Дэвид Эддингс - Келльская пророчица
— Ничего, все еще впереди, — сказала она, застегивая на шее кожаный ремешок. — Кстати, ты тоже мне не противен.
Глаза Ярблека широко раскрылись, и он ухмыльнулся.
— Учти, не до такой степени, — поспешно прибавила девушка.
«Одноглазая собака» оказалась самой грязной и гнусной таверной, где когда-либо приходилось бывать Велле, а ей к злачным местечкам было не привыкать. С двенадцати лет она прибегала к помощи кинжалов, чтобы отвадить докучливых поклонников. Хотя ей и нечасто приходилось кого-то убивать — за исключением разве что нескольких особенно страстных ухажеров, — она тем не менее стяжала репутацию девушки, посягать на честь которой безрассудно. Порой ее это даже слегка печалило — случалось, Велла с радостью приняла бы ухаживания того или иного кавалера. Один-два безобидных пореза могли бы немного охладить пыл влюбленного, а потом… Кто знает?
— Не вздумай пить пиво, — предостерег ее Ярблек. — Бочка здесь без крышки, а в таких случаях в ней обычно плавает пара-другая дохлых крыс.
И он предусмотрительно обмотал вокруг руки цепочку.
Велла огляделась.
— Да, на редкость отвратное местечко, Ярблек.
— Ты чересчур много времени провела в обществе Поренн, — ответил он. — Стала настоящей неженкой.
— Как тебе понравится, если я сейчас выпотрошу тебя, как петуха? — огрызнулась Велла.
— Вот теперь я узнаю мою девочку, — улыбнулся Ярблек. — Пошли наверх.
— А что там?
— Там? Шлюшки. Ведь не за пивом же, воняющим крысами, Дроста приходит сюда.
— Какая гадость!
— Ведь ты еще не встречалась с Дростой, правда? Гадость — это мягко сказано. От него даже меня тошнит.
— И ты собираешься идти прямо к нему? Не лучше ли сперва пошнырять тут немного?
— Ты слишком долго прожила в Драснии, — сказал он, ведя ее вверх по ступенькам. — Мы с Дростой хорошо знакомы. Он понимает, что лгать мне бесполезно. Я тотчас же доберусь до сути, а потом можно убираться из этой вонючей дыры.
— Кажется, ты тоже становишься неженкой…
В конце коридора виднелась дверь, по обеим сторонам которой стояли надракийские воины, — это красноречивее всяких слов свидетельствовало о том, что за дверью находится король Дроста-Лек-Тан собственной персоной.
— Ну, и сколько цыпочек посетило его величество на этот раз? — спросил у солдат Ярблек.
— Кажется, три… Так? — неуверенно поглядел на товарища один из караульных.
— Я сбился со счета, — пожал плечами другой. — Для меня они все на одно лицо. Три, а может, четыре…
— В данный момент король… занят? — поинтересовался Ярблек.
— Отдыхает.
— Видимо, он стареет. Раньше никогда не отдыхал после всего-навсего трех девочек. Не доложите ли ему обо мне? — Ярблек выразительно потряс цепочкой, прикрепленной к ошейнику Веллы. — У меня деловое предложение.
Один из солдат оглядел Веллу с головы до ног.
— Сдается мне, ей быстро удастся разбудить короля, — хмыкнул он.
— И столь же быстро смогу вновь усыпить. — Велла распахнула полы драной шубки, показав свои кинжалы.
— Ты из тех самых диких лесных дев, правда? — спросил другой. — Мы не можем впустить тебя к нему с этими твоими ножами.
— Уж не хочешь ли ты их у меня отобрать?
— Только не я, девочка, — честно отвечал вояка.
— И хорошо. Точить кинжалы — дело муторное, а в последнее время я частенько туплю их, попадая в кость.
Солдат поспешно распахнул двери.
— Это снова Ярблек, ваше величество, — объявил он. — С ним девушка, которую он хочет тебе продать.
— Я только что купил трех, — раздался визгливый голос, а потом из-за дверей донеслось похабное ржание.
— Но эта совсем другого сорта, ваше величество.
— Какой приятный комплимент, — пробормотала Велла.
Солдат молча подмигнул ей.
— Входи, Ярблек! — визгливо скомандовал король.
— Сию минуту, ваше величество. Пошли, Велла.
Ярблек потянул за цепочку, и они с девушкой вошли.
Дроста-Лек-Тан, король Гар-ог-Надрака, лежал полуодетый на измятой постели. Такого отталкивающего уродства Велле видеть еще не приходилось. Даже горбун Белдин в сравнении с Дростой казался красавчиком. Лицо у Дросты было рябое и костлявое, с глазами навыкате. Довершала это великолепие клочковатая грязная борода.
— Идиот! — закричал он, завидев Ярблека. — Яр-Надрак кишит маллорейскими агентами. Им известно, что ты партнер Хелдара, как и то, что ты практически живешь во дворце у Поренн!
— Меня никто не видел, Дроста, — ответил Ярблек. — Но даже если бы и видели, то у меня есть вполне законные основания для того, чтобы здесь находиться.
И он зазвенел цепочкой.
— Ты и впрямь хочешь ее продать? — спросил Дроста, пристально изучая девушку.
— Едва ли. Но мы сможем объявить всем, что не сошлись в цене и сделка не состоялась.
— Тогда для чего ты здесь?
— Поренн живо интересуется твоими делами. Дротик заслал в твой дворец шпионов, но ты оказался достаточно хитроумен, чтобы скрыть от них то, что затеваешь. Вот я и решил сэкономить массу времени, явившись прямо к тебе.
— А с чего это ты решил, будто я что-то затеваю?
— У тебя вечно что-то на уме.
Дроста визгливо рассмеялся.
— Так оно и есть, ты прав. Но с какой стати я стану откровенничать с тобой?
— Потому что, если ты этого не сделаешь, я подниму бучу во дворце, и маллорейцы подумают, будто ты идешь против них.
— Но это же шантаж, Ярблек, — обиженно проворчал Дроста.
— Кое-кто называет это именно так.
Дроста вздохнул:
— Ну хорошо, Ярблек. Но это сведения только для Поренн — к тому же я не хочу, чтобы вы с Шелком ими воспользовались. Я пытаюсь наладить отношения с Закетом. Он был очень зол, когда в Тул-Марду я переметнулся. Покорение им всего Хтол-Мургоса — вопрос времени, и я вовсе не желаю, чтобы ему взбрело на ум идти на север, ища моей крови. Я вел переговоры с Брадором, его министром внутренних дел, и мы почти достигли соглашения. Я сохраню мою шкуру нетронутой, позволив агентам Брадора беспрепятственно пройти через Гар-ог-Надрак, чтобы внедриться на Западе. А Закет достаточно прагматичен — он с легкостью откажется от удовольствия заживо содрать с меня кожу, если поймет, что я ему полезен.
Ярблек скептически поглядел на короля.
— Ладно, Дроста. А еще что? Ведь этого явно недостаточно, чтобы Закет отказал себе в наслаждении очистить тебя, как апельсин.
— Иногда ты чересчур прозорлив. Это может плохо для тебя кончиться, Ярблек.
— Полно, Дроста. Я просто не хочу провести в Яр-Надраке целый месяц, привлекая к себе внимание.
И Дроста сдался.
— Я резко ограничил пошлины на импорт маллорейских ковров. Закету нужны значительные поступления в казну, чтобы продолжать войну с Хтол-Мургосом, а маллорейские купцы при таких пошлинах получат возможность сбросить цены на западных рынках в сравнении с тобой и Шелком. Таким образом я стану столь необходимым для его императорского высочества, что он оставит меня в покое.
