Алексей Тихонов - Остров мечты
На следующее утро Бойд отбыл в Амиарту, столицу Валесты, а еще через пару дней на берегу появился десяток крестьян из близлежащих деревень, людей степенных и молчаливых. Они привезли лес, заказанный Беронбосом. Староста обоза некоторое время искоса понаблюдал, как горстка поселенцев возится с бревнами, потом махнул рукой и сам первым взялся за топор. «Не дело это. Одни вы затянете стройку до весны, а где ребятишкам холода встречать?» — с трудом подбирая слова, объяснил он. За неделю среди холмов окопались четыре просторные землянки и пара маленьких. Сделаны они были самыми простыми способами, хотя все-таки слабо походили на упомянутые Иигуиром времянки. Старик поворчал на подобную поспешность, однако уже с начала октября ударили внезапные ночные заморозки, и едва выступающие над землей строения оказались подлинным спасением.
Жители окрестных деревень вообще отнеслись к неожиданным соседям с дружелюбным спокойствием. Те не покушались покуда ни на чьи угодья, не успели отметиться воровством, зато помощь оплачивали звонкой монетой. Последнее, впрочем, привлекло внимание не только честных землеробов. Уже на третий день изгнания к лагерю подъехали двое всадников, оборванные, грязные, но на справных лошадях. Долго крутились рядом, пытались завести разговор то с одним, то с другим поселенцем, затем так же внезапно пропали. В последующие дни кое-кто замечал на кромке леса странные, слоняющиеся без видимой цели фигурки, однако настоящие гости пожаловали спустя почти неделю.
Цепочка верховых показалась у въезда в лагерь вскоре после полудня. Семь человек. Ехали неспешно, уверенно, будто ясно представляя себе и собственную силу, и предстоящую цель. По едва начавшей обозначаться дороге беспрепятственно проследовали в самую сердцевину поселения, благо никаких постов беженцы не расставляли, оград не строили. За последние дни здесь побывало изрядное количество визитеров, сочувствующих, дружелюбных или деловых, но эти незнакомцы внушали совершенно иные чувства.
Один за другим гердонезцы прекращали обыденные дела, провожая взглядами странную компанию. Во главе отряда ехал настоящий дворянин. Такой породистый, надменный профиль, величавую осанку не могли приглушить ни растрепанная, грязная одежда, точно снятая со встречного простолюдина, ни скромная сбруя каракового жеребца. Дворянин был настоящий, потомственный, всосавший представление о своем особом положении в мире еще с материнским молоком. Просто сейчас он, пожалуй, находился... не в лучшем состоянии. Спутанные космы волос, опухшее лицо, дырявые ножны меча... Вряд ли то были признаки бедности, скорее небрежения, простительного для благородного господина. Возможно, исподволь дело и шло к упадку, но пока он не наступил: сам конь выглядел здоровым и упитанным, а через дыры ножен поблескивало хорошо начищенное лезвие. Свита дворянина так же внушала к себе уважение. Пусть эта разновозрастная, разноплеменная смесь людей и напоминала шайку голодранцев, однако оружие их руки держали привычно.
Лагерь притих как перед грозой. Взрослые, переглядываясь и перешептываясь, потянулись к центру, где уже остановились всадники. Мальчишки устремились туда же. Они не могли не ощущать опасности, но это лишь пуще манило, заставляя игнорировать окрики старших. Очень скоро вокруг незнакомцев сгрудились практически все обитатели новорожденного поселка. Их оказалось раз в десять больше, и все же трудно было понять, кто является здесь хозяином положения. С какой-то нарочитой, пугающей вальяжностью гости выстроились дугой, освободив место для предводителя. Тот, обозрев публику, покривился:
— Кто здесь за главного?
Иигуир, до сих пор молча наблюдавший за ходом событий, поднял голову, но его опередил Эскобар.
— С кем имею честь говорить, сударь? — отстранив недоуменно шепчущего Беронбоса, офицер шагнул из толпы.
Дворянин смерил его взглядом.
— Вы уверены, что достойны разговора с благородным человеком? — спросил, морщась то ли от высокомерия, то ли от боли.
— С благородным — несомненно. — Эскобар тоже принял надменную позу в паре шагов от незнакомца. — Например, мне-то известно, что гостю полагается первому объявлять свое имя и титул.
— Допустим, — вяло кивнул дворянин. Вызывающие нотки в ответе Эскобара, похоже, ничуть его не задели. — В таком случае, сударь, предлагаю пообщаться в отсутствие всей этой гомонящей толпы.
Повинуясь какому-то неприметному знаку, один из визитеров проворно спрыгнул с седла и поспешил помочь хозяину. Тот спустился на землю, кряхтя и постанывая, а оказавшись на ногах, немедленно выказал сложности с равновесием.
— Мне мерещится, или он банально пьян? — не слишком понижая голос, спросил офицер подошедшего сзади Иигуира.
Сказано было по-гердонезски, однако гость сразу откликнулся:
— Ошибаетесь, господа. Это всего лишь похмелье, сегодня я еще ничего не пил... Почти... Вот вчера действительно получилась знатная пирушка, округе долго не забудется. Представляете, гуляли до полного оскотинивания...
— Вы так и не успели представиться, сударь, — напомнил Эскобар.
— Пожалуйста. Гобар Бику, граф Ле-Менен, барон Гаргелот и Бринси.
На фоне таких пышных титулов безземельный виконт смотрелся несколько убого. Тем не менее вельможа, вероятно убедившись в благородном происхождении собеседника, удовольствовался и этим.
— Вот, формальности соблюдены, теперь давайте-ка все же отойдем в сторонку. И так безумно голова раскалывается, а тут еще толпа шумящих малолеток... И перестаньте вы, господин виконт, хвататься за свой меч! Видит Бог, меньше всего мне хотелось бы сейчас драки. Может, в другой раз, но при такой голове, поверьте...
— А у нас есть поводы для драки? — спросил не удосужившийся представиться Иигуир.
Граф обернулся к нему, какое-то время тщетно пытался сконцентрировать взгляд и память, потом махнул рукой:
— Повод для драки, господа, отыщется всегда... пока человек жив.
Провожаемые недоуменно-настороженным гулом, они втроем вышли на окраину лагеря. Как раз в этот момент очередное грузное облако решило окропить землю мелким дождем, Бику немедля запрокинул лицо навстречу холодным каплям.
— У нас имеется в запасе приличное вино, сударь. — Сердце Иигуира, наконец, дрогнуло при виде столь откровенных страданий.
— О чем же вы намеревались с нами говорить? — Эскобар не поддержал порыва старика. Здесь, вдали от вооруженной до зубов свиты, гость, вероятно, уже не казался ему слишком опасным.
Граф, кисло глянув на обоих, вздохнул:
— Вы ведь только что из Гердонеза, не правда ли? Туго там, поди, пришлось.
— Порабощение всегда тяжело.
