе долго не подпускали. Хорст о них только слышал, но никогда не видел – восточнее дельты Биронта огромные, снабженные тремя мачтами и выкрашенные в бирюзовый цвет суда фреалсинни не появлялись никогда.
Но следующая же фраза собеседника заставила Хорста забыть о нелюдях.
– Еще забавно —дом одного из магов провалился! Ночью шум, грохот – а утром только яма осталась, здоровущая, в несколько размахов глубиной…
