Руслан Бурбуля - Ахиллес, или Мир Аль-Азифа
Сайра вышла из транса и сфокусировала зрение на приближающихся фигурах.
'О Боги междумирья. Да ведь это и правда человек и херувим?'
Мысли Сайры метались словно в клетке. Она не знала, что и думать. Херувимы по преданиям покидали свои семейные уделы лишь в случае когда Прайд терял одного из своих членов. Тот кто займет его место должен выйти в мир и покрыть свое имя славой и ужасом. Только в этом случае, он мог вернуться и занять в семье подобающее ему место. Зрачок защитницы принял вертикальное положение. С помощью изменившегося фокуса зрения Сайре предстала поистине странная картина. На расстоянии в пятьсот локтей, со стороны горного хребта, в их сторону приближались две фигуры. Одна была, как и предполагала Сайра именно херувимом. Мощные перепончатые крылья, спокойно покоились на его широкой спине. Цепкий и всепроницающий взгляд золотых зрачков сканировал окружающее его пространство.
Сайра в первое мгновение даже подумала, что может херувим преследует человеческую добычу. Однако нет, оба шли практически друг около друга.
'Может быть он болен или ранен?'
Однако и эта мысль оказалась ложной. Тело перворожденного, не имело каких-либо явных следов ранений или увечий.
'Да что же здесь происходит во имя святого имени Неназываемого!?!'
Человек выглядел вообще поразительно. Соломенных цвет длинных волос подчеркивали волевые, но не в коем случае не резкие черты его загорелого лица. Странный, но притягательный цвет кожи. Идеально сложенная фигура. Холодный блеск голубых глаз. Странные доспехи. Большой круглый щит перекинут за спину. Небольшое копье, на бронзовом наконечнике которого, висит черный шлем, покоилось на его правом плече, облаченное в бронзовые платины. Весь вид этого самца, кричал о его самоуверенности и вере в свое боевое совершенство. Больше того, весь путь свободная рука странного человека то и дело опускалась на спутанную гриву рядом идущего херувима.
Гоблины были поражены не меньше чем Сайра. Они с разинутыми ртами, смотрели, что называется во все глаза, пока эта странная парочка, приближалась в их сторону небыстрым размеренным шагом. Их морды лучше всяких слов, отражали всю гамму чувств, что в данный момент сейчас роились под их черепными коробками.
Тем временем, оба путника подошли на расстояние полета стрелы и остановились. Человек поднял в верх свою праву ладонь и со странным акцентом, поприветствовал весь караван на едином языке Аль-Азифа.
— Мы приветствуем представительницу великой расы вурдов, а также почтенных торговцев принадлежащих к расе хун. — Ахеец старался, что б в его голосе не возникло ни тени иронии. — Мы просив вас об небольшой услуге. Не позволите ли мне и моему другу, сопроводить ваш караван в человеческий город Гивейн? Ведь насколько я понимаю именно туда направлены стопы ваших великолепных животных!
— Твои слова льстят наш слух, представитель человеческой расы… И для нас будет честью появиться на великом торжище Гивейна в сопровождении столь могучих воинов этого мира. — Михруаб решил опередить уже было сорвавшиеся с губ защитницы резкие слова. Судя по лицу самки вурдов, та была хоть и заинтригована всем происходящим, однако не склона сюсюкаться с кем бы то ни было. И горе тому, кто без ее повеления, решит первым обратиться к ней пусть даже и косвенным образом. А ведь судя по тому, что этот человек путешествовал в обществе херувима, было очевидным. Человек очень опасен! Хотя все это и странно.
— Однако… — продолжил глава каравана — …МЫ — он покосился в сторону Сайры. — Хотели бы знать имена героев и конечную цель вашего пути.
— Меня зовут Арест. Я дитя прайда РаАрест. — мысленный ответ херувима коснулся сознания защитницы, главы каравана и конечно же Ахиллеса.
— А мое имя — Ахилл! — в свою очередь решил представиться ахеец. — Я выходец из далекого мира и мы стремимся попасть на великий Торг Гивейна, который проводится, насколько я понял, один раз в пять лет.
Гоблин про себя удивился. Ведь он доподлинно знал, ворота междумирья находится совершенно не в той стороне откуда появилась эта парочка. А значит или этот человек врет или же он выходец из другого континента, который по преданиям минов располагается где-то за Вселенским Морем Мрака. Однако он ни чем не высказал своего недовольства по этому поводу и с почтением изрек.
— Мы будем рады всем нашим караваном — предоставить для вас достойные места, делится своим кровом и пищей, если конечно господа изъявят на то свою волю.
— Решено достопочтенный хун, мы принимаем твое приглашение и тем самым объявляем, что берем ваш караван под свою защиту от любых недостойных на то посягательств с чьей бы то ни было стороны.
Ахиллес заметил, как после последних слов, скривилось лицо защитницы. Помня о том кто перед ним находится, он принялся изучать физиологию своей будущей противницы. Он чувствовал, что эта особь в скором времени станет ему если уж не врагом, то по крайней мере достойным соперником.
Самка вурдов на первый взгляд была обыкновенной человеческой женщиной. Но безусловно, некоторые физические особенности, прямо кричали о себе и бросались в глаза. Ее красивое женская фигура была облачена в обтягивающий костюм. Этот странный наряд наглухо закрывал все ее тело, вплоть до шеи. Не прикрытыми оставались лишь голова и кисти рук. Но даже этот наряд изготовленный по заверению Ареста из крыльев древнего дракона, не могли скрыть потрясающие формы ее тела. Высокая грудь. Стройные ноги и тяжелые берда, как будто специально созданные для удовлетворения мужского естества, просто приковали к себе его взгляд. Пальцы ее рук оканчивались небольшими, но очень острыми ногтями выкрашенными в красный цвет. Позднее Ахиллес узнает, что эти ногти на самом деле были настоящими когтями, которые могли пробить даже медные пластины добротного панциря. У защитницы были черные, как безлунная ночь волосы, расчесанные по середине головы на пробор и ровно остриженные до ее мускулистых плеч. Глаза были неопределенного цвета, но вот черные зрачки имели возможность как и у Ареста сужаться до вертикального состояния. Черты лица были хоть и резкими, однако обладали, как говориться не земной красотой. Неприятное впечатление производили лишь четыре небольших и явно не человеческих резца ее верхней и нижней челюсти.
Не проронив ни слова защитница повернулась спиной к обоим путникам и на ходу приказала Михрабу выступать. Гоблин встрепенулся и услужливо предложил человеку расположиться в любой из деревянных кибиток его каравана. Тот любезно отказался.
Через несколько минут, караван направился в сторону едва различимой полоски лесного массива. Туда где среди многовековых исполинов деревьев Маол, покоился один из великих человеческих городов.
