Сергей Фокин - Ночь перед Рождеством 2020
Расставшись с бывшей подругой, Лариса взвилась ввысь. Это было доказательство того, что она выше, умнее, хитрее — подтверждение статуса победительницы.
Гордость и радость распирали девушку. Она запустила руку под полушубок и нащупала висящие на шее подвески. Те приятным звоном ещё раз поведали о своей неимоверной стоимости. Теперь это будет принадлежать ей по праву, и станет хорошим свадебным подарком. Потому что Никола никуда от неё не денется. Самая опасная соперница, наверно, уже лежит посреди зимнего леса, и понемногу остывает…
От таких мыслей Ларисе стало ещё веселее. Замечательно ощущать себя единственной в мире женщиной, которую сейчас ждёт кузнец. Ей подумалось, какой он душечка, особенно, когда хмурится, и девушка зашлась счастливым смехом.
А потом от восторга захотелось совершить какое-нибудь безумство. Задрав метлу почти вертикально, она вознамерилась подняться ещё выше — чтобы дотронуться рукой до звёзд… но не успела.
Взгляд её упал на восток, где осветилась узкая полоска вдоль горизонта — и метла вдруг замерла на месте. А потом они обе стали падать вниз…
Там расстилалось большое поле. Посреди него высилось несколько больших скирд сена, на один из которых волей случая и рухнула с высоты в несколько десятков метров Лариса. Её подбросило, словно на батуте, потом швырнуло в сторону, ударило об жердины… Острая боль пронзила ноги, и, запоздало вскрикнув, девушка лишилась чувств…
20
Случилось так, что Степанида Ивановна наблюдала в окно, как её сын имел разговор с чёртом. Вначале у женщины появилось желание выскочить на двор, чтобы остеречь Николу: как-никак, а собеседник ему достался жуликоватый. Но, поразмыслив хорошенько, от этой мысли отказалась. Свою кровиночку Степанида Ивановна знала хорошо, поэтому положилась на здравость его ума и твёрдость духа. А когда оседлал Никола чёрта, и полетели они в сторону города, то и вовсе успокоилась. По своей охоте нечистый едва ли захотел бы везти кузнеца, значит, подневольный он сейчас. А раз так, то всё идёт нормально, и волноваться не стоит.
Запалив керосиновую лампу, взялась Степанида Ивановна готовиться к обряду снятия своего наговора. Присутствие самой Ларисы было в этом случае желательным, но не обязательным. В конце концов, между ними уже установилась определённая магическая связь, чувствуя которую, можно добраться до самой глубины души девушки. Конечно, опыт для таких вещей должен иметься немалый, а Степанида Ивановна не имела его вовсе. Приворотное зелье для людей прошлой ночью она варила впервые, по наитию. Не было в её жизни до сих пор надобности в этом. Отвороты делать тоже не приходилось. Но не сомневалась она, что всё пройдёт в лучшем виде.
Взяв с собой лампу, поднялась Степанида Ивановна на чердак сеновала. Там, развешенные на веревках, висели пучки разных трав, собранных за лето. Были тут и белладонна, и дурман-трава, морозник, болиголов крапчатый, конопля, белена, даже связка засушенных мухоморов… Всё это в разное время и в разных пропорциях годилось для совершения определённых колдовских ритуалов.
Собрав в полотняный мешочек необходимые ингредиенты, Степанида Ивановна вернулась на кухню и подтопила печь. Времени оставалось достаточно, можно было приготовить всё без спешки.
Горшок в этот раз она выбрала совсем небольшой. Когда вода закипела, раскрошила травы и опустила туда на двадцать минут. Потом ухватом перенесла отвар на стол — остывать, а сама взялась за мелок.
Рисовать пиктограммы — дело хитрое, требующее не только знания техники, но и твёрдую руку. То обстоятельство, что в детстве ходила Степанида Ивановна в художественную школу, немало способствовало удачным опытам. Работал эффект мышечной памяти. Опустившись на четвереньки, забормотала хозяйка дома задом наперёд «Отче наш» и вошла в состояние молитвенного транса. При этом она не видела и не слышала, что творится вокруг, зато информацию из тонких планов черпала, сколько потребно. Обрабатывать её сознанием не было необходимости: всё начинало работать само по себе, без всякого вмешательства разума.
Руки с кусочком мела забегали по полу, оставляя на крашеных досках замысловатый рисунок. Чем сложнее готовилось колдовство, и чем более сильных магических помощников предполагалось задействовать, тем сложнее составлялась пиктограмма.
Случай с Ларисой не был заковыристым. Обыкновенный приворот, какие колдуны со стажем могли производить десятками способов и без всяких усилий. Поэтому в шестиконечной звезде и нарисовала Степанида Ивановна только пять магических знаков, а в последнем луче — кошку, символизирующую свободу воли. То есть, хочу — напущу приворот, хочу — сниму его.
Остывающий отвар она тоже разделила на шесть частей, и расставила на свой рисунок.
Когда пришло время, Степанида Ивановна ещё раз сверилась с часами, посмотрела на двор — не идёт ли кто, и начала производить сам ритуал…
Вершины звёзды, наконец, притухли. Лучи, бившие из них в потолок, стали блекнуть, чашки с отварами ещё дымились, но уже не бурлили. Это означало, что высшие силы приняли заказ к исполнению, и можно завершать процесс.
Снаружи послышался шум. Хозяйка торопливо подошла к окну, откинула занавеску — и увидела во дворе картину, которая заставила её усмехнуться. Никола держал за хвост чёрта и свободной рукой лупил его гибкой хворостиной пониже спины. Визг и всхлипывание нечистого очень порадовали Степаниду Ивановну. Признаться, она недолюбливала плешивого кавалера, хотя он и имел наглость один раз подкатить к ней со своими ужимками. Она дала ему от ворот поворот в весьма грубой форме, так что чёрт ещё долго после этого ставил холодные компрессы на затылок. По этой причине встречи их были редкими, только по крайней необходимости.
В последние минуты Степанида Ивановна успела подтереть пол да вылить отвар в помойное ведро. Запах дыма и озона, конечно, присутствовал, но, возбуждённый последними событиями, Никола не обратил на них никакого внимания.
Он вошёл в приподнятом расположении духа и первым делом спросил мать, почему та ещё не спит.
— Тебя дожидалась, Коля. Не хотела одна ложиться.
— Скоро уж на службу подниматься, — напомнил тот.
— Что же делать, встанем, раз надо, — согласилась Степанида Ивановна. — Отцу Савелию хуже нашего придётся. На нем все ответственные мероприятия сегодня.
Они стали готовиться ко сну, и вскоре погасили свет.
Отец Савелий протрубил своим зычным голосом последние строки канона «Рождество Христово»:
«Посетил ны есть свыше Спас наш, Восток востоков, и сущии во тьме и сени обретохом истину, ибо от Девы родися Господь».
