Диана Удовиченко - Южная пристань
— Вы забыли вчера, — обратился кабатчик к Юрию, выложив на стойку кожаный кошель. — Можете пересчитать, Киль Укар чужого не берет.
— Это не мое, — удивился Юрий.
Киль Укар вновь удивленно вскинул тонкие брови, молча расстегнул кошель и показал следователю затертую, старую, но вполне четкую фотографию. Около странного вида приспособления, напоминающего бочку с пропеллером, стоял Юрий. Мешковатая одежда скрывала фигуру, но черты лица были вполне различимы.
В этот момент молодой сыщик поступил совсем уже не профессионально — он открыл рот.
На снимке был явно он, но в тоже время Юрий прекрасно осознавал, что запечатленный на снимке молодой человек им быть никак не может.
Следователь схватил кошель и вытряхнул его содержимое на барную стойку. Несколько крупных серебряных и золотых монет со звоном покатились по отполированному до блеска локтями посетителей дереву, две из них упали на пол. Матросы, привлеченные звуком золота, все как один повернули головы, даже юнги замолчали и с удивлением уставились на Юрия.
Сложив в уме два и два, припомнив все обстоятельства, слова незнакомца и кабатчика, Юрий взял себя в руки и спросил:
— А я вчера не говорил, где остановился?
— А как же! — толстяк в камзоле хлопнул ладонью по стойке. — В
«Глории». Не то, что я… — и он продолжил сетовать на свою жизнь.
Юрий поднялся, расплатился за зеленое варево и вышел из кабака, прихватив с собой кошель.
Ветер тут же взъерошил его светлые волосы. Мысли молодого следователя скакали, словно блохи в блошином цирке.
— Сэр? — у ног Юрия стоял запыхавшийся Морон Де Бран.
Неспящие отличные ищейки, увидев золотистого сеттера, сыщик даже не удивился.
— Список готов, сэр.
Юрий вытащил сложенный вчетверо лист, выглядывающий из-под ошейника пса. Неспящий коротко гавкнул и скрылся в одной из подворотен.
Служба для Неспящих превыше всего, но, понимая важность поручения, Морон Де Бран поспешил со списком, и сейчас уже несся обратно на место службы.
Подрагивающими от волнения пальцами Юрий развернул лист бумаги, нашел глазами своё имя, скомкал уже ненужный список и засунул его в карман.
Молодой следователь сидел в затемненной гостиничной комнате. За окном загорались газовые фонари, проливая на светлые обои матовомолочный свет.
Внизу хлопнула входная дверь. Юрий напрягся.
Проскрипели ступени под тяжестью сапог.
Дверь номера распахнулась. Молодой человек поднялся.
Сначала Юрий подумал, что стоит перед зеркалом, затем отражение отступило на шаг и удивленно воскликнуло:
— Вот это да!!
— За встречу! — Юрий номер два поднял кружку и осушил ее до дна.
Юрий номер один вздохнул и отодвинул варево. Одной кружки сегодня ему уже хватило.
— А я все думал, если в наш мир могу проникать пришельцы из таких отдаленных по временным и пространственным векторам миров внеземелья, то можно ли найти мир, отстающий или опережающий мой на один или два вектора, — рассказывал Юрий номер два. — Три года я высчитывал возможные координаты такого портала, но вот незадача — отыскать его все равно оказалось не так-то просто.
— И не говори, друг! — произнес толстяк в камзоле. Казалось, он даже не удивился, когда в кабак вернулось целых два Юрия. Может, посчитал, что у него в глазах двоится?
Пришелец внешне оказался точной копией Юрия Гареева, только в судьбе у них имелись значительные различия — в то время когда Юра номер один утратил детский интерес к порталам, Юрий номер два посвятил их изучению всю жизнь.
— И тут я вспоминаю про стрелки! Они не только улавливают колебания временных вихрей, но и могут определить их частоту! То есть предсказывать: в какой мир портал ведет!
Юрий номер один зажмурился. А ведь он тоже когда-то хотел путешествовать вот так — из мира в мир. И без разницы на каких они векторах. Странные чувства возникают, при таком близком соприкосновении с «а что бы было, если?».
— И вот я здесь! — радостно закончил его двойник. — Вот только тут и возникли некоторые трудности. Во-первых, стрелки. Сами по себе они привязаны к месту и когда я прошел портал, они остались в моем мире.
— Но они же тоже не отсюда? В смысле не из моего мира, — удивился
Юрий номер один, вспомнив, из какого материала стрелки выкованы.
— Да кто их знает… — беспечно махнул рукой Юрий номер два, — ковали-то их на месте. Может, из-за этого?.. В общем, всё печально. Стрелок нет, портал обратно не отыскать, а застрять здесь на недели, а, может, и месяцы мне не улыбалось.
— И ты пошел на хищение? — спросил первый Юрий.
— А что мне оставалось? Со своими-то я договорился, а тут кто знает, как меня бы восприняли. Миры хоть и похожи, но все равно разные. Детали, нюансы, полутона…
Юрий номер два вынул из-под плаща стрелки. Огромные, длинные, словно шпаги, они масляно блестели в скудном освящении кабака.
Юрий номер один не удержался и провел рукой по холодному, будто покрытому инеем, металлу.
— А так все удачно сложилось, — констатировал Юрий номер два. —
Найдем портал…
— Постой, — перебил его следователь. — А как стрелками можно найти портал?
— Просто, как дважды два. Берем их в руки и ходим. Около временных и пространственных смещений стрелки сойдутся. Принцип лозы. Так вот, найдем портал, а стрелки ты вернешь обратно. А так… кто знает, куда они денутся… — Юрий номер два нахмурился.
— Мо-ло-дец, — по слогам сказал Всеволод Мартович, удовлетворенно читая рапорт Юрия. — Первый блин и, вопреки обыкновению, совсем не комом.
Улыбаясь, молодой человек вышел из полицейского управления и пошёл по направлению к дому. В какой-то момент воздух перед ним сгустился, по земле заплясали маленькие фонтанчики пыли. Сквозь прозрачную пленку
Юрий увидел Фонтанный Бульвар. Упругие струи били высоко верх и падали в радужную пенную воду, в которой плавали крохотные ярко-синие цветы, каких никогда не было в его мире.
«Надеюсь, у них стрелки на месте», — подумал Юрий, шагая в открывшийся портал.
Евгения Привезенцева
Стеклодув
Дознаватель по прозвищу Пес был высок, тощ и высокомерен. По крайней мере, так думали окружающие. На деле же справедливо было только одно — его рост, из-за которого Дознавателю приходилось пригибаться при входе в любой городской кабак. Строения он был вполне плотного, что умело скрывал длинным пальто, на лето сменявшимся брезентовым плащом. Ростом объяснялась его и манера смотреть на собеседника как на муху в праздничном торте. Ну, а привычка цедить слова сквозь зубы, которую терпела разве что его жена, на самом деле, абсолютно ни о чем не говорила. Дознаватель просто не любил общаться с людьми. Зато, как всякого человека, любящего одиночество, его жадно интересовали такие же, как он, избегающие толпы чудаки. Может быть, именно это и привело его к дому на улице Ремесленников с причудливой стеклянной витриной. Он пришел сюда вслед за примеченным им на площади весьма колоритным молодым человеком, которого принял сначала за подмастерье — на ученический статус указывали юное красивое лицо и натруженные руки.
