David Eddings - Повелитель демонов из Каранды
– Это сбивает их с толку, – с апломбом ответил Закет. – Никогда не делайте того, чего от вас ожидают, Гарион. – Надо дать им понять, что мы очень старые друзья, это разжигает любопытство, а те, кто думает, что им известно все, делаются менее самоуверенными. – Он улыбнулся Сенедре. – Вы сегодня просто восхитительны, моя дорогая.
Сенедра зарделась и лукаво взглянула на Гариона.
– Почему бы тебе не взять кое-что на заметку, мой дорогой? – предложила она. – У его величества есть чему поучиться. – Затем снова обернулась к Закету.
– Вы очень любезны, – сказала она, – но моя прическа – сплошное безобразие. – Со слегка трагическим выражением лица Сенедра потрогала пальчиками свои кудряшки. На самом деле она была великолепна: на голове – сооружение из кос с вплетенными в них нитями жемчуга, а на левое плечо падали кольцами медно-красные локоны.
Пока происходил этот обмен любезностями, глашатай представлял всех остальных гостей.
Шелк и Бархотка произвели сущий фурор: он – своим расшитым драгоценностями камзолом, а она бледно-лиловым парчовым платьем.
Сенедра с завистью вздохнула.
– Ах, если бы я могла носить этот цвет, – прошептала она.
– Ты можешь носить все, что пожелаешь, – сказал ей Гарион.
– Ты что, ослеп? – возразила она. – Как может девушка с рыжими волосами носить лиловый цвет?
– Если тебя только это беспокоит, я могу изменить цвет твоих волос, как только ты пожелаешь.
– Только посмей! – шепнула она, прикрывая рукой медно-красные локоны у плеча, как бы пытаясь защитить их.
Глашатай на верхней площадке объявил Сади, Эрионда и Тофа – всех вместе, явно затрудняясь приписать мальчику и великану какое-либо звание. Однако при представлении следующего гостя голос его наполнился почтительным восторгом, а по тощему телу пробежала дрожь.
– Ее высочество, герцогиня Эратская, – провозгласил он. – Волшебница госпожа Польгара. – И последовало ошеломленное молчание. – Дарник Сендарийский, – добавил глашатай. – Человек с двумя жизнями.
Сопровождаемые гробовым молчанием, Польгара и кузнец спустились вниз. Легендарную пару приветствовали глубокими поклонами и реверансами,больше походившими на коленопреклонение перед алтарем. Польгара в своем обычном, расшитом серебром голубом платье прошествовала через зал с величием императрицы. На ее губах блуждала загадочная улыбка, а знаменитая белая прядь в волосах тускло мерцала. Наконец и эта парочка уселась за стол.
Тем временем стоящий на верхней площадке глашатай с побледневшим лицом и расширенными глазами в ужасе отпрянул, завидев следующего гостя.
– Ну говори же, – услышал Гарион слова своего деда, обращенные к испуганному человеку. – Я думаю, мое имя всем известно.
Глашатай подошел к мраморным перилам и, запинаясь, проговорил:
– Ваше величество, милостивые господа, мне выпала неожиданная честь представить вам волшебника Бельгарата.
По залу пронесся изумленный вздох, когда старик в простой накидке с капюшоном зашагал вниз по лестнице. Маллорейская знать расступилась, освобождая ему дорогу к столу.
На полпути к возвышению он приостановился – его привлекла юная малышка в платье с глубоким вырезом. Она стояла, застыв в благоговении, не в силах даже реверансом приветствовать приближавшегося к ней известного всему миру человека. Бельгарат оглядел ее с головы до ног, многозначительно улыбнулся, и голубые глаза его сверкнули.
– Милое платье, – сказал он. Девушка вспыхнула до корней волос. Он засмеялся и потрепал ее по щеке.
– Ты милая девушка, – сказал он.
– Отец, – с упреком произнесла Польгара.
– Сейчас иду, Пол. – Он хмыкнул и направился к столу.
Хорошенькая мельсенка расширенными глазами смотрела ему вслед, рука ее была прижата к щеке, до которой дотронулся волшебник.
– Не правда ли, он ведет себя отвратительно? – прошептала Сенедра.
– Просто он таков, каков есть, – возразил Гарион. – И не скрывает этого.
На банкете подали несколько экзотических блюд, названий которых Гарион не знал, были, на его взгляд, и несъедобные. Рис, казалось бы вполне безобидный, подали с такими обжигающими приправами, что из глаз бежали слезы, а руки сами собой тянулись к кубку с водой.
– Белар, Мара и Недра, – задыхаясь, проговорил Дарник, судорожно хватая воздух ртом.
На памяти Гариона Дарник выругался в первый раз и проделал это совсем неплохо.
– Пикантно, – прокомментировал Сади, невозмутимо глотая огнедышащую стряпню.
– Как ты можешь это есть? – поразился Гарион. Сади улыбнулся.
– Вы забываете, что я привык к отравам. Яд делает язык выносливым, а глотку – нечувствительной к огню.
Закет забавлялся, наблюдая за ними.
– Простите, я забыл предупредить вас, – извинился он. – Это блюдо пришло к нам из Гандахара, обитатели которого во время сезона дождей забавляются тем, что разжигают костры друг у друга в желудках. Их ремесло – охота на слонов, и они гордятся своей отвагой.
После продолжительного банкета к Гариону подошел Брадор, обряженный в красный плащ.
– Если ваше величество не против, – сказал он, наклоняясь к Гариону так, чтобы тот смог услышать его в общем шуме, – с вами кое-кто жаждет поговорить.
Гарион приветливо улыбнулся, хотя внутренне сжался. Он знал по опыту, как докучны бывают подобные разговоры. Глава министерства внутренних дел провел Гариона через пеструю веселящуюся толпу, то и дело останавливаясь, чтобы поздороваться со всеми коллегами-чиновниками и представить Гариона.
Гарион приготовился к нескольким часам невыносимой скуки. Однако толстый лысый Брадор оказался интересным собеседником. Под видом светской беседы он прямо на ходу сообщал ему краткую и точную деловую информацию.
– А сейчас мы поговорим с паллийским корольком, – прошептал он, когда они приблизились к группе людей в высоких треугольных войлочных шляпах и кожаных штанах и куртках, выкрашенных в какой-то нездорового оттенка зеленый цвет. – Знакомьтесь: Варазин, низкий подхалим, лжец и трус, которому ни в коем случае нельзя доверять.
– А, вот и вы, Брадор, – приветствовал его один из «кожаных» с притворным радушием.
– Ваше величество, – произнес Варазин, неуклюже кланяясь Гариону. У него было узкое рябое лицо, близко поставленные глаза и толстогубый рот. Его руки, как заметил Гарион, были не очень чистые. – Я как раз говорил моим придворным, что скорее поверил бы тому, что солнце взойдет завтра на севере, чем появлению у нас Повелителя Запада.
– Мир полон неожиданностей, – ответил Гарион.
– Клянусь бородой Торака, вы правы, Бельгарион. Вы ведь не возражаете, если я буду звать вас Бельгарионом, ваше величество.
